В начале было кофе. Лингвомифы, речевые «ошибки» и другие поводы поломать копья в спорах о русском языке - Светлана Гурьянова

от «подлинный», а не наоборот. В «подлинный» окончание – ый, которое не участвует в словообразовании; следовательно, основа слова – «подлинн», к которой и присоединился суффикс – ик-, чтобы получилось существительное «подлинник». По такой же модели образован, например, «учебник» от «учебный».

2) Впервые эта версия появилась в словаре В. И. Даля – но посмотрим, как именно ее излагает сам Даль.

В статье о слове «подлинный» он сначала объясняет значение этого слова – «истинный, настоящий, сущий, самый тот, оригинальный», а затем приводит выражения, его содержащие: «подлинное золото», «подлинное письмо Петра», «подлинные деньги»… И когда Даль доходит до словосочетания «подлинная правда», он добавляет: «Во время пыток, этому дан иной смысл: “Не скажешь по́длиной или поддли́нной, так скажешь подноготную”, от пытки “под длинниками” и пытки “подноготной”. Не от этого ли и самое слово “подлинный”?»[225]

Во-первых, Даль приводит версию о пытке осторожно, со знаком вопроса. И его сомнения понятны: он был лексикографом, но не этимологом; у него не было лингвистического образования.

Во-вторых, Даль сам замечает противоречие в постановке ударения: в словосочетаниях «под длинной» или «под длинником» ударение должно было остаться на корне «длин». Не известно ни одного случая перехода ударения на предлог/приставку под– в подобных словах.

В-третьих, во втором издании словаря версия про пытки приводится с еще большим сомнением – и во фразе появляется «будто бы»: «будто бы от пытки “под длинниками” и пытки “подноготной”». Но мы не знаем, сомнения ли это самого Даля или вставка редакторов: второе издание вышло уже после смерти лексикографа и содержало как дополнения из рукописей автора, так и исправления Якова Грота, Павла Шейна и других ученых и редакторов.

3) Слово «подлинник» в значении «длинная палка» нигде не встречается – в том числе в самом словаре Даля. Даль, впрочем, и не говорит о пытке «подлинниками» – он пишет о пытке «под длинниками». Слово «длинник» можно найти в другой статье словаря Даля, и одно из его значений – действительно «баток, палка, хлыст, прут, коим наказывали». Но Даль не приводит ни одного примера употребления этого слова, не указывает, где именно оно было зафиксировано.

Очень похоже, что это выдуманное Далем значение. Он был замечательным лексикографом, но не был лингвистом, и иногда при объяснении слов и их происхождения допускал вольности, в чем сам же и признавался. Например, в «Напутном слове», предваряющем первый том словаря, Даль указал, что некоторые слова из его словаря «не сочинены вновь, а они есть, но им может быть доселе не было придаваемо именно этого частного значенья»[226]. Вероятно, значение «палка» у слова «длинник» – как раз одно из таких «частных значений», которое «доселе не было придаваемо».

Во всяком случае, «Словарь русских народных говоров», который включает в том числе подтвержденную в диалектах лексику из словаря Даля, именно это значение у слова «длинник» не сохранил[227]. Слово же «подлинник» не просто в значении «палка», но и вообще в каком-либо значении в «Словаре говоров» отсутствует, потому что не принадлежит к диалектной лексике.

Зато и в самом словаре Даля, и в «Словаре русских народных говоров» есть другое слово, которое и дает ключ к разгадке происхождения прилагательного «подлинный».

Это слово «по́длина», а его значение – «нижний слой одежды, подкладка». Образовано существительное с помощью суффикса – ин– от слова «подлый» в том самом значении «нижний», которое уже обсуждалось в этой главе чуть ранее (как «вершина» от «верхний»). Слово же «подлый», в свою очередь, с помощью суффикса – л– образовано от «под» – «низ, основание», до сих пор присутствующего в говорах.

Но насколько древнее слово «подлина»? Может ли оно считаться исходным для слов «подлинник» и «подлинный», которые встречаются в памятниках письменности с XV века?[228]

Так вот: находки берестяных грамот показали, что да, может. Потому что слово «подлина» обнаружилось в грамоте № 8 из Старой Руссы[229], датируемой XII веком. В ней описывается одежда с подкладкой («подлиной»), украшенной узором из крупных звезд.

В итоге гораздо более надежная, чем история о пытках, словообразовательная цепочка реконструируется следующим образом:

Под → подл(ый) → подлин(а) → подлинн(ый) → подлинник

И она безупречна и с точки зрения ударения (оно никуда не переходит), и с точки зрения логики словообразования.

Смысловой же переход от «подлины» – подкладки к «подлинному» – настоящему можно объяснить так. Первые употребления слов «подлинный» и «подлинник» связаны со значением «исходный, первоначальный документ»: «подлинная грамота», «по подлинникам и спискам». Подкладка – нижняя часть одежды, ее основа; и подлинный документ – это также основа для последующих копий. Возможно, подлинную (исходную) грамоту при переписывании подкладывали под новую.

Лингвофрики могут сказать: «Вот смотрите, ученые же ошибаются! И о “шаромыжнике”, и о “подлиннике” даже в словарях встречаются неправильные версии. Значит, в словарях и научных книгах может быть неправильно и все остальное!»

Но нет, такое сверхобобщение некорректно.

Разумеется, иногда ученые могут ошибаться, и это нормально. Какие-то положения опровергаются из-за закономерного появления новых данных, какие-то – из-за совершенствования методов познания. И да, ученые еще многого не знают. Но многое они все-таки знают, и знают точно.

Представьте, что вы стоите в углу комнаты, где из мебели есть только диван, и бросаете за спину обычный мячик. По какой-то причине вы не можете оглянуться и посмотреть, куда именно упал мяч, однако по звуку вы сможете определить, упал он на диван или на пол. Скорее всего, вы даже услышите, в какой именно угол дивана или комнаты закатился мяч, хотя по-прежнему не будете точно знать, где он.

Возможно, вы все же немного ошибетесь: например, вам покажется, что мяч упал по центру дивана, а он будет в его правом углу. Но если у вас появится инструмент познания – да хоть простое зеркало – вы, разглядывая в него отражение комнаты, сможете установить точное местонахождение мяча. Если он, конечно, не закатился за диван или под него.

Но в чем вы будете уверены даже без всяких инструментов – так это в том, что мяч не упал на стену или на потолок. Вы поймете, что он не вылетел в окно, если оно закрыто и вы не слышали звука разбивающегося стекла. Если вы здравомыслящий человек, то вряд ли предположите, что мяч растворился в воздухе или его украли пришельцы.

Это была очень примитивная, но все же метафора научного поиска. Да, что-то от нас скрыто, чего-то мы вообще никогда не узнаем – но и знаем многое, и опровергнуть можем тоже немало.

Например, следующие две теории. Потому что они про мяч,