Договоримся о любви - Александра Александровна Бузина

подолгу останавливала взгляд на Нике, озабоченном проблемами Воздвиженских, и пыталась разобраться в своих чувствах к нему. И почему обстоятельства сложились так, что со студенческих лет мы увязли в зоне дружбы? Почему не попробовали стать ближе еще тогда? Ах да, мы же заключили нелепый договор о платонической любви! Я вдруг представила, каково это: быть девушкой Ника. Нежиться в крепких объятиях, касаться мягких чувственных губ, смеяться его шуткам… Представила – и лишь усилием воли вынырнула из необычных, но таких сладких грез. Ох, пора заканчивать с фантазиями, а то скоро при каждом слове или случайном прикосновении напарника меня будет бросать в дрожь…

Близилось время ужина, и, по-хорошему, давно пора было озаботиться приготовлением еды и накрыть на стол. Но обычно баловавший нас блинами и омлетами Ник снова старался выяснить что-то по мобильному, а я, уставившись в окно, то ругала, то жалела себя. Стася пыталась накормить Мими – собачка явно тосковала по хозяину и редко подходила к выделенной ей мисочке.

Странное дело: раньше с приближением Нового года я всегда мечтала оказаться в настоящей зимней сказке. В теплом загородном доме, в окружении верных друзей. Чтобы за окном падал снег, а мы наслаждались дачным уютом. По иронии судьбы нынешний антураж совпадал с моей мечтой на все сто процентов. Но это было лишь внешнее впечатление, потому что атмосфера в домике ничем не напоминала приближение безмятежного и радостного праздника.

Похоже, это уловил и Ник, потому что, возникнув в дверном проеме, сделал видимое усилие, чтобы переступить порог погруженной в почти осязаемую тоску комнаты.

– Стася, у меня есть новости о твоем отце. – Он уселся за стоявший посередине стол и горестно подпер ладонью щеку, над которой красовался фиолетовый синяк. – Я узнал, в каком заведении он содержится.

Сидевшая прямо на полу рядом с Мими Стася тут же встрепенулась.

– Это что-то страшное? – Ее голос дрогнул. – Как тюрьма?

– Нет, условия там хорошие, – рассеянно протянул Ник, погруженный в свои мысли. – Но…

– Что «но»? – не выдержала я, испугавшись его тона. – Не тяни, говори прямо, видишь же, на ней лица нет!

Стася и впрямь побелела как полотно, ее пальцы задрожали.

– Ладно, не буду ходить вокруг да около, – решился Ник. – Словом, оказалось, что Кирилла Андреевича никто там силой не удерживает. Может уйти оттуда хоть сию секунду. Так, по крайней мере, мне сказали.

– Что? – На лице Стаси медленно расцвело осознание, и она сорвалась с места. – Так это же здорово! Поехали за ним! Знаю, уже темно, вечер, но лучше забрать его оттуда немедленно…

Я тоже вскочила, разделяя ее желание, но Ник остановил нас одним взглядом. Ради всего святого, что же стряслось с этим Воздвиженским?

– Мы не можем его забрать, потому что… потому что он сам этого не хочет! Я не понимаю, что с ним, – в отчаянии выпалил Ник и поспешил тут же прикусить язык, потому что Стася чуть не села мимо дивана. – Прости, не хотел тревожить, но я не могу скрывать от тебя столь важную информацию. Сотрудник пансионата поведал, что он безвылазно сидит в комнате и не желает выходить.

Хорошенькое дельце… Мы переглянулись с Ником, и я прочитала в его глазах те же опасения, что мучили меня саму. Неужели Воздвиженский в самом деле тронулся рассудком? Да, Игорь с разной степенью изобретательности доводил его, но нельзя не признать, что все эти страшилки ложились на благодатную почву. Разве мог рациональный до мозга костей человек хотя бы на секунду предположить, что призраки существуют? А наш чудак ресторатор с готовностью в это поверил…

И все же Стася не желала мириться с очевидным.

– Я поеду к нему, поговорю, – решилась она. – Папа увидит меня – и сразу изменит мнение.

– Нет. – Ник покачал головой и немного смутился. – Тут такое дело… Стася, он особо просил не пускать тебя.

– Что? – От потрясения она на мгновение потеряла дар речи. Но, встряхнувшись, тут же выдала новое решение: – Тогда поезжайте вы! Пожалуйста, поговорите с папой, умоляю!

Стася залилась слезами, и Мими, апатично лежавшая перед нетронутой миской, подняла на хозяйку тоскливый взгляд.

Я готова была тотчас ехать хоть на край света, лишь бы развеять это уныние и помочь Воздвиженскому. Но Ник все так же сидел на месте, явно не собираясь лететь куда-то сломя голову.

– Нас с Майей тоже там не ждут, – объяснил он и сокрушенно вздохнул. – Это уже распоряжение Игоря. Мне сказали, он дал особые указания на наш счет. И, к сожалению, там очень хорошая охрана.

* * *

Не знаю, сколько прошло времени, десять минут или, быть может, полчаса. Напряженную тишину нарушали лишь всхлипывания Стаси, разрывавшие мне душу. Мими снова свернулась калачиком, не притрагиваясь к еде и являя собой воплощенную тоску. И как это холерик Воздвиженский умудрился завести склонную к меланхолии собаку, ума не приложу…

Ник горбился за столом, положив голову на руки, и о чем-то сосредоточенно думал. Я смотрела на друга: сначала с надеждой, потом – маясь угрызениями совести за то, что не могу предложить ничего дельного, и, наконец, с ощущением безысходности. Этот «хороший мальчик», при всех своих несомненных достоинствах вроде светлого ума и чувства юмора, вряд ли мог справиться с изобретательным коварством плохого парня. Я вспомнила, как унижал нас Игорь во время недавнего разговора, и слезы сами собой заструились по щекам… Почувствовав своеобразную поддержку, Стася зарыдала в полный голос. Мими тут же встрепенулась и замельтешила рядом, желая утешить хозяйку.

– Нет, я с вами с ума сойду! – Ник в мгновение ока встряхнулся. – Вместо того чтобы с холодной головой все обдумать и выдать что-то конструктивное… Да перестаньте вы, все трое! Да-да, Мими, тебя это тоже касается! Хватит, придите уже в себя!

К нашему изумлению, мой обычно милый и галантный друг решительно вскочил с места. Миг – и на деревянную поверхность стола, описав полукруг в воздухе, опустился мощный кулак. Бац! Громкий стук мгновенно отрезвил нас, заставив оживиться и прекратить разводить сырость.

– Так-то лучше. – Кажется, Ник сам удивился собственному порыву, но тут же взял себя в руки и деловито продолжил: – Слезами горю не поможешь. Нам нужно все как следует обдумать, но не на голодный желудок. Встряхнитесь и накройте, наконец, на стол! Могли бы что-нибудь приготовить, хотя бы один раз, на завтрак, ради приличия! Стася, все надежды на тебя, стряпня Майи поопаснее белены будет… Помойте посуду, там еще с обеда что-то в раковине валяется. И не забудьте про заварочный чайник, а то там скоро заведется новая жизнь! Давайте, девочки, за дело! А я пока разогрею пиццу…

Устыдившись, мы со Стасей вытерли остатки слез и побежали выполнять указания. Мими потрусила за нами. И впрямь, мы слишком увлеклись своими переживаниями, совершенно забыв о необходимости поддерживать хотя бы элементарный порядок. Через двадцать минут большой стол усеяли чистые чашки и тарелки, а в центр приземлилась внушительных размеров пицца.

Незатейливый, но сытный ужин окончательно привел нас в чувство. И дело, подозреваю, было совсем не в аппетитном угощении. Как, оказывается, важно в непростые моменты жизни ощущать, что ты не одинока! Что кому-то требуется твоя забота, что ты можешь сделать приятное небезразличным тебе людям, – даже если речь идет всего-навсего об отмытом от заплесневевшей заварки чайнике… Даже Мими, похоже, прониклась нашим единением, раз принялась послушно хрустеть своим кормом. Спокойствие разлилось у меня внутри от сладостного ощущения домашнего тепла и уюта. Но расслабляться было рано…

– Простите, я, похоже, немного перегнул палку. – Ник улыбнулся, допивая чай. – Но от ваших слез у меня начинается паника, а нам важно подойти к делу хладнокровно, без лишних эмоций. Давайте вместе подумаем, что мы можем предпринять в создавшейся ситуации. Майя, помнишь, в универе нам советовали иногда прибегать к методу мозгового штурма? Давайте попробуем его применить. Выкладывайте все, что в голову придет, даже самые глупые идеи, не стесняйтесь! Пусть это покажется бредом, нелепицей, чем-то неосуществимым – все равно рассказывайте, только не молчите!

Мы со Стасей растерянно переглянулись и послушно принялись размышлять. Сначала у меня в голове царил возмутительный вакуум, но вскоре