Желание на любовь (СИ) - Колоскова Галина

— Может, наручниками меня прикуёшь? — усмехнулась сквозь слёзы Кэт.

— Прикую, если надо будет!

Глава 10.3

Она ни на минуту не сомневалась, что агент сделает это: твёрдость в голосе подтверждала решение довести разговор до логического конца. Он прижал Паркер к груди и надавил подбородком на лоб, вынуждая поднять голову.

— Не веди себя как обиженный ребёнок. Смотри на меня. Попытайся поверить в то, что я говорю.

Кэтлин сдула тонкую прядку, упавшую на глаза, и встретилась взглядом с Вудом.

— Мне так же, как и тебе, не доставляет удовольствия ворошить прошлое. Я узнал обо всём только сегодня. Лесси хорошо обыграла произошедшее не с ней, рассеяв возникшие во мне сомнения. Пятна крови на простыне, обнажённая девушка в моих объятиях и дикая, стучащая боль в голове — вот с чем я проснулся утром следующего дня. А потом её уверения, что я помню не запах чужих волос, а клубнику и яблоки — закуску к шампанскому. — Он прикоснулся лицом к локонам пытающейся вырваться брюнетки и потянул носом. — Ты и сейчас так же пахнешь.

Паркер почувствовала, как в живот, прижатый к паху Мэттью, уперлась твердеющая плоть. По напряжённому телу пробежала дрожь, что не осталось незамеченным. В его прищуренных глазах появился хищный блеск котяры, желающего стащить со стола кусок мяса, что представилось Кэт оскорбительным верхом наглости.

— Отпусти меня немедленно.

Она предприняла ещё одну попытку освободиться, ненавидя собственный организм, так реагирующий на зеленоглазого вруна. Что ещё он должен сделать, чтобы вместо чувственного волнения его прикосновения внушали отвращение? Почему её мозг сейчас проигрывает желанию тела? «Только с ним как свеча…»

— Не раньше, чем сделаю это.

Мэтт освободил одну руку и положил на затылок Кэтлин, другой продолжал удерживать за талию. Он наклонился вперёд, вынуждая её откинуть голову, и прижался губами к пухлому рту, так часто снившемуся во снах.

Кэт двумя руками уперлась в его плечи, пытаясь отпихнуть, но с таким же успехом она могла толкать каменную глыбу. Вуд обвёл языком контуры её рта, слегка пососал пухлую нижнюю губу и попытался раздвинуть плотно сжатые зубы.

— Не сопротивляйся. Мы оба хотим этого. Я чувствую, как ты дрожишь. Прошу тебя… — хриплым голосом прошептал он.

Паркер испытывала невероятное желание поддаться искушению, хоть ненадолго опустить «меч войны», вытащенный ею сегодня из «ножен» прошлого. Она позволила разомкнуть свои губы и разжала зубы под мягким напором языка Мэттью.

Вихрь эмоций накрыл Кэтлин с головой. Воспоминания ночи вернулись во всех красках. Жгучие и мягкие губы, любимый запах, вкус… Невероятно приятные ощущения… Ноги стали ватными. Теперь уже она чувствовала бьющую агента дрожь. Они ласкали друг друга сначала яростно, потом нежно.

— Какая сладкая… Всё как во сне, как тогда…

Посасывая, он втянул её язык в рот и ещё плотнее прижал брюнетку к себе, ощущая каждый мягкий изгиб, каждую выпуклость собственным телом.

Она почувствовала теперь уже полностью восставшую плоть Мэтта, требовательно упирающююся в её живот. Ноги подкосились, но агент не дал Кэт упасть: он положил руки на круглые ягодицы и приподнял её вверх. Их лица оказались на одном уровне. Она открыла застланные поволокой страсти глаза и встретилась с полыхающим зеленью взглядом.

— Вот так-то лучше, — довольно улыбнулся Мэттью. — Зачем спорить о прошлом? Давай жить настоящим.

Он опустил дрожащее тело Кэтлин, накрыл ладонью полную грудь и, зарывшись лицом в шелковистые волосы, хрипло прошептал:

— Я хочу тебя, очень хочу… Столько лет мечтал сделать это…

Лучше бы Вуд этого не говорил.

Перед глазами брюнетки промелькнули несколько моментов из того времени, в которое Мэтт, по его словам, мечтал о её теле. Маленькая Лилибет с разбитой в кровь коленкой; соседский мальчик столкнул её с качелей, не поверив, что папа рыжей девочки — герой. Лилибет-школьница вместе с ней на приёме у директора: дочь разбила нос однокласснику, высказавшемуся о полётах пьяных летчиков. Анкеты девочки, лежащие на столе, в которых на месте сведений об отце зажатой в дрожащих пальцах авторучкой она ставит прочерк…

Гнев, обида и боль стиснули грудь, мгновенно подавив все желания плоти.

Твёрдо встав на ноги, Кэт оттолкнула агента, не готового к подобной реакции, и с размаху ударила по лицу. Голова Вуда дёрнулась. И уже вторая рука разъярённой брюнетки влепила пощёчину по другой стороне, оставив бороздки от ногтей.

Мэттью схватил Паркер за предплечья и встряхнул, не понимая, что изменилось за несколько секунд.

— Что с тобой? Какая муха укусила?!

Кривая усмешка перекосила припухшие от поцелуев губы.

— Ты о теле моём мечтал? А я о том, чтобы Лилибет не узнала раньше времени, при каких обстоятельствах мама зачала её, что погибший папа на самом деле жив, здоров и растит детей в счастливой полной семье.

Кэтлин тяжело дышала. Тот самый приступ гнева, которого опасался Мэтт, всё же настиг её. Она выдохнула, согнулась пополам и затем, глубоко втягивая воздух, выпрямилась.

— Разные были у нас с тобой мечты. Ты понимаешь, что значит быть матерью-одиночкой в восемнадцать лет? — задала вопрос брюнетка, не ожидая на него ответа.

Вуд в недоумении потирал расцарапанную щёку.

— Похоже, мы не договорили.

— Думаю, нам вообще говорить не о чем.

Кэт повернулась, направившись в сторону выхода. Перегородив дверь рукой, Мэттью опередил её.

— Ты не выйдешь отсюда, пока не расскажешь всё. Хочу разобраться до конца, в чём ты меня обвиняешь. Узнать, кто помогал растить нашу дочь, чтобы сказать спасибо. А ещё, где и с кем вы живёте в Финиксе. Привычки и увлечения Лилибет. Про любимые ею зелёный цвет и автомобильные гонки знаю.

Понимая, что перечислять можно до бесконечности, он замолчал. На это не хватит одной ночи.

— Мне о многом нужно тебя расспросить. — В глазах Мэтта читалась мольба.

Увидев в ответ на губах Паркер усмешку, он проговорил не терпящим возражения тоном:

— Ждать разговора ещё десять лет я не намерен!

— Ты хочешь знать о дочери? Очень удобно появиться через столько лет и погладить почти взрослую девочку по голове. Купить бриллианты и посчитать, что расплатился за шестнадцатилетнее отсутствие!

— Я отсутствовал не по своей вине! — Агент уперся взглядом в лицо разгневанной фурии и по слогам произнёс: — Ты должна мне эти шестнадцать лет!

— Я ничего не должна ни тебе, ни Лесси, ни Лилибет и никому другому! Никому! — возмутившись до глубины души претензиями Вуда, теперь уже рычала Кэт. А ещё она ревновала дочь, хотя даже себе не хотела признаться в этом.

— Я сполна заплатила свои долги осуждающими мать-одиночку взглядами медсестёр на приёмах у гинеколога и болью тяжёлых родов. Оказалось, в восемнадцать лет мой организм не готов был стать матерью. Бессонными ночами у кроватки ребёнка, горечью от вопросов дочери, пытающейся понять, почему у неё нет папы. Работой в ночные смены в попытке заработать достаточно денег, чтобы самой прокормить и одеть малышку, а не быть обузой на шее родителей! — выплёвывала слова в лицо Мэттью брюнетка. — Боль, осуждение, стыд! Нервотрёпки, усталость, бессилие и снова боль! Вот чем я заплатила за счастье иметь ребёнка! А теперь ты пытаешься отобрать её у меня.

— Никто не забирает Лилибет! Я и моя семья всего лишь хотим принимать участие в её воспитании, желаем быть рядом. Она такая же моя дочь, как и твоя! Достаточно было поговорить со мной — и я разделил бы с тобой все проблемы и бессонные ночи.

— Связаться с тобой? Каким образом? Райт — вечный цербер, охраняющий твой покой!

— Это я уже слышал. Поговорила бы с отцом. Уж он нашёл бы способ избавиться от Лесси на время встречи. Неужели никто не мог тебе этого посоветовать? Хотя ты всегда была слишком самостоятельной, чтобы слушать чужие советы. Не зря тебя полюбила Одри. — Он помолчал несколько секунд и добавил: — И я!