Игры с огнем (СИ) - Тыналин Алим

Зотов наконец закончил с проводами и теперь устанавливал телефонные аппараты на моем столе.

— Самое важное, что вся система защищена от прослушивания, — пояснил он, подключая последний провод. — Мы используем специальные шифрующие устройства собственной разработки. Восемь уровней защиты.

— А вот этот блок, — Извольский показал на небольшое металлическое устройство, которое Зотов прикреплял под столешницей, — позволяет определить, откуда идет звонок. Если вам будет звонить кто-то из высшего руководства, индикатор покажет источник связи.

— Готово! — торжественно объявил Зотов, отряхивая руки. — Система установлена и подключена. Можно проверять.

Он поднял трубку зеленого телефона:

— Центральная диспетчерская? Говорит инженер Зотов. Проверка связи из кабинета товарища Краснова… Да… Хорошо… Соедините с мартеновским цехом головного завода.

Зотов протянул мне трубку:

— Попробуйте, Леонид Иванович.

Я взял трубку:

— Мартеновский? Говорит Краснов. Как слышно?

После секундного треска раздался голос начальника цеха:

— Товарищ Краснов! Отлично слышно! Мы тут все обрадовались, когда узнали, что вы вернулись. У нас как раз плавка специальной стали для отдельного проекта идет.

— Как успехи? — спросил я, мысленно отмечая чистоту и четкость связи.

— По графику идем, товарищ Краснов. Первая партия сегодня к вечеру будет готова.

— Отлично. Продолжайте работу.

Я положил трубку и повернулся к Зотову:

— Впечатляет. Связь чистая, словно из соседней комнаты говорят.

— И это только начало, — Зотов был явно доволен собой. — В центре телеметрии мы покажем вам еще и визуальную связь. Можно будет не только слышать, но и видеть, что происходит на заводах.

— Уникальная система управления производством, — Сурин аккуратно собирал разложенные на столе чертежи. — Никто в мире еще такого не делал.

— Даже американцы только подступаются к этим технологиям, — добавил Извольский. — А у нас уже действующая система.

Я обвел взглядом установленные телефоны:

— Что ж, пора опробовать все это на практике. Пойдемте посмотрим ваш центр телеметрии. Только дайте я сначала сделаю несколько звонков.

Центр телеметрии мог подождать. Сначала нужно решить насущные проблемы, наладить работу всех ключевых предприятий

За время моего отсутствия они оказались в подвешенном состоянии. За несколько дней моего ареста многие важные решения были отложены, а исполнение критически важных задач замедлилось.

— Спасибо за установку связи, товарищи, — обратился я к Зотову, Сурину и Извольскому. — Но прежде чем отправиться смотреть ваш центр телеметрии, позвольте мне связаться с ключевыми предприятиями. Нужно привести в движение всю систему, которая фактически замерла в мое отсутствие.

— Конечно, Леонид Иванович, — кивнул Сурин, приглаживая редеющие волосы. — Мы подождем в приемной. Когда закончите с неотложными делами, просто поднимите зеленую трубку и скажите диспетчеру.

Зотов с гордостью осмотрел установленные аппараты:

— Еще раз проверьте, пожалуйста: зеленый — для связи с заводами, черный — внутренняя сеть, а кремлевский — для правительственных переговоров.

Когда они вышли, я на мгновение откинулся в кресле, собираясь с мыслями. За окном огромная махина моей промышленной империи, раскинувшаяся от Ленинграда до Урала, ждала указаний.

Сотни тысяч рабочих, десятки заводов, шахты, рудники, лаборатории. Все это требовало единой воли, единого управления.

Я решил начать с Магнитогорска. Поднял зеленую трубку:

— Центральная диспетчерская? Соедините меня с директором Магнитогорского комбината Мартыновым.

После короткого треска в трубке послышался низкий, слегка хрипловатый голос:

— Мартынов слушает.

— Петр Васильевич, здравствуйте. Говорит Краснов.

Секундная пауза, затем голос Мартынова, повеселевший и удивленный:

— Леонид Иванович! Вот это да! А мы тут уже всякое думали… В общем, рад слышать, что вы на связи!

— На связи и с новыми полномочиями, — ответил я. — Как дела на комбинате? Что с доменной печью номер два?

— С доменной… — в голосе директора послышалось замешательство. — Если честно, Леонид Иванович, застопорилось все. Без вашего разрешения не решались перебрасывать средства со строительства административного корпуса на ремонт. Документы подготовили, но…

— Немедленно начинайте ремонт, — твердо сказал я. — Финансирование обеспечим. Перебросьте инженеров с третьей очереди, нам сейчас действующие мощности важнее. Особое внимание системе охлаждения, там слабое место.

— Сделаем, Леонид Иванович! — в голосе Мартынова слышалось облегчение. — Разрешите доложить по кадрам? Тут нам прислали нового главного инженера, Пахомова. Говорит, назначен вместо Прохорова.

Я напрягся. Пахомов… Фамилия, которую упоминал Мышкин в связи со Студенцовым.

— Никаких изменений в руководящем составе без моего личного распоряжения, — отчеканил я. — Прохоров остается на месте. А этого Пахомова попросите предъявить документы о назначении с моей визой. Если таковых нет, отправляйте обратно.

— Понял, — коротко и с явным удовлетворением ответил Мартынов. — Сделаем.

— И еще, Петр Васильевич. Через три дня жду полный отчет о состоянии комбината. Особенно интересует качество стали для спецзаказов.

— Будет исполнено! И… с возвращением вас, Леонид Иванович.

Я положил трубку и сразу же снова поднял ее:

— Соедините с директором Путиловского завода Захаровым.

Связь с Ленинградом оказалась не столь четкой. Сквозь помехи пробивался резкий голос путиловского директора:

— Захаров на проводе. Кто говорит?

— Краснов. Добрый день, Николай Петрович.

В трубке на мгновение воцарилась тишина, затем раздалось:

— Леонид Иванович⁈ Вот это новость! А мы тут… В общем, рад слышать.

— Как обстоят дела с новыми станками для прокатного цеха?

Захаров откашлялся:

— Застряли на таможне. Немцы поставили оборудование в срок, но наши таможенники третий день проверяют каждый винтик. Говорят, инструкция такая.

— Сегодня же снимаем эту проблему, — ответил я. — Звоните в таможенный комитет, сообщите, что вопрос под личным контролем товарища Орджоникидзе. Я со своей стороны тоже нажму.

— Спасибо, Леонид Иванович, — в голосе Захарова слышалось облегчение. — А то у нас из-за этих станков весь график модернизации под угрозой.

— Что еще беспокоит?

— Кадры, — вздохнул директор. — Хороших инженеров не хватает. Старые спецы боятся брать на себя ответственность, а молодежь еще неопытная. После этой истории с вашим… отсутствием многие вообще затаились.

— Направляю к вам Бубнова из центрального конструкторского бюро, — решил я. — Он поможет наладить работу с инженерными кадрами. А вы лично проведите собрание с техническим составом, объясните, что никаких репрессий против специалистов не планируется. Наоборот, всячески поощряйте инициативу.

— Будет сделано! И… с возвращением!

Когда я повесил трубку, в дверь постучали. Заглянул Головачев:

— Леонид Иванович, директор Златоустовского завода Смирнов срочно просит связи. Говорит, критическая ситуация с поставками кокса.

Я кивнул, снова поднимая зеленую трубку:

— Соединяйте со Смирновым.

Глава 18

Новые задачи

Разговор с директором Златоустовского завода получился тяжелым. Кузбасс сорвал поставки кокса, запасы таяли с катастрофической скоростью.

Пришлось звонить непосредственно управляющему Кузбасским угольным трестом Бородину и в довольно жестких выражениях требовать восстановления поставок. Бородин ссылался на аварию, нехватку вагонов, бюрократические проволочки.

— Товарищ Бородин, — наконец перебил я его, — мне не важны причины, мне нужен результат. У нас срочные оборонные заказы, которые нельзя срывать ни при каких обстоятельствах. Если через три дня кокс не начнет поступать в Златоуст, поедете объясняться лично к товарищу Орджоникидзе. А как он относится к срыву плановых поставок, вы, надеюсь, знаете.