Рубиновый рассвет. Том I - Евгений Неволин

Луиза медленно провела пальцами по складкам своего плаща, словно перебирая страницы невидимой книги. Её голос, когда она наконец заговорила, прозвучал задумчиво, почти отстранённо — но в нём чувствовалась напряжённая работа мысли:

— Он ни разу не использовал ментальную магию. — Она сделала паузу, давая словам осесть. — Ни попыток внушения, ни чтения мыслей, ни даже базового эмпатического сканирования. Странно... для твари Тьмы. Слишком странно.

Её слова повисли в воздухе, как дым после залпа. Несколько инквизиторов переглянулись, а Сайлос нахмурился, его пальцы непроизвольно сжали древко посоха.

Энтони нервно переступил с ноги на ногу, его голос дрогнул, когда он нарушил молчание:

— Но... но он же говорил правду? Хотя бы частично? Ошибки в рунах, перерасход энергии... — Он замолчал, почувствовав на себе тяжёлый взгляд Бернана.

Один из старших инквизиторов фыркнул, его голос прозвучал предельно презрительно:

— Это невежественное создание не способно прочесть и сотой части священной вязи рун! — Он ударил посохом о землю, и искры магии брызнули из навершия. — Только магистры Ордена, посвятившие десятилетия изучению, могут постичь их истинный смысл. Он просто блефует — как все из его племени.

Другие закивали, их уверенность казалась непоколебимой, как скала. Но Луиза не присоединилась к этому единодушию. Её глаза, скрытые капюшоном, были прикованы к неподвижной фигуре в клетке.

Но Гилен уже не слушал. Он погрузился в медитацию, его сознание свернулось до тончайшей нити, следящей: за током крови, бегущей по меридианам — каждая капля теперь была на счету; Истоком Крови, который пульсировал, как второе сердце, перерабатывая накопленную силу из останков убитых. Сейчас оно медленно вырабатывало капли Силы; За Чёрным Швом, что вибрировал под кожей, готовый в любой момент стянуть раны и перенаправить энергию; За Алым Взглядом, тлеющим под закрытыми веками, который фиксировал каждое движение вокруг с точностью до миллиметра.

Он не реагировал на слова, на насмешки, на угрозы. Даже когда один из инквизиторов плюнул в сторону клетки, слюна, не долетев, испарилась со злобным шипением в световом поле. Даже когда Энтони, преодолевая страх, подошёл ближе и попытался разглядеть его лицо. Даже когда Луиза прошептала что-то, что заставило Бернана резко обернуться к ней.

Он просто... ждал.

«Скоро», — думал он, ощущая, как глоток тени наконец начинает раскрываться где-то в глубинах его существа. «Очень скоро».

Тишина после слов Луизы повисла густым, тяжёлым облаком, словно сам воздух застыл в ожидании. Даже факелы перестали потрескивать, будто огонь притаился, наблюдая.

Энтони первым не выдержал.

— Но если он... если он действительно видит ошибки в рунах... — его голос дрогнул, словно мальчик боялся не только произнести это вслух, но и подумать. Пальцы сжали край плаща так, что побелели костяшки.

Бернан резко обернулся, его медвежья тень накрыла юношу целиком.

— Ты что, всерьёз веришь этой твари? — его бас прорычал, как разъярённый зверь. — Он тебе ещё скажет, что луна из сыра сделана, а солнце — это просто фонарь какого-нибудь древнего бога!

Но Луиза вдруг кашлянула в кулак — звук был тихий, но намеренно чёткий, как удар ножом по стеклу.

— Бернан. — её голос звучал ледяной сталью. — Ты сам видел, как он читал запретные символы в ловушке. Без подготовки. Без гримуаров. Как будто... — она сделала паузу, — ...как будто это его родной язык.

Наступила неловкая пауза. Даже ветер стих.

Энтони широко раскрыл глаза:

— Это... это правда? Мне казалось, он просто... ну... угадывал...

Старший инквизитор с рыжей бородой (тот самый, что прежде кричал громче всех) яростно тряхнул посохом, и эхо удара покатилось по камням:

— Да хоть бы и так! Это не значит, что...

— Значит, он может, — тихо, но чётко закончила Луиза, перебивая его. Её пальцы разжали край плаща, и теперь она стояла прямо, будто сбросив невидимые оковы.

Ветер шевельнул капюшоны, будто сам Горло затаил дыхание, ожидая, чем закончится этот спор.

А Гилен в клетке даже не пошевелился.

Но уголок его губ дрогнул — настолько чуть-чуть, что этого никто не заметил.

«Растёт, растёт моё маленькое зёрнышко сомнения...», — подумал он, чувствуя, как Исток Крови отвечает ему пульсацией. «Скоро прорастёт».

Гилен медленно открыл глаза. Солнечный свет, преломленный темными стеклами очков, отбросил на его лицо странные блики - будто трещины на маске. Через затемнённые линзы его зрачки были невидимы, но Сайлос вдруг почувствовал на себе тяжёлый, изучающий взгляд - будто кто-то водил ледяным пальцем по его позвоночнику.

Он резко обернулся к клетке, впиваясь взглядом в лицо пленника, словно пытаясь разглядеть то, что скрывали очки.

— Скажи, Сайлос... — голос Гилена звучал почти дружелюбно, если бы не лёгкая ядовитая нотка, как капля стрихнина в бокале вина. — Как так вышло, что такого перспективного парня, как ты, никто не обучил чтению рун? Или... — он нарочито сделал паузу, причмокнув языком, — всё же обучил, но избирательно? Специально для избранных... или, может, для особых случаев?

Сайлос на мгновение застыл. Его пальцы непроизвольно дёрнулись, будто желая схватиться за оружие, но он сдержался.

— Я такой же, как все братья Ордена, — ответил он слишком быстро, словно заученную молитву. Глаза метнулись от Гилена к остальным инквизиторам.

Гилен ухмыльнулся, будто только этого и ждал. Его зубы блеснули в полумраке совершенно неестественной белизной.

— Ах вот как... Значит, блондинчик решил кое-что утаить даже от своих любимых братьев и сестёр? — Он наклонил голову. — Ну кто бы мог подумать! Такой примерный орденец - и такие секреты!

Энтони резко перевёл взгляд на Сайлоса. Его лицо выражало смесь потрясения и щенячьего любопытства.

— Сайлос... это правда? — спросил он, не в силах скрыть дрожь в голосе. — Ты действительно... ну... знаешь больше, чем нам говорили?

Старшие инквизиторы зашикали, размахивая руками, как стая встревоженных гусей:

— Не слушай его, мальчишка!— Это же очевидная провокация!— Да он просто пытается нас поссорить!

Но семя сомнения уже проросло. Энтони продолжал смотреть на Сайлоса с немым вопросом, а тот упорно избегал его взгляда, изучая трещину на ближайшем камне с внезапным интересом.

Гилен удовлетворённо откинулся назад, сложив руки на груди в позе довольного кота. Его очки коварно блеснули, отражая перепалку.

«Ох, и зачем я только налил масла в этот огонёк?» — мысленно похихикал он. «Ах да… затем, что это чертовски весело».

Внезапно он громко зевнул, растягиваясь, как ленивый театрал во втором акте скучной пьесы:

— Ну что, продолжим наше увлекательное путешествие? Или вам