Общественное движение в России в 60 – 70-е годы XIX века - Шнеер Менделевич Левин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В дворянских кругах еще не заглохли тенденции «олигархического» порядка, ярким выразителем которых в период столкновений дворянских депутатов с редакционными комиссиями (1859 г.) явился Михаил Безобразов. Сторонники этих взглядов не хотели простить бюрократии, что она не отдала в руки привилегированного дворянства всего дела реформы целиком; они продолжали негодовать на то, что крестьяне были освобождены «с землей» и получили якобы независимое от дворянства общественное устройство. Представители данного течения стремились к дворянско-аристократической «конституции». «Конституция, – писал в мае 1861 г. К.Д. Кавелин, бывший противником подобных стремлений, – вот что составляет теперь предмет тайных и явных мечтаний и горячих надежд дворян… это теперь самая ходячая и любимая мысль высшего сословия»[459].
Вожделения олигархической группировки нашли выражение во время губернских дворянских выборов в январе 1862 г. в Москве. Влиятельные дворянские деятели Николай Безобразов и В. Орлов-Давыдов в своих выступлениях отстаивали дворянство как «учреждение политическое», требовали согласования «Положений» 19 февраля с дворянской грамотой Екатерины II и «твердо стояли» за принадлежность всей земли помещикам. Характерно, что «дикое, – по отзыву помещика Томашевского, – мнение Безобразова, которого смысл почти такой, чтобы уничтожить реформу», вызвало среди собравшихся на выборы дворян «живейшую демонстрацию с восклицаниями и аплодированием»[460]. Более половины присутствовавших одобрили предложения, внесенные Н. Безобразовым, в которых содержалось ходатайство о созыве «общего» или «государственного» дворянского собрания для «исправления» «Положений» 19 февраля в духе планов этой группировки[461].
Отголоски аналогичных настроений и требований встречались среди московского дворянства и позднее: в январе 1865 г. был принят адрес Александру II, в котором оно просило царя довершить государственное здание созывом выборных от «земли русской» и допустить избрание с этой целью лучших представителей «верного дворянства»[462]. Правительство систематически отклоняло все пожелания о созыве выборных представителей дворянства для участия в управлении страной.
В среде демократии понимали подлинную природу оппозиционности Безобразовых и Орловых-Давыдовых и знали действительную цену их попыткам «ограничить, – по меткому выражению Герцена, – белой дворянской костью царский произвол»[463]. Но Герцен все же признавал положительное значение с точки зрения освободительного движения народа этих трений между правительством и определенным кругом дворян. «Все, – заявлял он, – что может подмыть, смыть казарму и канцелярию, все, что может увлечь в общий поток и в нем распустить бюрократию и сословные монополии.., – все это будет принято нами с радостью и восторгом, чьими бы руками ни было сделано. Ломайте, господа, ломайте пуще всего друг друга»[464].
Другое направление недовольного дворянства представляла либеральная группировка. По характеру своих целей и стремлений это было буржуазное направление, встречавшее сочувствие и поддержку как со стороны крепнувшей буржуазной интеллигенции города, так и со стороны части представителей торгово-промышленной среды. К либеральной группировке примыкали те элементы, которые сознавали, что к прошлому уже не может быть возврата, что дворянству необходимо скорее приспособиться к новым условиям развивающейся буржуазно-капиталистической России. Для этого ему надо было отказаться от изжившей себя сословной обособленности и вместе с другими родственными слоями населения добиваться правовых гарантий, обеспечивающих капиталистическое развитие страны. Общее состояние неустойчивости и неуверенности, враждебное отношение народа к Положениям 19 февраля, тревожное ожидание крестьянских восстаний, финансовая разруха, вопиющие недостатки в администрации и суде, господствовавшая система бюрократического произвола и опеки питали оппозиционные настроения этой группы и побуждали ее искать ответа на вопрос: «Какой исход для России из нынешнего ее положения?»[465].
В «Письмах без адреса» (начало 1862 г.) Чернышевский указывал, что помещики ропщут и предъявляют требования, о которых не отваживались говорить год тому назад, что среди дворянства возникают мысли о «реформе общего законодательства, об основании администрации и суда на новых началах, о свободе слова»[466].
Чернышевский имел в виду именно либерально-дворянскую группировку, которая пыталась активизировать свою политику, определеннее и яснее заявить свои желания правительству.
Оценивая позицию русского дворянства в 1859 – 1861 гг., В.И. Ленин считал, что «самый сплоченный, самый образованный и наиболее привыкший к политической власти класс – дворянство – обнаружил с полной определенностью стремление ограничить самодержавную власть посредством представительных учреждений»[467].
Эти конституционные устремления наиболее ярко выразились в выступлении дворянских либералов Тверской губернии. В декабре 1861 г. на губернском съезде мировых посредников в Твери было признано, что «законоположение 19 февраля не удовлетворило народных потребностей ни в материальном отношении, ни в отношении гражданской свободы, а возбудило их в самой сильной степени». Единственным выходом из положения съезд признал обязательный выкуп и установление общественного порядка на «взаимном доверии» правительства и общества. В начале февраля 1862 г. тверское губернское дворянское собрание также высказало убеждение в несостоятельности обязательных отношений с крестьянами и в необходимости их немедленного прекращения путем выкупа наделов при содействии всего государства. Одновременно собрание высказалось за преобразование финансовой системы управления в том смысле, чтобы «оно зависело от народа, а не от произвола», за учреждение независимого гласного суда, за введение полной гласности во все отрасли управления, за уничтожение сословных привилегий дворянства и слияние сословий. Считая, что само правительство не в состоянии осуществить эти реформы и что новые учреждения «могут выйти только из самого народа», собрание заявило: «Посему дворянство не обращается к правительству с просьбой о совершении этих реформ, но, признавая его несостоятельность в этом деле, ограничивается указанием того пути, на который оно должно вступить для спасения себя и общества. Этот путь есть собрание выборных от всего народа без различия сословий». В духе этих постановлений был составлен и адрес Александру II. Адрес заканчивался требованием созыва выборных от «всей земли русской», которые должны были разрешить вопросы, поставленные, но не разрешенные правительством в Положениях 19 февраля 1861 г. Вслед за тем собрались снова мировые посредники и, сославшись на резолюцию от декабря 1861 г. и на заключение губернского дворянского собрания, объявили о своей решимости руководствоваться в дальнейшей деятельности исключительно этими постановлениями. 13 человек, подписавших заявление мировых посредников (Н. и А. Бакунины, В. Кудрявцев, А. Кислинский и др.), были арестованы и отвезены в Петропавловскую крепость; после пятимесячного заключения их судили и приговорили к заключению на два с лишним года
