Москва: мистика времени - Елена Коровина

– Вишь, как замучилась публика – даже генералы линять начали.

В другой раз побывал он у одной артистки. Та столь довела мужа, что бедняга начал пить. Сама же дива завела кучу любовников. Ленский не утерпел и написал на эту парочку эпиграмму:

Она – жена, каких немного,А он – пример мужей.Она – проезжая дорога,А он – кабак на ней.

Ленский вообще был способен на едкие и злые эпиграммы и отзывы. Но к нуждающемуся человеку он становился настолько внимателен, что мог в прямом смысле отдать последнюю рубашку. Сколько раз он выручал коллег-актеров деньгами, сколько раз приходил на помощь, хлопотал за них часто себе во вред! Только человек самой отзывчивой и доброй души смог так перевести знаменитое стихотворение «Нищая» П. Беранже, что любое его прочтение, исполнение вызывает отклик в душе каждого. И надо сказать, что строки Ленского производят большее впечатление, чем оригинальное стихотворение Беранже. Что ж, в этих строках – судьба не одного поколения российских актеров.

Зима, метель, и в крупных хлопьяхПри сильном ветре снег валит.У входа в храм одна, в лохмотьях,Старушка нищая стоит…И милостыни ожидая,Она все здесь с клюкой своей,И летом, и зимой, босая.Подайте ж милостыню ей!Сказать ли вам, старушка этаКак двадцать лет тому жила!Она была мечтой поэта,И слава ей венок плела.Когда она на сцене пела,Париж в восторге был от ней.Она соперниц не имела…Подайте ж милостыню ей!В то время торжества и счастьяУ ней был дом; не дом – дворец.И в этом доме сладострастьяТомились тысячи сердец.Какими пышными хваламиКадил ей круг ее гостей —При счастье все дружатся с нами;При горе нету тех друзей…Святая воля провиденья.Артистка сделалась больна,Лишилась голоса и зреньяИ бродит по миру одна.Бывало, бедный не боитсяПрийти за милостыней к ней,Она ж у вас просить стыдится.Подайте ж милостыню ей! <…>

Стихи эти Ленский создал в 1840 году, и несколькими годами позже великий русский композитор Александр Алябьев положил их на музыку. С тех пор они часто читались с эстрады, как стихотворение, и пелись, как романс. И даже спустя века эти строки находят отклик в сердцах слушателей. Уже в конце ХХ века легендарная исполнительница русских романсов Галина Карева незабываемо пела «Нищую». На строке «Она ж у вас просить стыдится…» певица обращалась прямо в зал, словно предчувствовала, что пройдет всего несколько лет – и народные артисты, любимые миллионами, окажутся в самом жестоком и плачевном положении во время «лихих девяностых» – без заработков, без поддержки власть имущих, просто выброшенные из самого искусства.

А по окончании романса Карева демонстративно кланялась в так называемую актерскую ложу. Во все века там обычно сидели приглашенные старые актеры. И певица кланялась как будто бы им. Но в 1980-х годах там уже восседали то партийные бонзы, то «нужные люди», способные к доставанию «дефицита». И как странно и почти обвиняюще звучали слова: «Она ж у вас просить стыдится…»

Такое исполнение вызывало шок. Зрительный зал замирал, словно осмысливая услышанное-увиденное. И только потом взрывался аплодисментами. И на глазах многих зрителей выступали слезы. Оказалось, что весельчак и балагур Ленский смог предвосхитить ужасающее и плачевное положение, в которое попадет цвет российской культуры в конце ХХ века…

А вот в жизни водевилист Ленский никогда не унывал. Легкий на подъем, он становился душой любой компании. Знакомые, малознакомые и вообще незнакомые москвичи постоянно зазывали его к себе. Все знали: Ленский – человек-праздник, фонтан шуток и веселья.

Скончался Дмитрий Тимофеевич Ленский в 1860 году, то есть всего-то 55 лет от роду. Перед смертью говаривал:

– Мало ли я водевилей нашкрябал? Не в них суть. Суть жизни в том, чтобы первосортных, талантливых людей от второго сорта отличать. Первым-то помогать надо, а вторые, как сорняки, сами пролезут.

Не этим ли правилом начал он руководствоваться и после смерти, когда уже московским призрачным любителем веселья стал хаживать по артистическим кафе? Как там говорят? Кто понравится весельчаку Ленскому, тому он и в карьере поможет, а кого сочтет второстепенным, тому и провал на сцене учинит.

Вот только много подражателей-двойников у Ленского появилось. Конечно, все хотят поесть-попить на халяву.

Именно так думал Леонид, когда его теплая компания собралась снова, и опять к ним подсел какой-то франт со старинным бантом на шее, назвавшийся Димашей. Но на этот раз актеры не повелись на разводку – отшили быстро нового самозванца.

И что бы вы думали?! Уже на следующий день все, кто был в той компании, почувствовали неладное. У кого-то фильм отложили до лучших времен, кто-то пробы не прошел, а кого-то и вообще с роли сняли.

Так что же это выходит – неужели второй Димаша был настоящий Ленский, актер-призрак? Но вроде никаких признаков привидения не возникало – и холодно не становилось, и замогильным ветром не веяло, и никакого страха не возникало. Вот ведь настоящий актер – притворился живым человеком!

Однако спросить о весельчаке Ленском было не у кого. Словоохотливая официантка, что обслуживала компанию в прошлый раз, не работала. А та, что подходила к столику, имела такой грозный вид, что и подступиться страшно. Вот кому бы ужасного призрака изображать!

Словом, если к любой другой компании подойдет весельчак Димаша, надо держать ухо востро. Даже если вы и не актеры. Кто его знает, может, Ленский обижается не на одну свою актерскую братию…

Явные и тайные дома московского шалопая

Кто, зная тебя,

не поверит тебе на слово своего имения,

тот сам не стоит никакой доверенности.

Письмо Пушкина Нащокину

Эта история началась много лет назад, когда я услышала, как моя 10-летняя подружка-ровесница разговаривает со своей бабушкой.

– Сейчас съездим в «Детский мир», ну а потом, если купим, заглянем на улицу Фурманова.

Подружка кивнула и подошла к своей вешалке в раздевалке. Дело происходило после уроков в школе, куда бабушка пришла встречать внучку. Пока мы одевались, подружка прошептала:

– Ладно уж, сгоняем на этого Фурманова… Может, и вправду домик купим…

– Какой домик? – не поняла я.

– В «Детский мир» кукольные домики привезли. Вот бы повезло, чтоб купили!

Кукольный домик!.. По советским временам это была недостижимая мечта каждого ребенка – и не только девочки. Мальчики тоже охотно занимались кукольными домиками. Вот только обладали ими счастливчики, те, кому родители ухитрились привезти волшебную игрушку из-за границы. Да я бы за ней на край света пошла, не то что в «Детский мир» поехала…

Вот и у подружки Ларочки уже глазенки горели – хотелось игрушку мечты!

Вечером она позвонила:

– Беги ко мне! Купили!!!

И я побежала. Подружка жила в доме, примостившемся с обратной стороны нашего. Только вот до него действительно надо было «бежать», то есть идти минут десять, потому что прямого прохода не существовало. Наши дома стояли между кривых и тесных московских проулочков и закоулков.

Словом, ввалилась я к Ларочке запыхавшаяся. От нетерпеливого предвкушения удовольствия даже пальто швырнула на вешалку, не глядя, и ринулась в Ларочкину комнату.

На столе стояло ЧУДО. Светлое, деревянное, покрытое лаком. Две комнаты внизу и одна большая наверху. Крыша из деревянных жердочек съемная. Задняя стенка сплошная, а в боковых вырезано по огромному окну для каждой комнатки. Передней стенки, естественно, нет. Ларочка достала маленькую куклу сантиметров с восемь и ввела ее в новое жилище. Прислонила к стенке:

– Теперь будешь здесь жить!

Потом подружка повернулась ко мне:

– А ты свою взяла?

У меня тоже была такая же куколка, мы даже наряды для них шили вместе, но я не сообразила взять ее с собой. Вот дура!

– Завтра принеси! – почему-то шепотом проговорила подружка. Наверное, от очень уж большого восторга.

И было от чего прийти в восторг: наши куклы станут жить в собственном домике!

Но тут нам вдруг стало как-то невыразимо печально. Мы посмотрели друг на друга.

– Мебели нет! – несчастно проговорила Ларочка.

– И посуды, и игрушек! – чуть не всхлипнула я. – В доме должны быть игрушки…

– Игрушки можно взять от маленькой елочки, – сообразила Ларочка. – У тебя была где-то…

– Ага! – немного утешилась я. – А мебель… а посуду?..

– Бабушка! – завопила Ларочка. И когда бабуля вошла, заплакала. – Мебели нет!

С тех пор бабушка с внучкой стали частенько ездить в магазин «Детский мир». Дефицитную кукольную мебель и посуду можно было купить только там.

И однажды вечером раздался долгожданный звонок:

– Мебель купили! Беги скорей!

Я влетела к подружке, когда обе наших куклы уже гордо восседали на крошечных стульчиках, спинки которых, как и вся другая мебель, были раскрашены красными цветами. Красота! Уют!