Марионеточник - Татьяна Владимировна Корсакова

брызг такие мучение. А если пёс затащит в болото, то всё… Считай, конец. – Он замолчал, а потом продолжил: – А с другой стороны, может, так даже и лучше? Один раз отмучился и всё.

Возразить на такое было нечего. Арес на мгновение представил, каково быть угарником, и ощутил тошноту от одной только перспективы.

Тем временем они вышли к Змеиной заводи. Анюта не обманула, когда сказала, что знает короткий путь вдоль торфяников. Плохо, что в темноте Арес толком ничего не разглядел. Воспользоваться этим путём без провожатых у них со Стэфом вряд ли получится.

– Ну вот. – Анюта посмотрела на небо. Уже забрезжил рассвет. – Вы дома, ребята. Мы, пожалуй, тоже пойдём.

– Вы это… – Василь сделал шаг им навстречу и остановился. – Не серчайте, если что. Мы не со зла. Сами понимаете.

– Мы понимаем. Спасибо вам, – сказал Стэф и протянул Василю руку. Тот посмотрел на неё с удивлением и опаской. – Я уже сухой. – Стэф усмехнулся.

– А не боишься? – Василь сощурился.

– А нужно?

– Сейчас, пожалуй, нет. – Василь осторожно пожал протянутую руку, посмотрел на Ареса.

Обмениваться рукопожатием с нежитью было жутко и волнительно одновременно. Но ничего страшного не произошло. Наощупь сухая и мозолистая ладонь Василия была самой обычной, разве что малость горячее положенного.

– Я бы вас обняла. – Анюта смущено улыбнулась, на её щеках вспыхнул румянец. – Но одёжа ваша ещё мокрая. – Она вскинула руку и помахала им, как маленьким. – Рада была пообщаться. – Взгляд её замер на Стэфе. – Мамке моей весточку передать никак нельзя, да?

– Аня, так ей будет только больнее, – ответил Стэф мягко. – Но я тебе обещаю: я за ней присмотрю. Нуждаться она ни в чём никогда не будет. Договорились?

– Договорились. – Анюта улыбнулась.

– А можно вопрос? – Стэф подался вперёд, но замер. – Ты же в растениях разбираешься?

– Разбираюсь! – Улыбка Анюты стала увереннее.

– Что это за цветочки такие, похожие на розовые колокольчики?

– Болотные цветочки?

– Болотные. – Стэф кивнул.

Анюта нахмурилась, ответила:

– Это андромеда. Только у нас они больше не растут. Повывелись.

– А где растут?

– А где ты их видел?

– В засушенном виде в болотном домике. А вживую – во сне.

– Это её цветочки. Кому попало она их не кажет. – Анюта посмотрела на Стэфа очень внимательно, словно узнала про него что-то важное.

– Чьи? – Не выдержал Арес.

– Мари. Говорят, на острове их много.

– Кто говорит? – спросил Арес.

– На каком острове? – спросил Стэф.

– На её острове. Который то есть, то нет. Нам на него хода нет, нам он себя не кажет. Да и как нам на него попасть, коли он целиком под водой, а поднимается редко-редко! – В голосе Анюты послышались мечтательные нотки.

– А инфа откуда? – Арес в нетерпении переступил с ноги на ногу.

– От деток. Марёвкам туда можно. Им, считай, всюду на болоте можно.

– Кроме вашего дома, – уточнил Василь. – К вам без приглашения не попасть. – Он тоже посмотрел на светлеющее небо и дёрнул Анюту за рукав. – Пойдём уже, – сказал ворчливо, но не зло. – А то будет, как в прошлый раз.

Прощались они почти как старые друзья. Если, конечно, вообще возможно водить дружбу с нежитью.

А возле дома их ждал незваный гость. Или не гость, а хозяин?..

Глава 17

Антон Палыч сидел на ступеньках крыльца и с задумчивым видом курил сигару. Неподалёку был припаркован чёрный неприметный джип. Наверное, на нём старик и приехал. Охраны нигде не было видно.

– Доброй ночи! – поздоровался Стэф.

– Скорее уж утра. – Марионеточник смотрел на них снизу вверх, но Стэф отчего-то чувствовал себя проштрафившимся школяром перед строгим директором. – Любите ночные купания? – Старик обвёл многозначительным взглядом их перепачканную в болотной грязи и не до конца просохшую одежду.

– Любим ночные прогулки. Впрочем, как и вы, Антон Палыч. Не так ли?

Играть с Марионеточником в игры было бесполезно. Стэф был уверен: старик в курсе, что они видели его ночью.

– Глупые, самонадеянные мальчишки, – сказал Антон Палыч и пыхнул сигарой. Сигарный дым смешался с наползающим от болота туманом. – Вы нарушили баланс.

– Мы не… – начал было Арес, но Марионеточник остановил его требовательным взмахом руки.

– Вы. Нарушили. Баланс, – повторил он с плохо скрываемой яростью. – Десятки лет всё было тихо. Десятки лет она была спокойна и довольна. А потом явились вы. И всё полетело псу под хвост!

– Под хвост какому-то конкретно псу? – Арес не собирался сдаваться. – Может, покрытому стальной чешуёй?

Старик покачал головой.

– Вы должны уехать. Возможно, ещё получится всё исправить.

– Аграфена пропала! – Арес сорвался на крик.

– И что? – Марионеточник вскинул густые брови. – По чьей вине она пропала? Кто потворствовал её глупым идеям? Молчите? – Он снова покачал головой. – Вам нечего сказать?

– Её ещё можно… – начал было Арес, но Стэф не дал ему договорить, предупреждающе тронул за рукав.

– Моя вина. – Антон Палыч словно разговаривал сам с собой. – Там, на аукционе, наша встреча показалась мне забавным совпадением, этакой иронией судьбы. Если бы я знал, чем всё закончится, я бы ни за что не позволил вам выкупить ту флягу.

– Почему? – спросил Стэф.

– Потому что вам тут не место.

– А кому тут место? Вам, Антон Палыч? Зачем вы ходили ночью на болото? Что вы там делали один, без охраны?

– Гулял. – Старик отмахнулся от его вопросов так, словно они были несущественными. – Мне хорошо думается во время ночных прогулок.

– И что вы надумали? – Стэфу не нравились ни этот разговор, ни спокойствие Марионеточника. Такие люди обретают покой, лишь приняв окончательное решение.

– Вы уедете. Сейчас же. – Антон Палыч не повышал голоса, не пытался их убедить или напугать. Он просто озвучил приговор. Окончательный и не подлежащий обжалованию.

– А если мы откажемся? – спросил Арес.

Стэф ни за что не задал бы такой вопрос самому Марионеточнику. Но Арес был молод и горяч.

Старик покачал лысой головой.

– Если вы откажетесь, Павел, тогда, боюсь, вас ждёт мучительная смерть. А мне бы этого очень не хотелось.

– Мы съедем из вашего дома, – сказал Стэф.

Старик смерил его стылым, ничего не выражающим взглядом.

– Я всегда считал вас очень здравомыслящим и перспективным молодым человеком. Особенно после вашей северной эпопеи. Насколько мне известно, Степан, на Крайнем Севере вы столкнулись с некоей силой… – Он сощурился. – Весьма могущественной и древней. Тогда ваша команда выжила лишь чудом. Можно сказать, вы – ярчайшая иллюстрация фразы «дуракам везёт». Вы были глупы и чертовски самонадеянны. Но ваше везение не может длиться вечно, Степан. Она оставила на вас метку. На каждом из вас. Пожалуй, именно по этой метке я вас и нашёл.