Забытый язык - Эрих Зелигманн Фромм

и никогда не возвращаться к тем, кого он считает своими родителями. По пути из Дельф он вступает в ссору с едущим на колеснице стариком, выходит из себя и убивает старика и его слугу, не подозревая о том, что убил своего отца, фиванского царя.

Скитания приводят Эдипа в Фивы. В городе беда: Сфинкс пожирает юношей и девушек; это прекратится, только когда кто-нибудь сумеет найти правильный ответ на ее загадку. Загадка такова: кто ходит утром на четырех ногах, днем – на двух, а вечером – на трех? Горожане обещают сделать того, кто отгадает загадку и тем освободит город от Сфинкс, царем и отдать ему в жены вдову Лая. Эдип отваживается на этот подвиг. Он находит разгадку: это человек, который в детстве ходит на четвереньках, в зрелости – на двух ногах, а в старости – на трех (опираясь на палку). Сфинкс бросается в океан, город спасен от беды, и Эдип становится царем и женится на своей матери, Иокасте.

Некоторое время Эдип благополучно царствует, но потом на Фивы обрушивается мор, убивающий горожан. Прорицатель Тересий открывает, что мор – наказание за двойное преступление, совершенное Эдипом: отцеубийство и кровосмешение. Эдип отчаянно пытается не видеть правды, а когда вынужден ее признать, ослепляет себя, а Иокаста совершает самоубийство. Трагедия заканчивается тем, что Эдип терпит наказание за преступление, которое он совершил по незнанию, несмотря на непрерывные попытки его избежать.

Был ли Фрейд прав, заключая, что этот миф подтверждает его взгляд, согласно которому неосознанные кровосмесительные влечения и возникающая в результате ненависть к отцу-сопернику могут быть обнаружены у любого ребенка мужского пола? Действительно, представляется, что миф подтверждает теорию Фрейда и эдипов комплекс оправданно носит это название.

Если рассмотреть миф более внимательно, впрочем, возникают вопросы, вызывающие некоторые сомнения в правильности такого мнения. Самый серьезный таков: если интерпретация Фрейда верна, можно было бы ожидать, что в мифе будет говориться о том, что Эдип встретил Иокасту, не зная, что она – его мать, влюбился в нее и убил отца опять же по незнанию. Однако в мифе какое-либо указание на то, что Эдип увлечен Иокастой или влюблен в нее, отсутствует. Единственной причиной брака Эдипа с Иокастой называется то обстоятельство, что она, так сказать, идет в придачу к трону. Можно ли поверить, что миф, центральной темой которого является кровосмешение между матерью и сыном, совершенно игнорировал бы элемент влечения между ними? Этому вопросу еще больший вес придает тот факт, что в более ранних версиях предсказание брака с матерью упоминается лишь один раз – Николаем Дамасским, использовавшим, согласно данным Карла Роберта, относительно новый источник[39].

Более того, Эдип изображен как мужественный и мудрый герой, который становится благодетелем Фив. Как понять, что тот же Эдип описывается как совершивший самое отвратительное в глазах его современников преступление? Иногда на этот вопрос отвечают указанием на то, что самая суть греческой концепции трагедии – неожиданное несчастье, поражающее властного и сильного героя. Достаточно ли такого ответа или другой подход может дать нам более удовлетворительное решение, предстоит еще увидеть.

Если пытаться ответить на эти вопросы только на основании «Царя Эдипа», не принимая во внимание две другие части трилогии – «Эдип в Колоне» и «Антигона», – определенного ответа дать нельзя. Однако мы по крайней мере можем сформулировать гипотезу, а именно: миф может быть понят как символ не кровосмесительной любви между матерью и сыном, а восстания сына против власти отца в патриархальной семье; брак Эдипа и Иокасты лишь вторичный элемент, лишь один из символов победы сына, который занимает место отца и получает все его привилегии.

Обоснованность этой гипотезы может быть проверена при рассмотрении эдипова мифа в целом, особенно в той форме, в какой он предстает в двух других частях трилогии – «Эдип в Колоне» и «Антигона»[40].

В «Эдипе в Колоне» мы находим Эдипа в роще Эвменид недалеко от Афин незадолго до смерти. Ослепив себя, Эдип остался в Фивах, которыми стал править Креонт, его дядя, который вскоре изгнал его. Две дочери Эдипа, Антигона и Исмена, отправились вместе с ним в изгнание; двое его сыновей, Этеокл и Полиник, отказались помогать своему слепому отцу. После изгнания Эдипа братья вступили в борьбу за трон. Этеокл победил, но Полиник, отказавшись признать поражение и получив помощь извне, попытался завоевать город и отобрать власть у брата. В «Эдипе в Колоне» мы видим, как Полиник обращается к отцу, умоляя его о прощении и помощи. Однако Эдип непреклонен в своей ненависти к сыновьям. Несмотря на страстные мольбы Полиника, которые поддерживает Антигона, Эдип отказывается простить сына. Его последние слова, обращенные к Полинику, таковы:

Иди, отвергнутый отцом преступник,

Негодный из негоднейших! Тебе

Я посылаю вслед свое проклятье.

Ты не добудешь родины желанной,

В гористый Аргос не вернешься ты.

Братоубийственной враждой пылая,

Падешь и ты – и он, обидчик твой.

Да внемлет мне ужасного Эреба

Мрак изначальный, твой приют навек!

Да внемлют эти грозные богини,

Да внемлет он, что ваши души ядом

Нещадной злобы отравил Apec!

Иди! Иди! И возвести кадмейцам

И доблестным союзникам твоим,

Каким наследством сыновей любимых

В последний раз порадовал Эдип![41]

В «Антигоне» мы находим еще один конфликт отца с сыном как центральную тему трагедии. Креонту, представителю авторитарного принципа в государстве и в семье, противостоит его сын Гемон, упрекающий его в безжалостном деспотизме и в жестокости по отношению к Антигоне. Гемон пытается убить отца и, когда это ему не удается, убивает себя.

Мы обнаруживаем, что темой, проходящей через все три трагедии, является конфликт между отцом и сыном. В «Эдипе царе» Эдип убивает своего отца Лая, который намеревался уничтожить младенца. В «Эдипе в Колоне» Эдип проявляет жгучую ненависть к сыновьям, а в «Антигоне» такая же ненависть обнаруживается между Креонтом и Гемоном. Проблема инцеста не возникает ни в отношениях сыновей Эдипа с их матерью, ни в отношениях Гемона с его матерью Эвридикой. Если рассматривать «Эдипа царя» в свете трилогии в целом, представляется правдоподобным, что главное там – конфликт отца с сыном, а не кровосмешение.

Фрейд интерпретировал антагонизм между Эдипом и его отцом как бессознательное соперничество, вызванное кровосмесительными влечениями Эдипа. Если мы не примем такого объяснения, то как понять конфликт между отцом и сыном, который мы находим во всех трех трагедиях? Один ключ содержится в