Барышня ищет работу - Салма Кальк

у меня — из ничего, а за его руку держался какой-то долговязый парень.

— А ну разойдись, — сказал маг негромко, но его услышали.

— Вы чего, барин, осторожнее там, — крикнул кто-то, но он не слушал.

Повёл рукой — зевак от ворот мигом отнесло куда-то в сугроб, шагнул на подворье. Я не удержалась от любопытства и добежала до тех ворот, и осторожно заглянула внутрь.

Соколовский командовал — тем отойти, этим что-то там приготовить, и при том водил руками вокруг себя. Мне даже показалось на мгновение, что над горящей сараюшкой, или что там у них, сверкнул в лунном свете прозрачный купол. А потом он снова шагнул вперёд, в тот мелькнувший купол… и что-то, чему не было названия, что-то очень злобное и страшное обрушилось на горящую постройку. Обрушилось, надавило, отдельные языки пламени ещё чуть-чуть потрепыхались… и кончились. Пожар как будто прихлопнули чем-то, что оказалось сильнее и могущественнее огня.

На мгновение стало тихо-тихо, и в тишине этой из-за угла вывернула пожарная телега. Прибывших встретили громкими криками — мол, они молодцы, что приехали, но пожар-то уже тю-тю, потушили!

— Неужто сами справились? — спросил дядька в каске, спрыгнув с борта телеги.

— Да тут господин маг пришёл, что живёт по соседству, — бодро сообщили из толпы. — Раз — и прихлопнул!

— Как так прихлопнул? — не поверил дядька.

Ему тут же принялись рассказывать всё то, чему мы тут сейчас были свидетелями — взахлёб и с восхищением. А мне очень захотелось взглянуть на героя дня, то есть ночи — как он там вообще, после такого-то? Я осторожно двинулась в распахнутые ворота телицынского дома.

Соколовского поднимали из снега, а тот снег был покрыт всё равно что серым пеплом. Поднимал тот парень, с которым вместе они пришли, и мужик в ушанке, рядом стояла на коленях прямо в снегу и причитала женщина — хозяйка дома, что ли? — и многословно благодарила за спасение.

— Храни вас боженька, господин маг! Мы уже ж попрощались с домом-то, и с хозяйством, а господь вас к нам направил и не оставил нас в нужде нашей! Анна-то Митриевна наша совсем головой скорбная, вот и потащилась по ночи в сенной сарай со свечкой, кто ж только бы знал-то, не уследили, вот же, не уследили!

Я огляделась — на снегу шагах в трёх лежало тело. Я как-то сразу поняла, что бедная Анна Дмитриевна уже не дышит. А на крыльце дома, оставшегося невредимым, стояли двое маленьких детей — кажется, дошкольники, держались за руки.

— Кыш, кыш, — сказала детям наша Марфуша, видимо, следом на мной пришла, — а ну ступайте в дом, нечего зады морозить! Дома печь топится? Самовар есть? Горячим всех напоить! Алёнка, иди сюда, гони малых в дом, ставь чайник! — поймала девочку-подростка и загрузила работой.

Я же подошла ближе к Соколовскому, услышала, что говорил тот долговязый парень.

— Да придёт Михал Севостьяныч в себя, придёт! Сейчас домой его дотащим, счастье, тут недалеко, а вот недавно в Нижнеудинске было, там и дом наш был не рядом, и морозец ударил, и помочь было некому! Вот там я уж думал — всё, нам конец, и барину, и мне заодно, потому что пан Севостьян суров, и ни в жисть не простит, если я барина не сберегу!

Ага, есть, значит, какой-то пан Севостьян, где-то там. И командировка была не самая лёгкая, кажется. Тем временем героя дня протащили мимо меня, вытащили на улицу и двинулись в сторону «принцева дома».

Кстати, мне вот тут недавно рассказали, что принц был на самом деле, и нашему магу не чужой. Только хозяйка отчего-то говорила, что нынешний жилец — какой-то знакомец тех, давних, и их наследников. Не знает? Не вникала?

Я вышла на улицу, протолкалась через толпу и дошла до наших ворот, кстати, их уже прикрыли. Возле раскрытой калитки стояли Софья Людвиговна и Антония, тихо говорили о чём-то, потом Антония увидела меня и замолчала.

— Что же, Ольга Дмитриевна, посмотрели на наше здешнее развлечение? — поинтересовалась Антония.

— То ещё развлечение, — я передёрнула плечами, поёжилась.

— Уж какое есть, — ответила она.

А Софья смотрела в сторону дома Телицыных, и что-то в её глазах было, такое, нечитаемое.

— Что говорят, отчего загорелось? — вдруг спросила она.

— Говорят — Анна Дмитриевна пошла зачем-то в сарай с сеном со свечкой, — сказала я. — Её не спасли, как я поняла.

— Если тушить так, как наш сосед, то немудрено. Зато огонь никуда больше не перекинулся, — вздохнула Антония. — Вся улица могла выгореть.

— Ей сколько лет-то, Анне? — вдруг спросила Софья.

Я только пожала плечами — потому что не знаю. Софья Людвиговна и Антония перекрестились обе.

— Пойдёмте домой, что ли, Марфуша наша где?

Марфуша появилась, обещала, что сейчас подаст чаю, метнулась на кухню, что-то выдала той самой девчонке-подростку из телицынского дома, и заверила хозяйку, что сейчас, и соседям поможем, и о себе тоже не забудем.

Мы вернулись в дом, Агафья засуетилась на кухне, я пошла к себе — сбросить валенки и тулуп.

— Что это, Ольга Дмитриевна, вы и спать не ложились? — Антония заглянула в мою комнатку и увидела неразобранную постель.

— Зачиталась, — показала я припасённую книгу.

19. За успех предприятия

19. За успех предприятия

Следующее утро началось ещё раньше, чем обычно. Пожары пожарами, а жизнь идёт. Вечером дома должно было случиться что-то, для нашего дома необычное, поэтому — все вперёд. Даже от соседей позвали прислугу помогать на кухне.

Агафья с Антонией убрали комнаты и принялись доставать фарфоровую и серебряную посуду, Антония ещё руками разутюжила складки на свежей льняной скатерти. Меня определили им в помощь — но после того, как я прочитала Софье Людвиговне городские новости из газеты.

О пожаре на нашей улице тоже успели написать — что огонь побеждён благодаря своевременной помощи господина Соколовского, мага, чиновника по особым поручениям при губернаторе.

— Сосед-то наш повышение получит теперь, не иначе, — заметила хозяйка.

— И что потом? — надо ж поддержать разговор.

— Насколько я знаю, в распоряжении губернатора нет другого некроманта, или же нет другого некроманта такой силы. Поэтому как бы он не