Сяо Тай и Императорский Дворец - Виталий Хонихоев

в струнку под его взглядом. Она еще не понимает в чем дело, но сердце сладко поет от надежды — неужели?

— Тебя зовут Сутэй, а ты, младшенькая — Сумэй, верно? — спрашивает он, наклонив голову: — вы последние женщины семьи Су?

— Господин! У меня правило — никаких старых имен! — встревает Люй Три Бочонка: — кроме того вы не можете их выкупить. Они уже обещаны «Персиковому Саду», так что лучше вам с ними не говорить. Но если вам так приглянулась старшая, то я могу сдать ее в аренду… скажем на часок-другой. В зависимости от суммы оплаты…

— Заткнись. — обрывает его девушка с мечом: — не с тобой говорят. Эй, вы, ущербные — отвечайте наставнику! Вы — Сутэй и Сумэй? Последние из рода Су⁈

— Я… — Гибкая Ива, которую когда-то давно в далекой отсюда деревне звали Сутэй — больше не может сдерживаться и слезы катятся из ее глаз вниз по щекам: — я… извините… Мы и правда — последние?

— Это они. — кивает мужчина: — и да, юная госпожа Лань И, дальше ты сама.

— Хорошо, я справлюсь. — говорит девушка и поворачивается к Люй Три Бочонка, тычет пальцем и командным голосом провозглашает: — купец! Мне нужны эти девушки. Продай мне их.

— К сожалению, я не могу этого сделать. — склоняется в три погибели Люй: — как я уже и говорил, у меня контракт с цветочным домом «Персиковый Сад» под управлением госпожи Мэйлин. Я обязан поставить девушек туда.

— Тц. Ты что, оглох, убогий? — девушка презрительно цедит слова сквозь зубы: — мне они нужны. Срочно! Цена значения не имеет! Сколько?

— Боюсь что уважаемая госпожа меня неверно поняла. Эти девушки стоят больше пяти тысяч серебряных лянов. Каждая.

— Я дам тебе двадцать. И…

— Но контракт предусматривает десятикратную пеню. — заканчивает Люй Три Бочонка и довольно щурится: — это выйдет… ну да. Сто тысяч серебряных лянов.

— Сто тысяч? По рукам. — отвечает девушка и Люй только глазами ошарашенно моргает. Сто тысяч серебром⁈ Да на такие деньги можно сотню таких караванов как у него купить!

— Если госпожа готова заплатить такую цену, то этот ничтожный Люй готов продать этих женщин и понести убыток своей репутации как честного торговца. Знаете порой говорят что репутация дороже денег и…

— Заткнись. Мы забираем женщин и… — девушка оглядывается: — вот эту телегу. Да. Телегу тоже. Тысячу сверху. — тут же пресекает она открывшего было рот торговца.

— … хорошо. Хорошо! — потирает ладони Люй Три Бочонка: — сто одна тысяча серебряных лянов! Как только госпожа выплатит — все будет ее собственностью!

— И… как же уважаемая госпожа собралась заплатить? — наклоняет голову мужчина в серебряном ханьфу.

— Что значит — как? Наставник⁈ — девушка оборачивается к нему и возмущенно топает ногой.

— Ну уж нет. — поднимает руки мужчина: — я тебе денег не дам. Я тебе говорил — возьми все, что необходимо в дорогу. Ты взяла только свой маленький кошелек, а у тебя там… больше тысячи лян не поместится.

— Наставник! Но мне нужны эти женщины!

— И я тебя к ним привел. Мы договорились, что дальше ты сама, помнишь? — поднимает бровь мужчина: — уверен, что этот толстый вызов здравому смыслу и здоровому питанию на самом деле хотел продать девушек… примерно за тысячу. Плюс-минус сто. И ты могла бы сторговаться на этой цифре… если бы не показала ему что они тебе очень нужны и что ты — очень богатая. Кроме того, ты была невежлива. И высокомерна.

— Черт. Проклятье. — девушка поворачивается к торговцу и растягивает непослушные губы в улыбке, но ее глаза — не улыбаются: — уважаемый ничтожный червь! Будьте так добры, продайте мне этих женщин за тысячу серебром.

— Вот еще. — складывает руки на груди Люй Три Бочонка: — да у тебя один меч на двадцать тысяч серебром тянет. И гуань на столько же. Может еще что найдется? У твоего наставника…

— Не, не, не… — поднимает руки мужчина: — меня в это не впутывайте. И кстати, Лань И — уже поздно просить. Нужно было раньше.

— Хорошо. — она снова поворачивается к торговцу: — я — Третья в очереди наследования Клана Феникса, Лань И. Я даю слово что тебе выплатят сто одну тысячу серебром плюс еще пять тысяч за хлопоты, как только ты явишься в Цитадель Клана с моим векселем. Я готова выписать его прямо здесь и сейчас, на твое имя. А теперь — отдавай мне женщин и телегу, жалкий пес!

— Вот уж нет. — усмехается Люй: — нашла дурака. Сперва деньги.

— Ты провалила переговоры, ученица. — вздыхает мужчина и качает головой: — я разочарован. Что скажет Госпожа Кали, когда узнает, что за все эти годы я так и не воспитал достойную смену?

— Если у вас нет денег, то ступайте прочь. — говорит торговец: — иначе я… — и он бросает взгляд на начальника охраны, который стоит рядом, положив руку на саблю-дао.

— Вот же… — девушка прикусывает ноготь большого пальца: — наставник, тогда мне остается только одно…

— Ты всегда идешь по легкому пути, ученица. Это вредная привычка…

— Эй, вы! Я все еще готов пойти тебе навстречу, девчонка из клана, раз уж вам так они нужны. Отдавай все деньги и меч с подвеской… и тогда я так и быть…

— Вы же видите наставник, у меня нет другого выбора. И потом — это все равно жалкий пес и ничтожный червь. — говорит девушка и вынимает свой меч из ножен: — Вихрь Клинков! Кайтен!

Глава 17

Глава 17

В крытом павильоне ресторана на полированных досках из красного дерева перед почтенными посетителями танцевали журавли. Они кружились в танце, словно юные девы на Праздник Солнцестояния, их крылья были украшены разноцветными лентами, так, чтобы всем присутствующим становилась очевидна плавность и продуманность их танца. Ленты никогда не опускались вниз, никогда не путались, скрещиваясь с другими лентами, они плыли по воздуху, изгибаясь волнами, выписывая плавные линии.

Посетители восхищались этим восхитительным танцем, хлопая в ладоши и издавая крики восторга, в чашу для подношений скатывались все новые медные монетки, пару раз даже блеснуло серебро.

Тем временем в дверях ресторана,