Дом Ветра (СИ) - Савански Анна

— Мое воспитание... — начала было она.

— Мы не в средневековье, — хрипло сказал он. — Я знаю потрясающее место в Лондоне.

Они со смехом вышли из отеля; Джейсон повел ее в ресторан. С ним было легко, она заворожено слушала, удивляясь тому, насколько он отличается от Рамона, за которого она собралась замуж. Джейсон не боялся крепких словечек и не замечал, как она краснеет.

Она — маленький воробушек, а он такой грубиян, но она не находила этого в нем, она видела силу духа. Ему было двадцать шесть лет, зрелый возраст, он жил в достатке, но он не был знатным и это их беда. За те несколько дней, что она провела с ним, она поняла, что влюбилась. Влюбилась впервые в жизни и по-настоящему. До этого момента она, считала, что любит Рамона, но только вдали от него, Каталина осознала, что никогда не любила.

— Джейсон, я люблю тебя, — это был день, когда тетка страдала в номере головными болями, наотрез отказавшись пить обезболивающие травы; Урбино как всегда был где-то в городе, а она улизнула от всех.

— Я тоже люблю тебя. Я думал, это невозможно — влюбиться за несколько мгновений. Значит, возможно, — он обнял ее, перейдя на шепот. — Я хочу зацеловать тебя.

— Тогда пойдем к тебе, — он удивлено взглянул на нее, взглядом спрашивая, серьезны ли намерения. — Если я никогда тебя не увижу, то пусть воспоминая об этом дне будут греть меня холодными ночами рядом с нелюбимым мужчиной, — сколько смирения... Неужели ей не хочется пойти против всех, сломать оковы, что сдерживают ее?..

Они вошли в его скромную квартирку. Каталина знала, что мужчины, получив свое, теряют интерес к женщине; они женятся, чтобы продолжить род, а для удовольствий существуют другие женщины, с которыми можно все. Ленора рассказывала о первой брачной ночи: все, что требовалось от женщины, — лежать на спине, муж сделает все сам.

Но Джейсон был не ее мужем, и Джейсон был англичанином, человеком другого воспитания и мировоззрения. Он медленно ее раздевал, внимательно изучая изгибы ее тела, она краснела и смущалась. Разве об этом ей рассказывали? Или протестанты как-то по-другому занимаются любовью?

Он подхватил ее на руки, аккуратно уложил; то, что произошло дальше... у нее не хватало слов описать. Были и сдержанность, и неудержимая страсть, нежность и радость. Он овладевал ею ласково, без тени всякого стеснения позволял сумасбродные поступки, о которых она думала, но не смела сказать. Джейсон не тот мужчина, что будет терпеть лесть и лицемерие. Он даже не позволил ей закрыть глаза, и она видела все то, что он творил. Страсть снедала ее, особенно в тот момент, когда она владела им. Испанский муж объявил бы ее шлюхой, но не Джейсон.

— Когда бывает твой отец в отеле? — вдруг спросил он.

— Вечерами. Зачем ты это спрашиваешь? — она снова хлопала ресницами.

— Ты что, думаешь, что я просто так отпущу тебя!? — он тихо засмеялся. — Теперь я понимаю, что ищет Виктор в женщине. Я женюсь на тебе.

— Ты протестант, а я католичка, — возразила она.

— Это отменяет любовь? — он настойчиво гладил ее белое бедро. — В любви нет сожалений, милая моя. Любовь — это нечто большее, чем продолжение рода и общий дом. А потом, у тебя может быть ребенок, и я не собираюсь делиться с тобой секретом как этого избежать, потому что я хочу привязать тебя к себе навсегда.

— Значит, Бог меня наказывает за мою глупость, — он вздохнул: другая бы, английская, женщина радовалась, что ей удалось получить такого мужчину, но не Каталина.

— Это не наказание. Выброси из головы, что женщина рожает в муках и что это ее наказание. Это заблуждение навязано церковью, и оно абсурдно, — она собиралась было возразить, но Джейсон продолжал: — Забудь об этом.

Он пришел на следующий вечер, когда они втроем пили чай. Джейсон был облачен в дорогой костюм, от него пахло мускусом. Каталина думала, что он несерьезен и она все равно выйдет замуж за Рамона. Джейсон поприветствовал ее отца, Урбино в замешательстве глядел на англичанина, который назвался доктором. Тетя Ана рассказала, как он лечил Каталину, и Урбино немного расслабился.

— С моей дочерью все в порядке, — начал Урбино.

— Я пришел не за этим. Я хочу попросить руки вашей дочери, — Урбино от такой наглости открыл рот: как мог этот безродный человек просить его об этом?! Неслыханная дерзость!

— Вы, наверное, шутите, — вежливо ответил Урбино.

— Я серьезен в своих намерениях, как когда-то решив связать жизнь с медициной, — Джейсон надменно смотрел на будущего тестя.

— Это похвально, но я решил судьбу Каталины, — Джейсон стиснул челюсти. — В Испании у нее есть жених.

— Это не меняет дело. Вы запираете вашу дочь за семью замками, в то время как мир отпирает замки, — парировал Джейсон.

— А что можете вы предложить? — в голосе Урбино были язвительные нотки.

— Я врач, прежде всего. Я много работаю. У меня нет земли, нет титула, но зато я люблю ее, это — самое главное. Как говорит мой друг лорд Холстон: «Любовь — это когда смотрят в одном направлении».

— Но любовь — это не самое главное!

— Вы не правы, — Джейсон холодно взглянул на Каталину. — Ты не хочешь меня защитить и, как тростинка, плывешь по течению.

— Джейсон...

— Знаешь, я, наверное, пойду, — произнес он. — Я просто сентиментальный дурак!

— Джейсон, — она встала, чтоб пойти за ним, но отец придержал ее:

— Сядь, Каталина! — прогремел он по-испански.

— Нет, папа. Я влюбилась, я хочу быть с ним! Я стала его женщиной! — в сердцах бросила она.

— Что!? Да как он смел! Я догоню его и убью! — кричал он.

— Только попробуй, я навсегда уйду из дома! — она метнулась к двери, тяжело дыша, озираясь по сторонам.

Урбино дал скрепя сердце согласие на этот брак. Другу он написал, что нашел в Англии хорошую партию для дочери, вызвал жену из Испании, обдумывая, как сообщить, что Каталина обвенчается с протестантом, да еще человеком низкого происхождения. Когда приехала Ленора, Виктор устроил для друга прием, чтобы его будущие родственники познакомились с друзьями Джейсона. На том вечере было видно, как выделяются испанцы и как Ленора пугливо рассматривала всех, будто в каждом видела зерна зла. Ленора спрашивала у дочери имена присутствующих, а когда начинала говорить с ними лично, качала головой, говоря про мужчин «Какие они наглые!», а про женщин «Вертихвостки, а с виду порядочные!».

Ей не нравился жених Каталины и его друзья. Фредерик Сван показался ей слишком самонадеянным. Артур Йорк — потакающим своей глупой жене. Сайман Портси и его жена — в меру невоспитанными, Мария Трейндж — глупышкой, а Вильям — не тактичным. Только Виктор Лейтон привлек ее взор, но, поговорив с ним минуту, она поняла: и он лицемер. Каталине же, напротив, нравились все. Она успела подружиться с Амандой и Урсулой и Марией. Урсула была открытой и доброй, Аманда — веселой и нежной, а Мария — полна загадок. Каталина мысленно отождествляла себя с английским обществом, придумывая образы на будущих торжествах.

Они поженились ранним февральским утром, свадьба была тихая и скромная. Ленора после фуршета подошла к дочери, начав разговор о предстоящей брачной ночи, но Каталина ответила, что все прекрасно знает и не готова оставаться в постели тряпичной куклой. Та ночь была полна нежности и любви. До рассвета они клялись друг другу в вечной любви, а на утро ее тело приятно болело. Теперь она стала Каталиной Фокс. Родители, оставив дочери большее приданое, уехали в Испанию. Она не почувствовал опустошения и не скучала по родине, она наконец-то вырвалась из клетки, освободив свои душу и тело.

***

Весна 1923.

Для двадцатиоднолетней девушки Верочка была слишком умна, чтобы женить на себе любого мужчину. Когда женился Джейсон, она наконец-то решилась на обдуманный шаг: во что бы то ни стало заполучить Фредерика Свана. Лидия искала невест побогаче, Питер считал, что сын должен сам решить, что для него хорошо, а что плохо. Только Фредерик отвергал кандидаток матери и не слушал наставления. Тогда Вера поняла, что должна приложить все усилия, чтобы стать женой Фредерика. У них будет семья русских, несмотря на то, что Фредерик забыл свое славянское прошлое, как и они все. Он ее не замечал, будто ее не существовало, после того, как он уехал из родительского дома, Вера все реже стала видеть друга детства.