Хранители Вечности - Егор Козлов

я уже даже начала побаиваться за этих хулиганов. Парни, конечно, были премерзкие, но совсем не хотелось видеть, как она пристрелит их прямо у себя в доме.

– Спокойно, спокойно. Не надо так психовать, – начал успокаивать её главарь. Другие же вообще потеряли дар речи, не в состоянии вымолвить ни слова.

– Это я психую, по-твоему? Если скажешь ещё одно хоть слово или издашь какой-нибудь другой звук, то я точно буду психовать, – Грейси выстрелила ещё раз, прямо в стену позади парней, разбив стеклянную рамку с фотографией. Те дёрнулись, а на лицах возник уже вполне оправданный страх за свою жизнь. – Клянусь, если ещё раз вы или кто-нибудь другой пролезете в мой дом, я не буду болтать, как сейчас. Я буду действовать.

– Мы же просто пошутили, ведь так?

– А я нет. И буду защищать себя до последнего, – процедила она сквозь зубы и демонстративно взялась за пистолет обеими руками. – А теперь живо убрались из моего дома!!!

Другого шанса уйти им не дадут – и они это прекрасно поняли. Хулиганы сорвались с места и кинулись к окну – ближайшему из тех, что смогли найти. Уже через пять минут от грозных националистов-малолеток не осталось и следа.

Вот. Это. Да. Не думала, что моя спутница из мира снов на такое способна! Такому самообладанию можно только позавидовать – в отличие от неё, у меня до сих пор дрожали коленки…

Но неожиданно я заметила, что Грейси не разделяет моих восторженных впечатлений. Вновь сев на свой диван, она аккуратно отложила пистолет в сторону и, склонив голову, негромко заплакала. Ощущения этой хрупкой девушки, как всегда, передавались мне, и в этот момент я прекрасно её понимала. Нет, хулиганы здесь были не причём – они лишь стали последней каплей. Всё, что произошло за эти месяцы, наконец-то сложилось в одну цельную и ясную картину. Картину, которая говорила лишь об одном: «Пришло время уходить».

И Грейси впервые это поняла – по-настоящему, без прикрас и самообмана. Сражаться можно с чем угодно, но не в одиночку. И уж точно не с целой страной.

Самообладания ей было не занимать – если уж решила, так решила. Взяв телефонную трубку, девушка достала из-под стопки книг старую записную книжку и, зарывшись в неё, нашла нужный ей в этот момент телефон.

– Алло, – сказала она, сдерживая дрожь в голосе. – Могу я поговорить с Эндрю Пейном?

– Я слушаю вас.

Странное это дело – слышать ответы человека, находясь в трёх метрах от телефонной трубки. Но я слышала – спасибо таинственным законам сновидений.

– Вам звонит Грейс Эванс. Агата Эванс, моя тётя, дала мне ваш номер, если мне вдруг понадобится помощь.

– Да, я помню Агату. Какого рода помощь требуется? – спокойно и почти без эмоций прозвучал вопрос с той стороны.

– Вы ведь капитан торгового судна, да? Тётя рассказывала, что вы каждый месяц плаваете в Северную Иллиосию за товаром.

– Да.

Грейси сглотнула подступающий к горлу комок и продолжила:

– Она сказала, что вы можете перевезти с собой человека, если надо.

– Может быть.

Снова холодный ответ – и не понять, пойдёт человек тебе на встречу или нет…

– Вы можете доставить меня туда? В Оленью Упряжь или Септентум – не важно.

Молчание, слегка затянувшееся, и собеседник с той стороны вынес решение.

– Вы позвонили вовремя – даже слишком. Я могу вам помочь. Мой корабль выходит из порта завтра утром. В десять, тридцать.

– Завтра??? – девушка опешила. Она и не думала, что всё может быть так скоро. – А когда вы вернётесь, если…

– Я не вернусь, – оборвал её мистер Пейн. – Вы, наверное, сами видели, что творится в стране. Этот рейс последний. Я и говорю поэтому: вы связались как нельзя вовремя.

Что же делать? Разве реально доехать до побережья к утру? Да что там – собраться за ночь! Собраться и переехать в другую страну! Навсегда!

Но тут Грейси ещё раз взглянула на шкаф, монолитом стоявший напротив её дивана, и приняла решение:

– Я согласна. Буду на месте в назначенный час. Деньги при себе имеются.

– Значит, договорились. Не опаздывайте – я ждать не буду.

И человек, лицо которого пока что не видели ни я, ни моя спутница, повесил трубку.

«Я решила бежать – и ни к чему останавливаться на полпути», – сказала сама себе хозяйка дома, полная решительности встала с дивана и приступила к сборам. До заката оставалось ещё пара часов, а там ждала целая ночь, но для Грейси это был всего-навсего крохотный отрезок времени. Времени, которого становилось всё меньше и меньше. Одежда, деньги, обувь… Она могла взять с собой только самое необходимое, поэтому всем остальным – прочими ненужными безделушками – пришлось пренебречь. Солнце уже село, но Грейси даже не думала присесть для отдыха. Еда, документы, лекарства – желание действовать горело в ней всё ярче и сильнее, не давая расслабиться ни на минуту. Именно оно велело ей двигаться как можно быстрее, думать на несколько шагов вперёд и ни в коем случае не стоять на месте.

На мгновение она всё же остановилась. Замерла возле раскрытого шкафа, бросая взгляд на то, что осталось там. Свадебное платье – белое, изящное, неимоверно дорогое. То, которое она так и не надела. И теперь уже никогда не наденет. Девушка вздрогнула, отбросила все воспоминания и, бросив в одну из сумок свой пистолет, ненадолго присела в родной, так полюбившейся ей когда-то гостиной.

Нет, я знала, ей не хотелось бросать свой дом. Никому бы этого не захотелось. Но выбора не было. Жизнь стала слишком трудной, слишком жестокой, невозможной. И, что самое главное, ничто больше не держало её в этом городе.

Грейси поднялась с дивана, взяла собранные вещи и, в последний раз отперев тяжеленный засов на двери, шагнула навстречу неизвестности.

* * *

В тот же момент я открыла глаза, приложив к этому недюжинные, почти невозможные усилия, и наконец проснулась. Вернулась в реальный мир – под гулкий, монотонный и давящий на психику шум мотора. Автомобиль, стремглав несущийся по шоссе, вряд ли можно назвать лучшим местом для ночного отдыха, но иного мне сегодня ожидать не приходилось.

Я поднялась с подлокотника, кое-как размяла задеревенелые плечи и растянула ноги, затёкшие за несколько часов вынужденной поездки. Я уж не говорю о волосах, принявших, наверное, вид бесформенной копны сена. Кажется, утро нового дня я встретила не в самой лучшей форме – ну и да ладно. Главное, что в безделье меня никто не обвинит.

– Шейна, с добрым утром! – послышался