Украденный фокус. Почему мы страдаем от дефицита внимания и как сосредоточиться на самом важном - Йоханн Хари

способствовать сохранению концентрации внимания, необходимой подавляющему большинству. Если человек хочет поддерживать социальные связи, а не просто отстраненно сидеть перед экраном, компании придется придумать, как дать ему эту возможность.

Другой очевидный способ выживания этих компаний – выкуп правительством и переход в государственную собственность. Таким образом социальные сети перестанут быть частью капиталистической экономики. Это может показаться чересчур радикальным, но приведу другой пример – канализация. Преимуществами этой модели пользуются все без исключения читатели этой книги. Все мы согласны, что канализация нужна. Это неизбежная необходимость, ведь не хотим же мы вернуться в эпоху эпидемий холеры и видеть фекалии на улицах. И практически во всех странах мира именно государство владеет канализационными сетями и поддерживает их в исправном состоянии. Даже закоренелые антигосударственники согласны, что это эффективное применение государственной власти.

Аналогично власти могут признать, что социальные сети приобрели первостепенную общественную значимость, и разъяснить, что ошибочная ориентация в руководстве ими ведет к психологическим эквивалентам эпидемий холеры. Но, будем честны, поставить соцсети под прямой контроль государства было бы все же плохой идеей, поскольку нетрудно представить, как этим стали бы злоупотреблять авторитарные лидеры. К счастью, есть вариант получше – независимая от государства общенародная собственность. Британская вещательная корпорация (ВВС) находится в общественной собственности, финансируется за счет налогоплательщиков и служит интересам народа Великобритании, но в своей повседневной деятельности неподотчетна государству. Ее работу нельзя назвать безупречной, но сама модель настолько удачна, что ВВС считается самой авторитетной медийной организацией мира [131].

Изменив систему финансирования этих сайтов путем подписки, национализации или как-то еще, можно приступать к их сущностным преобразованиям, основные направления которых уже начинают вырисовываться. Аза сказал, что при наличии соответствующих материальных стимулов будет «технически несложно перестроить функционал крупнейших социальных сетей таким образом, чтобы они восстанавливали человеческое внимание, а не разрушали его». Я спросил, как будут выглядеть социальные сети после таких изменений. Тристан, Аза и их коллеги начали свои пояснения с мелочей, потом перешли к серьезным переменам и в конечном итоге рассказали, при каких условиях все это можно реализовать.

Буквально сразу же эти компании могут удалить многие элементы приложений и сайтов, целенаправленно морочащих голову и заставляющих проводить в интернете больше времени, чем нужно. «Например, Facebook может начать пакетировать уведомления, чтобы человек получал их не чаще, чем, скажем, раз в день… Еще раз, при желании это можно сделать хоть завтра, – сказал Аза. – Вместо того чтобы постоянно сидеть под этой капельницей поведенческого наркотика, каждые несколько минут получая сообщения о том, что кто-то лайкнул твое фото, кто-то прокомментировал твой пост, у кого-то день рождения, ты будешь получать единственную ежедневную сводку таких новостей. Что-то вроде газеты». В свое время это же предлагал и Тристан в своей нашумевшей презентации для сотрудников Google.

«Есть еще скроллинг, – продолжил Аза. – Бесконечная прокрутка – спонтанные действия, которые захватывают человека, не давая возможность принять сознательное решение – продолжать прокрутку или нет. Все, что нужно сделать, – это отключить скроллинг в Instagram, Facebook и прочих».

Схожим образом на этих сайтах можно блокировать контент, который способствует политической поляризации общества и отвлекает внимание от действительно важных вещей. Поскольку есть данные, свидетельствующие о радикализации людей под влиянием рекомендаций YouTube, Тристан сказал в одном из интервью: «Просто отключите их. Это делается в два счета. Можно подумать, до появления этих рекомендаций люди терялись в догадках, что бы им еще посмотреть, и молили о помощи с выбором» [132].

Покончив с самыми очевидными формами психологического воздействия, можно будет более внимательно рассмотреть способы перестройки функционала этих сайтов. «Представить, как должны измениться интерфейсы, не так уж и трудно», – считает Аза. Самый наглядный пример отсылает нас к моему первому разговору с Тристаном: кнопка, нажатием которой можно узнать, кто из друзей находится сегодня поблизости и будет рад встретиться. Нажимаешь эту кнопку, связываешься, откладываешь телефон в сторону и тусишь с народом в свое удовольствие. Социальная сеть перестает быть генератором социального вакуума и превращается в максимально эффективное средство возвращения в реальный мир для общения с людьми, которых хочется увидеть.

Также при создании аккаунта в социальной сети, к примеру в Facebook, человек может указать, сколько времени ему хотелось бы проводить в ней ежедневно или еженедельно. Это может быть и 10 минут, и два часа, но, получив такую информацию, сайт будет помогать человеку в достижении этой цели. Одним из способов может быть резкое замедление сайта после превышения лимита. Проведенные Amazon тесты показали, что даже 100 миллисекунд задержки загрузки страницы ведут к значительному оттоку потенциальных покупателей [133]. Это просто возможность подумать, нужно ли тебе это действительно.

Кроме того, социальная сеть могла бы периодически спрашивать, что вам хотелось бы изменить в своей жизни (больше тренироваться, заняться садоводством, стать вегетарианцем, создать поп-группу), и подбирать людей с аналогичными интересами поблизости. «Социальная сеть станет способом находить себе подходящее социальное окружение», – говорит Аза. Многочисленные научные исследования показали, что изменения даются человеку легче, если он занимается ими вместе с единомышленниками.

В настоящее время социальная сеть завладевает нашим вниманием и продает его тем, кто больше заплатит, но можно нацелить ее на понимание наших замыслов и помощь в их реализации. По словам Тристана и Азы, спроектировать и закодировать жизнеутверждающий Facebook ничуть не сложнее, чем ныне существующий выматывающий. Думаю, что в пользу Facebook, способствующего достижению целей, выскажется подавляющее большинство людей. Так почему же в этом направлении ничего не делается? Вернемся к описанной выше бизнес-модели. Если социальные сети прямо сейчас произведут изменения, о которых вы только что прочитали, они потеряют огромные деньги. Существующая экономическая основа этих компаний не позволяет им поступать правильно по отношению к вниманию человека и обществу в целом. Если говорить об изменении воздействия социальных сетей, то прежде всего следует изменить их бизнес-модель.

По словам моих собеседников, эту бизнес-модель изменит только введение государственного регулирования. В этом случае описанное ранее превратится из неприемлемых рисков потери дохода в новые интересные способы привлечения подписчиков. В настоящее время налицо фундаментальное противоречие между интересами человека (сохранение концентрации внимания, очное общение с друзьями, возможность спокойно обсуждать происходящее) и интересами компаний-операторов социальных сетей. С введением запрета на надзорный капитализм и переходом к другой бизнес-модели этот конфликт перестанет существовать. Как выразился Тристан, человек будет платить за совпадение его интересов с интересами сервиса, которым он пользуется. Разработчики из Кремниевой долины прекратят противодействовать нам в решении самых важных задач, превратившись в помощников в достижении наших основных целей.

Однажды Аза сказал мне: «Самое главное, никто не хочет тратить время на принятие решений