На 100 лет вперед. Искусство долгосрочного мышления, или Как человечество разучилось думать о будущем - Роман Кржнарик

бьется у моей 12-летней дочери, которая организует забастовки по защите окружающей среды. Оно учащенно бьется у моего 14-летнего сына, у моего 43-летнего сына, у моей 53-летней дочери и моей 42-летней дочери. Все мои близкие испытывают прилив радостного возбуждения от одной только мысли о возможности изменить будущее, а это означает, что мы должны приблизить такую возможность. И лучшим способом сделать это будет принятие закона о будущих поколениях»[276].

Наблюдая с галереи за вспыхнувшими после его речи дебатами, я был удивлен тем, как много видных общественных деятелей, включая социолога Энтони Гидденса, экономиста Ричарда Лэйарда и астрофизика Мартина Риса, высказались в поддержку инициативы. Я вдруг отчетливо увидел, что проблема межпоколенческой справедливости наконец-то достигла своего политического совершеннолетия: в стенах британского парламента прозвучали слова о соборном менталитете и даже о викторианской канализации Джозефа Базалгетта.

Однако это только начало. Задачи, стоящие перед нами, обширны. Даже если в Великобритании появится соответствующий институт – чтобы оказать серьезное влияние, он должен получить широкие полномочия, например возможность подавать иски на государственные органы, если те не выполняют свой общественный долг и не проводят надлежащим образом долгосрочную политику в таких областях, как борьба с бедностью или сокращение выбросов углекислого газа. Чтобы убедить членов палаты общин предоставить подобные полномочия, потребуется колоссальное общественное давление, а возможно, и кризис наподобие Великого зловония 1858 г. Некоторые участники движения используют другой подход, направляя все силы на создание международных институтов попечителей, таких как Верховный комиссар ООН по делам будущих поколений или Совет глобальных попечителей, но наделить их соответствующими полномочиями, наверное, еще сложнее, чем на национальном уровне[277].

Наибольшая проблема, однако, заключается в том, что сама идея попечителей будущего может быть подвергнута критике за отсутствие демократической легитимности. Почему бы рассерженным подросткам, устраивающим климатические забастовки, не высказываться самим, вместо того чтобы полагаться на доверенных лиц из числа взрослых? Более того, кто будет привлекать попечителей к ответственности и следить за тем, чтобы они действительно представляли разные точки зрения будущих граждан из разных социальных слоев?[278] Именно по этой причине попечительскую модель лучше всего рассматривать как первый шаг к более радикальной партиципаторной форме демократического обновления – гражданским собраниям.

Гражданские собрания

В интервью на тему поддержки канадским правительством добычи ископаемого топлива, несмотря на его обещания декарбонизировать экономику страны, эколог Дэвид Судзуки выразил свое разочарование политической системой, в которой «принципы и идеалы ни черта не значат». Когда его спросили, что бы он сделал для решения проблемы политической краткосрочности, то услышали в ответ:

«Нам нужна система, при которой государственные деятели выбирались бы наугад, из шляпы – так же, как мы выбираем сейчас присяжных. Эти люди должны выбираться на 60 лет и не быть связанными с политическими партиями. Управлять максимально эффективно – вот их единственная задача. Нет ни малейшего шанса, что когда-нибудь подобное произойдет, но если подумать, то это единственная система, которая будет работать»[279].

Мечта Судзуки не так уж оторвана от реальности. В 2016 г. ирландский парламент учредил Гражданскую ассамблею в составе 100 случайно выбранных представителей общественности, которые в течение нескольких месяцев обсуждали такие вопросы, как аборты, изменение климата и старение населения. Их рекомендация легализовать аборты была принята парламентом к рассмотрению, и в результате проведенного референдума запрет был конституционно отменен. В испанских и бельгийских городах в настоящее время действуют постоянные гражданские собрания, которые входят в состав муниципальных органов власти, а почти каждого 60-го канадца приглашают принять участие в таких собраниях своего города[280]. В 2019 г. британский парламент согласился учредить Климатическую ассамблею Соединенного Королевства – гражданский орган, который должен обсуждать, как именно Великобритании следует реагировать на чрезвычайную климатическую ситуацию и реализовывать поставленную правительством цель по достижению нулевого уровня выбросов углекислого газа к 2050 г.

Появление гражданских собраний знаменует необычный поворот в развитии современной демократии, поскольку это возрождение древней афинской модели демократии участия. Но в отличие от афинских органов, таких как Совет пятисот, который был открыт лишь для граждан мужского пола, состав сегодняшних собраний куда более разнообразен[281].

Эксперты в области совещательной демократии утверждают, что гражданские собрания могут быть чрезвычайно эффективными в преодолении краткосрочности по трем основным причинам. Во-первых, выбор участников из самых разных слоев общества гарантирует, что собрание представляет будущие интересы не только привилегированных групп. Во-вторых, практика случайного выбора рядовых граждан, или жеребьевка, эффективно ограничивает доминирующую роль влиятельных политических и экономических игроков, которые часто руководствуются сиюминутными корыстными интересами. В-третьих, гражданские собрания – это практикум «неспешного мышления», который предоставляет участникам время и пространство для изучения и подробного рассмотрения долгосрочных проблем, стоящих перед обществом. Эти факторы, как отмечает политолог Грэм Смит, помогают объяснить, почему собрания граждан «превосходят более привычные нам демократические институты с точки зрения ориентированности участников на рассмотрение долгосрочных последствий»[282].

Но могут ли сегодняшние граждане действительно встать на место будущих поколений и эффективно представлять их интересы? Японское движение Future Design пытается ответить на этот вопрос. Возглавляемое экономистом Тацуёси Сайдзё из Научно-исследовательского института человечества и природы в Киото и вдохновляемое принципом седьмого поколения коренных американских народов, движение стало первопроходцем в сфере внедрения уникальной формы гражданских собраний в муниципалитетах по всей стране. Одна группа участников занимает позицию нынешних жителей города, а другая воображает себя «горожанами 2060 г.», облачаясь при этом в церемониальные халаты, которые помогают воображению совершить прыжок во времени. Многочисленные исследования показали, что горожане будущего предлагают гораздо более радикальные и прогрессивные планы переустройства города по сравнению с нынешними его обитателями, особенно в части экологической политики и здравоохранения. Хотя в подобных собраниях обычно участвуют взрослые, специалисты по дизайну будущего уже начали приглашать старшеклассников, как это происходит, например, в Токио. В апреле 2019 г. движение одержало крупную победу, когда город Хамада принял его подход в качестве основы для долгосрочного городского планирования. Конечная цель движения – создание министерства будущего в составе правительства и департаментов будущего в составе всех местных органов власти, которые будут использовать его модель собраний для выработки политики. «Мы должны создавать социальные структуры, которые активизируют заложенную в нас способность строить будущее, – говорит Сайдзё. – Если мы этого не сделаем, то само наше дальнейшее существование окажется под угрозой»[283].

Вот будущее демократического мира, которое мне бы очень хотелось увидеть. Каждые несколько лет граждане, начиная с 12-летнего возраста, будут случайным образом отбираться для участия в гражданских собраниях хороших предков, основанных на опыте движения Future Design и Гражданской ассамблеи Ирландии[284]. Эти «межпоколенческие присяжные» будут обсуждать актуальные долгосрочные вопросы, например сдвиг на