Кощеева жена - Екатерина Валерьевна Шитова

от родной матери? Никогда. Мать – это доброта, защита и любовь.

А Матрена, между тем, все туже затягивала петлю на тонкой и беззащитной шее сына. Но когда мальчик стал задыхаться, она ослабила узел, а потом и вовсе сняла веревку с его шеи. Иван прокашлялся, отдышался и непонимающе взглянул на Матрену.

– Спи, родной. Тебе плохой сон приснился. Спи, я посижу с тобой.

Иван снова улегся на лавку и схватился за руку матери. Матрена беззвучно заплакала, а когда сын уснул, она осторожно вынула руку из его горячей ладошки.

– Да что же я делаю? Вредительница я, что ли? Чтоб мои руки отсохли!

Тяжело вздохнув, Матрена опустилась на свою лавку и задула лучину.

– Собиралась такое сотворить! Кем бы я была после этого? Как бы жить-то потом смогла?

Матрена уронила голову на лавку и разрыдалась, зажимая рот ладонями.

– Не реви, Матрена, хорошие у тебя парни. Крепкие, сообразительные, работящие.

Голос Упырихи раздался рядом с ней так неожиданно, что Матрена всхлипнула и притихла, уткнувшись мокрым от слез лицом в бревенчатую, горько пахнущую травами, стену. Она думала, что старуха спит, в последние дни она почти все время спала. Матрене стало стыдно и горько от того, что та все видела и слышала. Она не знала, что сказать, да и не было ей, матери, задумавшей погубить собственное дитя, оправдания. На костре ее надобно за такое сжечь, исполосовать кнутом до смерти!

Но старуха гладила Матрену по спутанным волосам и приговаривала:

– Ты сильная, Матрена, сильная.

И от ее тихого голоса, от доброй ласки, Матрену сморил сон. Она закрыла глаза и, подложив руку под щеку, уснула крепко и сладко. На какой-то миг она вдруг стала маленькой провинившейся девочкой, которую простила и пожалела родная, добрая бабушка.

Давно Матрена не спала так спокойно, как в ту ночь.

***

На следующий день Матрена проспала до самого обеда. А проснувшись, обхватила руками голову, вспоминая, что натворила ночью. Она посмотрела на лавку, где спали сыновья, но она была пуста. Мальчишек не было в избушке, наверное, ушли в лес за дровами или просто гуляли. Упыриха сидела у печи и пристально смотрела на Матрену, но взгляд старухи был добрый и понимающий, без капли осуждения.

– Парни твои гулять убежали. Непоседы! На месте-то нисколько не сидится им! Весь день бы только скакать да по елкам лазить! – добродушно проворчала Упыриха.

– С Иваном все хорошо? – спросила Матрена, отведя глаза в сторону.

– У этого жеребенка здоровья немеряно! Не переживай Матрена.

Упыриха поднесла ей глиняную чашку с дымящимся бульоном. Матрена удивленно уставилась на нее.

– Бери, ешь! Чего глаза вылупила? До этого ты меня с ложки кормила, теперь моя очередь! А ну, ешь, иначе и вправду возьму ложку!

Матрена выдавила из себя кривую улыбку, взяла чашку и принялась отхлебывать понемногу ароматный бульон. Проснулась она без сил, и теперь чувствовала, как каждый глоток их прибавляет.

– Ох, спасибо тебе, бабушка Упыриха, – сказала она, протягивая старухе пустую чашку.

Ведьма обмыла в тазу посуду и прибрала все на полку, а потом подсела к Матрене и взяла ее за руку.

– Не переживай о своем поступке. Я бы так и так этого не допустила, ждала, что ты сама одумаешься. И ты одумалась. Ты умница, Матрена. Ты сильная.

Слова Упырихи рвали душу Матрены на части. Она покраснела от жгучего стыда.

– Да что ты такое говоришь? – не выдержав, воскликнула она, – Я же не мать, а чудовище! И у меня теперь лишь один путь – в могилу!

Матрена закрыла лицо руками, но перед глазами вновь возникла веревка и ее руки, затягивающие петлю на шее родного сына. А Упыриха все трепала ее по плечу, шептала на ухо слова поддержки.

– Что бы ты о себе не думала, ты сильная! Сумела вовремя опомниться.

В этот момент в избушку вошли мальчики, и оба заулыбались, увидев, что мать уже проснулась.

– Мамочка, ты так долго спала, я уж решил, что ты заболела! – громко и взволнованно воскликнул Степушка.

Он скинул свой тулуп и бросился к матери. Матрена обняла его, потрепала по коротким, темным волосам. Иван сложил дрова к печи, разделся и тоже сел возле матери. Матрене было стыдно смотреть сыну в глаза, но Упыриха подтолкнула ее локтем в бок, и она обняла Ивана, прижала его к себе крепко-крепко.

– Прости меня, сыночек, – прошептала она.

– За что? – удивленно спросил Иван.

Оба мальчика непонимающе уставились на Матрену. Она вымученно улыбнулась, вытерла с глаз слезы и ответила:

– Да просто так простите меня. Завтрак вам не приготовила! Проспала до обеда!

– Что за глупости? – вмешалась Упыриха, – парни большие, все умеют сами. Не было бы меня, так они бы и сами себе сготовили поесть! Правда, пострелята?

Мальчики дружно кивнули и прижались к матери.

– А ну, садитесь за стол, всем налью горячего ромашкового чаю с медом. Напьетесь чаю, и сразу все дурные мысли из ваших головушек вылетят.

***

Позже, ночью, когда дети уже спали, Упыриха вновь подсела к Матрене, которая задумчиво смотрела в темноту за окном.

– Я могу тебе помочь, Матрена. Могу одолеть Якова, – загадочным голосом проговорила Упыриха.

– Можешь убить его? Со свету изжить? – прошептала Матрена.

Она удивленно выпучила глаза, вцепилась в руки старухи, словно та убегала от нее.

– Почему ты раньше об этом молчала? Почему?

Матрену переполнило негодование. Все это время, пока она мучилась, старая ведьма знала способ, как одолеть Кощея, но ни словом не обмолвилась о нем Матрене! Да разве так можно?

– Вряд ли ты на это согласишься… – сказала Упыриха.

Она взглянула на Матрену недобрым, потемневшим взглядом, и у Матрены все внутри оборвалось и полетело вниз, по телу побежали мурашки.

– Нет, ты точно не пойдешь на это! Не решишься! Забудь лучше, что я тебе сказала, – проговорила старуха.

Она поднялась с лавки и, кряхтя и вздыхая, пошла в свой угол, заваленный старым тряпьем.

У Матрены вновь возникло ощущение, что на плечи ей лег огромный камень. Ей стало страшно, даже жутко. Но она сжала кулаки и подошла к Упырихе. Тогда старуха притянула к себе ее голову и принялась шептать ей что-то на ухо. Чем дольше она шептала, тем темнее становилось лицо Матрены.

– Ну? – спросила ее ведьма немного погодя, – Согласна? Или испугаешься?

Матрена отвернулась, закрыла глаза и ничего не ответила старухе…

Глава 14

Матрена задумчиво бродила по зимнему лесу. Мальчишки утром играли в снежки и протоптали множество тропок вокруг избушки. Матрена сворачивала то на одну,