Восторг гаргульи (ЛП) - Лукас Наоми

Сжав руки, я поднимаю голову и ищу тени, сосредотачиваясь на голосе.

Ропот усиливается и становится громче где-то справа от меня.

Ставя одну ногу перед другой, я следую за голосом, блуждая по миазмам, и достигаю обнаженной фигуры, свернувшись калачиком и покачиваясь взад и вперед. Я узнаю волосы Саммер, ее бледную кожу и тонкий, испорченный аромат персиков. Наша связь вспыхивает, хоть и слегка.

Я преклоняю перед ней колени.

‒ Саммер. Это я.

Дрожа, она молится громче, раскачиваясь быстрее.

‒ Нет, нет, нет! Оставь меня в покое!

Я поднимаю руки, чтобы прикоснуться к ней, но, когда она скулит, становясь меньше, я медлю.

‒ Я не он. Посмотри на меня.

‒ Уходи. Пожалуйста!

Моя грудь сжимается, мне хочется привлечь ее к себе, обнять, излечить ее синяки, сделать что угодно, чтобы ее успокоить. Однако мое прикосновение, каким бы добрым оно ни было, может причинить еще большую боль.

‒ Саммер, ‒ шепчу я, приближаясь. ‒ Позволь мне помочь тебе увидеть.

Опустив ее руки, я прижимаю их к земле, поднимаю ладони, по одной с каждой стороны ее иссохшего тела, и кладу так, чтобы она могла видеть их слабое сияние. Укутав ее коконом из своих крыльев, я защищаю ее от сущности Эдрайола. Свет угасает, слабеет, ‒ но даже в этой бездне не совсем темно.

‒ Это я, ‒ говорю я снова мягким голосом.

Проходит несколько мгновений, прежде чем она издает новый звук, ее тело напрягается.

‒ З?

‒ Да.

Дрожа, ее руки ослабевают, когда она наклоняется и осторожно касается моей руки. Ее пальцы скользят по моей ладони, исследуя ее натянутые морщины. Саммер поворачивается и проверяет мою другую руку, нежно лаская ее.

Медленно она поднимает голову и встречается со мной взглядом.

‒ Это ты… ‒ ее голос почти шепот.

‒ Да.

‒ Как?

Она изучает все вокруг.

‒ Это уловка?

‒ Нет.

Я обхватываю ее щеки.

‒ Я здесь. Скажи мне, как я могу тебе помочь. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе.

Саммер вздрагивает.

‒ Я боюсь.

‒ Я знаю, милая девочка. Обещаю, скоро все это закончится. Я сделаю это.

Кто-то кричит, другой мучительный крик. К нему присоединяется гул, похожий на барабан. Музыка Ада. Что-то жуткое приближается.

Саммер вздрагивает, затыкая уши. Я сворачиваюсь вокруг нее, напрягая крылья, и крепко обнимаю ее, блокируя шум. Гудение становится громче, вибрации сотрясают мои кости, а мир дрожит. Барабан бьет, бьет и бьет, приближаясь все ближе. Я принимаю на себя основной удар, укрепляясь против его силы и защищая ее. Зловещие вибрации поражают меня.

Когда звуки наконец стихают, я прижимаю ее к груди.

‒ Все кончено, ‒ успокаиваю я.

‒ Оно вернется.

‒ Тогда тебе нужно уйти до этого.

Она снова поднимает голову и проводит рукой по моему туловищу, прижимая ее к моему сердцу.

‒ Как?

‒ Мы найдем выход.

Саммер садится в стороне.

‒ Выход есть?

Она грустнеет.

‒ Отсюда нет выхода. Больше нет, не для меня.

‒ Что ты такое говоришь?

‒ Возможно, он привел тебя сюда, но он все еще в моей голове, даже сейчас. Он снова возьмет контроль в свои руки, заставит тебя вернуться и… Я недостаточно сильна. Я не могу сопротивляться вечно ‒ он узнает твое имя. Ты должен убить меня. Это… это единственный способ.

‒ Никуда я не пойду.

Я баюкаю ее на руках, выпрямляюсь, выбираю направление и иду.

‒ Я больше не позволю Эдрайолу завладеть тобой. Всегда есть выход.

‒ Ты не понимаешь, я у него уже есть. Я была идиоткой. Я думала…

Припев «Убийца» звучит у меня в голове громко и отчетливо.

‒ Тише. Ты не убийца.

Саммер наклоняет голову мне на грудь.

‒ Я знаю.

Я касаюсь ее щек, наслаждаясь блестящей голубизной ее глаз и ненавижу окружающую их красноту.

‒ Если нужно, сдавайся. Назови ему мое имя.

‒ Я лучше умру.

Саммер наклоняет лицо к моим рукам, к моему мягкому свету, ее черты смягчаются.

‒ Я тебя люблю.

Я сжимаю ее сильнее, моя грудь раздувается. Мой свет становится ярче.

‒ Не здесь, ‒ шепчу я.

‒ Мне хотелось бы сказать тебе раньше, ‒ все равно говорит она. ‒ Я так сильно тебя люблю. Мне нравилось проводить время вместе, каким бы коротким оно ни было. Я бы не променяла его ни на что. Ты заставил меня чувствовать больше, чем когда-либо. Ты дал мне цель, когда у меня ее не было. Спасибо… спасибо за попытку.

Боль преодолевает мою радость, когда я слышу прощание в ее голосе, наша связь ослабевает.

‒ Перестань так говорить.

‒ Я тебя люблю. После того, как я уйду, будешь помнить меня?

‒ Саммер, ‒ рычу я, сердито и испуганно. ‒ Не делай этого.

Мой свет горит, усиливаясь по мере того, как она глубже в него наклоняется.

‒ Он идет, ‒ шепчет она. ‒ Он почти здесь. Я чувствую его.

Ярость пронзает меня. В отчаянии, ненавидя Эдрайола больше, чем когда-либо, сила вырывается наружу, вырываясь из меня. Мое тело пылает, глаза краснеют.

‒ Я не позволю тебе сдаться.

Мои крылья распахиваются наружу.

‒ Я не отдам тебя!

Глаза Саммер открываются, ее губы приоткрыты, она с благоговением смотрит на меня, и она напрягается в моих объятиях.

‒ Твой свет…

Меня тянет, когти хватают, впиваются в мою спину, грудь, повсюду. Я теряю контроль над Саммер, когда меня отталкивает. Она кричит мне, когда я тянусь к ней.

Я моргаю. Миазмы исчезли, и я снова в музее, мой взгляд в нескольких дюймах от перекошенного лица Эдрайола.

Рыча, я бросаюсь на него. Мои ноги соскальзывают, и он уворачивается.

Пол не имеет сцепления, и я смотрю вниз ‒ повсюду кровь, горячая от тошнотворного запаха.

Раны покрывают мою грудь; мои крылья разорваны. Мышцы разорваны и слабы, сквозь меня распространяется боль, а крылья остаются вялыми, когда я пытаюсь их поднять. Я сгибаю хвост, но нервы кричат, жаля безответными импульсами. Придаток разбросан, отрублен и лежит на полу.

Шатаясь, я спотыкаюсь, цепляясь за руку.

‒ Тебе нравится моя работа? Надеюсь, тебе понравилось прощание, ‒ его голос тверд, в нем больше нет зловещего ликования.

Заставляя меня поднять голову, он морщится, как будто ему больно. Его дыхание быстрое и короткое.

В комнате не осталось ни темноты, ни его сущности. Я снова смотрю на свои руки и вижу, как мой свет вырывается из них, обжигая кровь на полу.

Эдрайол ослаблен.

Ноздри раздуваются, я готовлюсь.

‒ Верни ее мне, ‒ рычу я.

Пришло время положить этому конец.

Глава 27

Последняя капля

Саммер

Руки Зуриэля вырваны из моих рук.

Я не могу потерять его, не снова, и, когда тьма сгущается, я бросаюсь вперед, в погоню за его светом.

Погружаюсь в туннели, его сияние тускнеет, исчезает вдали.

«Нет!»

«Нет, нет, нет!»

Он мне нужен. Ускоряя бег, я перестаю заботиться о том, что может скрываться за пределами моего поля зрения, игнорируя ужасные звуки разрываемой плоти и хруста костей. Прорываясь сквозь шлейфы серы, я остаюсь сильной.

Зуриэль нашел путь сюда, а значит, должен быть выход.

Моя грудь горит, растапливая страшный лед. Свет моей горгульи зажигает меня, давая мне больше надежды, чем я чувствовала с тех пор, как Эдрайол проглотил меня.

«Проглотил».

Я вздрагиваю, отгоняя воспоминания. Несмотря на это, он скользит по моей коже. То, как растягивался его рот, как его зубы царапали мою кожу, цеплялись за мою одежду ‒ давление его слизистой, замкнутой глотки, настолько тесной, что я не могла дышать.

Я бегу быстрее. Я буду бежать вечно, если придется.

Мне нужно связаться с Зуриэлем и убедить его раскрыть все, даже если это разрушит музей, даже если это уничтожит меня. Если он сможет зажечь здесь свой свет… Я знаю, что он сможет уничтожить Эдрайола.