Договоримся о любви - Александра Александровна Бузина

мое состояние… Брр, ничего не понимаю! Игорь уверял, что любит Стасю. Говорил, что она глубоко несчастна, наблюдая, как я медленно, но верно схожу с ума. Возил меня к врачам, те напугали каким-то там расстройством… шизо… как же его… шизотипическим, что ли… Сказали, что у меня вдобавок галлюцинации и бредовые идеи, что я могу стать опасным для окружающих. И он, Игорь, убедил меня переписать все имущество на Стасю. Мне казалось, в этом нет ничего страшного, я же не постороннему человеку дарю свои активы. Раз я теряю рассудок, не стоит портить жизнь дочери. Лучше обитать здесь, вдали от дома, чтобы она не мучилась…

Понятно. Не сказать, чтобы меня сильно удивил этот рассказ. И все-таки коварство Игоря не укладывалось в голове. Каково это: знать, что ты – причина страданий других людей, что ты ворвался в их налаженную жизнь, перевернул там все вверх дном? Я вспомнила, как амбициозно говорил Игорь о собственных профессиональных умениях. Судя по всему, считал свои заслуги недооцененными и был убежден, что, отнимая бизнес у босса, поступает справедливо.

А еще он оказался прямо-таки отъявленным лжецом. Я вспомнила все эти долгие взгляды, романтические вздохи, пылкие поцелуи – и как меня угораздило поверить? Похоже, мне просто захотелось в кого-нибудь влюбиться, а тут подвернулся этот смазливый тип, и я с готовностью наделила его чертами идеала. А что, если мой настоящий, не придуманный идеал долгие годы был рядом?

Пораженная этой мыслью, я во все глаза уставилась на Ника, который кратко вводил Воздвиженского в курс дела. И встряхнулась, лишь когда Кирилл Андреевич безропотно натянул на себя белый наряд снеговика. Как мы и предполагали, внешне свободу главного пациента пансионата никто не ограничивал, но рядом с ним частенько отирались впечатляющие габаритами охранники. Лишние скандалы нам были не нужны, поэтому скромная сказочная компания пополнилась третьим героем. Его немногочисленные вещи аккурат влезли в чудо-мешок Деда Мороза.

– Я готов. – Воздвиженский надел нос-морковку на резинке и водрузил на голову шапку в виде ведра. – Как себя вести? Идти с вами, пританцовывая? Хорошо. А можно, я расскажу собравшимся анекдот или спою? Идти молча? Ах, как жаль, я был бы не прочь размяться… Давненько я не выступал на публике!

Он тихонько хихикнул, и я улыбнулась. Если наш оригинал вновь почувствовал вкус к своим фокусам, значит, не все еще потеряно.

Глава 14

– Кирилл! – От властного окрика пальцы Воздвиженского дрогнули, и он послушно отдернул руку от блюда с ароматной курочкой. – Не портите красоту! Немного терпения, скоро все сядем за стол.

Анна Ильинична поспешила на кухню, и Воздвиженский, подмигнув нам, все-таки отодрал кусочек дымящегося мяса. Вторым его желанием после побега из пансионата значилась домашняя еда. Первым, разумеется, была встреча со Стасей. И, конечно, с Мими, куда же без нее…

Мы дружно рассмеялись, предвкушая скорое торжество, несомненно сытное – по-другому в семье Ника не умели. До Нового года оставалось каких-то пару часов, а мы все никак не могли усесться за стол. Родители и бабушка Ника пожаловали на дачу еще днем, предварительно в самых изысканных выражениях испросив нашего согласия. Объяснили, что не могут встретить праздник без своего любимца, а заодно хотят пообщаться со мной и познакомиться с гостями. Все-таки удивительные люди – извинялись за то, что приезжают в собственный дом!

Подготовка к Новому году закипела сразу же, как только они переступили порог. За делами и разъездами мы с Ником совершенно упустили из виду, что праздник вот-вот настанет, да и эмоциональная, трогательная до слез встреча Воздвиженского с дочерью заставила нас забыть обо всем на свете. Мои глаза увлажнились, стоило вспомнить, как два дня назад Кирилл Андреевич со Стасей плакали от счастья, сжимая друг друга в объятиях, а радостная Мими лизала им щеки.

Чтобы не ставить оказавшихся без копейки Воздвиженских в неудобное положение, было решено в этом году воздержаться от новогодних подарков. В остальном же – главным образом, стараниями мамы и бабушки Ника – праздник обещал пройти по традиции весело и обнадеживающе. Вот уже несколько часов они крутились на кухне, нарезая салаты и распределяя закуски по тарелкам. Внеся свой вклад в подготовку стола, Стася испекла дивные пирожки по рецепту своей мамы. Меня, разумеется, и на пушечный выстрел не подпустили к приготовлению еды.

В ожидании момента, когда можно будет наконец-то добраться до яств, Воздвиженский развлекал отца Ника байками о нашем легендарном побеге из пансионата. Как водится, по прошествии небольшого времени заурядная, в сущности, история обросла красочными и забавными деталями.

– …хотели выскользнуть незаметно, но не вышло. – Кирилл Андреевич развел руками. – Они как раз распевали народные песни, а тут – я. Воплощенный фольклор, так сказать. Никто меня, естественно, не узнал, я ведь не общался с другими пациентами. Сказали, что не отпустят Снеговика без песен, ну я и выдал… Сначала про елочку, они уже пели, но второй раз на ура пошло, потом – про зимушку-зиму, про котика-кота, помнишь, Стася, в детстве тебе пел? Вспомнил вдобавок частушки, у нас на корпоративе какой-то мужик отжигал. «Разожрались на салатах, теперь носим лишь халаты», «в мае вынесли мы елку, летом нам она без толку», «все подарки разобрали и по новой пить мы стали»…

– Фи, Кирилл, вы же интеллектуальный человек, аристократ. – Бабушка Ника как раз показалась в проеме с новыми тарелками. Сочувственно отнесшись к истории Воздвиженского, она прониклась к нему чуть ли не материнской заботой. Которая, как я прекрасно знала, выражалась в том числе в таких строгих одергиваниях. – Майя сказала, вы поете другие песни, лирические. Вот и исполните нам что-нибудь интеллигентное…

– Папа, умоляю, давай позже, – не скрывая праведного ужаса, мигом отреагировала Стася, и мы с Ником с благодарностью воззрились на нее. Дочь Воздвиженского приладила на седые волосенки Мими ярко-красный праздничный бантик и вздохнула: – А все-таки жаль, что в этом году мы обходимся без подарков! Через три дня – мой день рождения, уж я закатила бы вечеринку! Но, видимо, праздник будет только в следующем году, если все сложится благополучно…

– Надеюсь, Стася, и в этом году тебя ждет прекрасный подарок на день рождения. По крайней мере, постараюсь тебе его привезти. – Стоявший на стремянке у наряжаемой елки Ник загадочно подмигнул мне. О чем это он? Похоже, я чего-то не знаю… Последние дни, пока я сидела на даче и готовила документы для возможного судебного разбирательства Стаси с Игорем, друг провел в разъездах. Так он не занимался делами, а искал подарок дочери Воздвиженского? Вот наглец! Я уже привыкла считать Стасю подругой, но в душе шевельнулось подобие ревности. – Не хочу обнадеживать заранее, но, кажется, этот день рождения ты запомнишь надолго.

Стася недоуменно пожала плечами и, оставив в покое Мими, отправилась на кухню узнать, не нужна ли ее помощь.

Мне хотелось обрушить на голову Ника поток вопросов, но он тепло улыбнулся мне, глядя сверху вниз со своей верхотуры. Ладно, не буду портить праздник излишним любопытством и подозрениями… За все годы, что мы знали друг друга, Ник не дал мне ни единого повода для огорчения. Почему же все должно было измениться? И вообще, пора оставить ревность и сомнения в уходящем году!

– Знаешь, у меня появилась идея. – Я расплылась в ответной улыбке, подавая Нику игрушечного Деда Мороза. – Новогодние костюмы у нас есть… Давай снова нарядимся, порадуем всех наших? Повторим на бис праздничное представление. Как тебе?

– Идея отличная, мне тоже пришло в голову нечто подобное, мы с тобой – на одной волне! Но, – Ник выдержал интригующую паузу, слезая со стремянки, – этим сказочным вечером нас всех ждет сюрприз. К нам придет Дед Мороз, но другой, настоящий! Подожди совсем немного…

Ник явно не собирался раскрывать карты раньше времени, лишь смотрел на меня таинственно и дерзко, предвкушая эффект предстоящего события. Ничего не поделаешь, придется по привычке положиться на него… С удовлетворением оглядев наряженную красавицу елку, я побежала в свою комнату переодеваться. Этот Новый год мне хотелось встретить в милом платьице белого цвета – как знак того, что моя жизнь пойдет с чистого листа. И раз уж начинать все сначала, нужно