Холодный мир. Сталин и завершение сталинской диктатуры - Олег Хлевнюк

Несмотря на значительные военные затраты, отрицательно влиявшие на социально-экономическое развитие страны, в последние месяцы жизни Сталина принимались решения, свидетельствующие о намерении усилить темпы гонки вооружений. В феврале 1953 года были утверждены значительные программы по авиации и военному судостроению. Первая предусматривала создание к концу 1955 года 106 бомбардировочных авиационных дивизий вместо 32 существовавших на 1953 год. Для укомплектования новых дивизий в 1953–1955 годах предполагалось построить 10 300 самолетов, увеличить штатную численность военно-воздушных и военно-морских сил на 290 тыс. человек. Расходы на три года на создание новых дивизий и инфраструктуры (аэродромов, жилья, казарм) предварительно оценивались в огромную сумму более 9,5 млрд руб.[469] Вторая программа предполагала выделение до 1959 года включительно около 9 млрд руб. (в том числе 930 млн руб. в 1953 году) на строительство тяжелых и средних крейсеров[470]. Сразу же после смерти Сталина от всех этих непосильных проектов пришлось отказаться.

Военные расходы, несомненно, были важнейшей причиной быстрого роста капитальных вложений в последние годы жизни Сталина. Если сразу после войны экономические трудности заставили Сталина сдерживать инвестиционные претензии ведомств[471], то начиная с 1948 года темпы прироста капитальных вложений начали заметно нарастать. Как видно из таблицы 3, в 1948–1950 годах высокие планы инвестиций удавалось выполнять. Однако с 1951 года наступил неизбежный срыв. Несмотря на значительное недовыполнение заданий, в последующие два года принимались все те же непомерные планы, что свидетельствовало о снижении гибкости экономической политики и росте напряженности в экономике.

Таблица 3

* План, принятый в декабре 1952 года.

** Частично в результате сокращения планов после смерти Сталина.

Помимо военных расходов важным фактором расширения фронта капитальных работ было развертывание дорогостоящих проектов.

Значительные средства в начале 1950-х годов выделялись на так называемые «сталинские стройки коммунизма» — Куйбышевскую, Сталиградскую, Каховскую гидроэлектростанции, Главный Туркменский, Южно-Украинский, Северо-Крымский, Волго-Донской каналы. Огромные ресурсы вкладывались в стратегические пути сообщения. В связи с созданием новой базы для Северного флота строились железная дорога Салехард-Игарка протяженностью полторы тысячи километров и порт[473]. Укреплению связи с вновь приобретенными территориями на Дальнем Востоке должны были служить строительство паромной переправы и огромного (13,6 км) тоннеля под Татарским проливом на остров Сахалин, а также железной дороги Комсомольск-Победино, соединяющей тоннель с существующей железнодорожной сетью[474]. Подобные примеры можно продолжать.

Во многих случаях такие проекты были непосильны для государства. Для их реализации не хватало ни материальных ресурсов, ни рабочей силы. Однако несмотря на это, каждый год принимались новые высокие задания. Не успев завершить начатые объекты, ведомства втягивались в возведение новых. Такая затратная и неэффективная модель инвестирования, была изначально характерна для сталинской политики форсированной индустриализации, основанной на ведомственном лоббизме и планирования по объемам освоенных средств. Свою роль играло наличие в руках государства значительных контингентов заключенных, которых можно было заставить работать в любое время и в любых условиях. Это поощряло экономический волюнтаризм, скоропалительные решения о реализации сомнительных дорогостоящих проектов. Сразу после смерти Сталина многие из них были прекращены с формулировкой: «не вызываются неотложными нуждами народного хозяйства».

Быстрое наращивание инвестиций, как обычно, снижало эффективность использования средств и приводило к большим потерям в незавершенном строительстве. Получая значительные ресурсы и соответствующие высокие планы, ведомства в гораздо большей мере были заинтересованы в «размазывании» средств по многим объектам, чем в завершении начатых строек. Прохождение «нулевого цикла» — начальной, наиболее простой стадии строительства было самым выгодным с точки зрения выполнения планов, которые учитывались по валовым, стоимостным показателям. Помимо низкой заинтересованности строителей, завершению начатых объектов мешали постоянные сбои в финансировании, во многих случаях связанные с превышением первоначальных смет (планы по снижению себестоимости строительства никогда не выполнялись). Хроническим был дефицит оборудования, необходимого для завершения строительно-монтажных работ. Крайним проявлением расточительности были законсервированные стройки, доведенные до определенной стадии готовности, а затем заброшенные в силу выявившейся ненужности.

В 1946–1947 годах стоимость незавершенного строительства достигла очень высокого уровня — 94 % от объема капиталовложений этих двух лет. Несмотря на это, новые ресурсы направлялись не на окончание начатых объектов, а в значительной мере на строительство новых. В результате если в 1946 году прирост капитальных вложений составил по сравнению с 1945 годом (в ценах текущих лет) 7,8 млрд руб., то точно на такую же сумму выросли и объемы незавершенного строительства. Аналогичная ситуация повторилась и в 1947 году — оба показателя составили 6,6 млрд руб.[475] В 1948 и в 1951 годах эту тенденцию, казалось, удалось переломить. Несмотря на значительность незавершенного строительства, его удельный вес по отношению к общему объему капитальных вложений снизился в 1948 году до 81 и в 1949 году до 66 %[476]. Однако по мере дальнейшего наращивания капитальных вложений проблема стала обостряться. На 1 января 1952 года стоимость незавершенных работ достигла 99,2 млрд руб. (около 83 % от общего объема капитальных вложений 1951 года). Причем прирост незавершенных работ за 1951 год (14 млрд руб.) был выше прироста общих капитальных вложений за этот год (11,5 млрд руб.). Аналогичная ситуация повторилась в 1952 году. На 1 января 1953 года объем незавершенного строительства увеличился до 112,9 млрд руб. (на 13,7 млрд за 1952 год при плане 4 млрд), а прирост освоенных капитальных вложений за 1952 год составил 13 млрд[477].

Все это означало, что инвестиционная политика конца 1940-х — начала 1950-х годов порождала замкнутый круг противоречий. Наращивание затрат увеличивало потери в незавершенном строительстве, а это, в свою очередь, требовало дальнейшего наращивания вложений и вело к росту «незавершенки». В 1951–1952 годах обозначилась невозможность наращивания инвестиций для поддержания такого круговорота. В 1951 году по всему народному хозяйству был освоен 121 млрд капиталовложений вместо 1363 млрд по плану, в 1952 году эти показатели составили 134 и 147 млрд руб.[478] Новый виток форсированной индустриализации зашел в тупик.

Поскольку все приведенные выше цифры взяты из официальных материалов Госплана (большая часть из секретного «Статистического бюллетеня», который выпускался Госпланом для ограниченного круга высших чиновников), трудно предположить, что кто-либо из членов Политбюро хотя бы в общих чертах не был знаком с этой проблемой[479]. Однако судя по известным документам, вопрос об изменении инвестиционной политики руководством страны не обсуждался. Более того, разработанный при жизни Сталина план на 1953 год предусматривал новый скачок капитальных вложений. Они должны были вырасти более чем на 20 % по сравнению с фактическим выполнением плана в 1952 году[480].

Реализация этого решения означала дальнейшее углубление кризиса инвестиций. В план капитальных вложений на 1953 год было включено свыше 10 тыс. крупных строек, не считая стройки Военного, Военно-Морского министерств, МГБ и разделов специальных работ. Общая сметная стоимость этих объектов составляла 700 млрд руб. Особое место в этом перечне занимали 54 крупных стройки, сметная стоимость которых составляла 178 млрд руб. Состояние этих гигантов хорошо показывало, в какую ловушку попала сталинская политика наращивания инвестиций. На 1 января 1953 года объем выполненных работ по 54 крупным стройкам составлял 21 млрд руб. По плану 1953 года, принятому при жизни Сталина, на эти объекты выделили 13 млрд. Это было очень много, так как в 1952 году на 54 крупных стройках удалось освоить только 8 млрд руб. Однако и в случае выполнения высоких планов 1953 года для завершения упомянутых 54 строек требовалось с 1954 года истратить еще 144 млрд. По наметкам Госплана, для поддержания нужных темпов строительства по этим объектам в 1954 году намечалось направить уже около 26 млрд руб.[481] Это означало, что они поглотили бы почти весь прирост инвестиций. Более того, всем было известно, что на самом деле плановые сметы всегда значительно превышались на практике. Таким образом, амбициозные проекты неизбежно разрушали бюджет страны и при этом превращались в долгострои с непредсказуемыми перспективами.