Я знаю, кто меня убил - Ольга Геннадьевна Володарская

пошли, – услышала она голос Елены Владленовны. Рядом с ней стоял врач в таких толстых очках, что непонятно было, как он осматривает пациентов. Для него же все мутные пятна. Но из-за нехватки медперсонала, особенно после пандемии, скорее всего, любые кадры на вес золота.

Дамы оделись и последовали за доктором. Подошли к палате. Через окно в двери Аня увидела отца, подключенного к монитору. Он был бледен и будто за сутки похудел килограмм на пять.

– Постойте тут, я проверю пациента. – Врач зашел в палату. Склонился над Эдуардом Петровичем. Его очки были на резинке – повязал, чтобы не спадали. Аня заплакала:

– Надо найти хорошую клинику с лучшими врачами. Эти загубят папу.

– Зря ты так. Бесплатная медицина эффективнее коммерческой. Разумеется, при условии поддержки персонала рубликом.

Доктор-Крот вышел за дверь.

– В палату пустить, увы, не смогу, – сказал он. – Пациент уснул, его нельзя тревожить.

– Может, мы тогда попозже придем?

– Лучше завтра. Я в ночь дежурю, и дочь сможет остаться в палате ночевать. Там есть кушетка.

– Спасибо, – всхлипнула та и вытерла глаза рукавом пиджака «Шанель». На разводы туши на нем плевать! – Как он, доктор?

– Судить рано. Но Эдуард Петрович мужчина крепкий, выкарабкается.

Они попрощались с Кротом и покинули больницу.

– Я позвоню тебе завтра, сообщу, к какому часу приезжать, – сказала Елена Владленовна. – Ты держись, Аня. Все будет хорошо. Эдик обязательно выкарабкается. В это верю и я, и доктор.

– Вы сейчас домой?

– Да.

– Вас подвезти?

– Я на авто. Меня в карету «Скорой помощи» не пустили, пришлось следом ехать.

Они прошли к стоянке. Елена Владленовна достала ключ от авто. После нажатия пикнула серебристая «Ауди».

– До завтра тогда. Рада была с вами познакомиться.

– Взаимно. Пока, Анечка.

Женщина забралась в салон. Уверенно положила свою крепкую руку на руль, завела мотор… Она готова была тронуться, когда Аня бросилась к машине и заколотила в стекло костяшкой согнутого пальца. Когда Елена Владленовна опустила его, девушка взмолилась:

– Не бросайте меня, пожалуйста! Возьмите с собой. Иначе я с ума сойду.

– Конечно, дорогая. Садись, поехали.

Аня вприпрыжку бросилась к пассажирской двери. Нырнула в салон и с облегчением выдохнула. Этот ужасный вечер и беспокойную ночь она проведет не одна!

Глава 5

Он позвонил Гале, спросил, как дела.

– Нормально, к гонке готовлюсь.

– Хочу вернуться вместе с тобой в Энск.

– Я за тобой не поеду. Но ты можешь добраться до нужного места в Подмосковье сам.

– Кидай адрес.

Она так и сделала. Паша заехал в универ, затем в «Догму», решил все свои дела и погнал в пригород на такси. Когда машина выехала за МКАД, зазвонил Пашин телефон.

– Да.

– Тебе туда нельзя, – услышал он сдавленный голос.

– Куда?

– В Энск.

– Кто это? И почему вы решили, что я собираюсь?…

– Твой телефон запеленгован, и он на прослушке. В Энск нельзя. Иначе кончишь как твой двоюродный дед.

– Это Физик?

– Нет.

– Не тот, что умер больше десятка лет назад, другой. Который отдал мне запоротую работу Эрнеста?

Повисла пауза. Собеседник что-то долго обдумывал.

– Вели таксисту остановиться у кафе «Мечта», – выдал-таки он. – Зайди, возьми харчо и мангал-салат. Их там отменно готовят. Жди меня. Буду через полчаса.

Павел обратился к водителю:

– Вы знаете заведение под названием «Мечта»?

– Конечно. Там готовят лучшее харчо.

– И мангал-салат?

– Точно.

– Мне туда надо.

– Заехать?

– Нет, остаться. Я хочу изменить конечную точку маршрута.

– Учти, разницу в цене не верну.

Паша в этом и не сомневался.

Они подъехали к «Мечте» через десять минут. Типичное придорожное заведение, что держат братья-кавказцы. Тут и шашлык можно поесть, и быстро помыться-постираться, и деньги в банкомате снять.

Зайдя внутрь, Паша осмотрелся. Народу много, но свободные столы имеются. Он занял самый дальний. Супа не хотелось, поэтому заказал аджапсандал, лаваш и бутылочку «Тархуна».

Поел от души. И если бы желудок не был забит под завязку, взял бы еще и харчо.

Попивая лимонад, Паша рассматривал публику, пока не наткнулся взглядом на знакомое лицо в затемненных очках с диоптриями. Мужчина сидел за стойкой, пил кофе. Когда встретился глазами с Пашиными, встал со стула и подошел.

– Так это вы мне звонили? И давненько тут сидите, наблюдаете за мной?

– Пять минут только, – ответил тот. – Хотел убедиться, что за тобой хвоста нет.

– Вот вы все это серьезно? – чуть не перешел на крик Паша. Хорошо, вовремя сдержался. – Я не только конкретно о вас, а обо всех, с кем я в последнее время контактирую! У меня полное ощущение, что я попал в боевик. Причем не самый хороший.

– Лично я серьезно. Об остальных ничего сказать не могу, – спокойно ответил незнакомец.

– Вы кто такой? Представьтесь хотя бы. Или все еще рано?

– Пришло время. Меня зовут Константином. Фамилия моя – Забродин. Я приемный сын Физика. Настоящего. То есть Семена Забродина, друга твоего двоюродного деда Эрнеста.

– Ничего себе…

– С твоего позволения сделаю заказ. Умираю, хочу харчо.

– Ваш папа правда умер? – Он глянул на руки Кости. На них не было татуировки. То есть это точно не он передал ему труд Эрнеста.

– Я лично его хоронил. И можешь обращаться ко мне на «ты». – Он подозвал официантку и сделал заказ. Разговаривал с ней не на русском. Когда заметил удивление на лице Паши, пояснил: – Я владею азербайджанским на бытовом уровне. Бывшая жена научила.

– А чем вы… ТЫ! Чем ты помогал Эрнесту?

– У него с годами развилась мания преследования. Небезосновательно, конечно. Академика Субботина прессовал КГБ годами, но и ФСБ не давала спуску. За ним приглядывали, не давали выехать. Как только что-то страшное случалось (я о громких событиях, связанных с захватом заложников, взрывах в метро, появлении новой террористической организации, о себе заявившей), из Комитета тут же отправляли гонца к Эрнесту. Помоги, гений. Дай нам химическое оружие, что поможет установить мир. – Кирилл протянул руку к холодильнику, что стоял рядом, и взял из него литр минералки. Тут же открыл и попил из горлышка. – Но государственные органы просто ограничивали его свободу и досаждали (мешали гению творить). Террористы