Цветы на камнях - Сергей Байбара

- Стой! Куда направляетесь?

Выяснилось, что на учения – отработку действий в случае химической атаки. Бека придирчиво оглядел молодых бойцов, развернул строй:

- Подразделение, налево!

Бека высмотрел, где стоит наглец. Указал троим бойцам, стоящим перед ним:

- Бойцы! Да, вы втроем! Два шага вперед!

Иоселиани придирчиво осмотрел их. У одного, как показалось Беке, был слабо затянут ремень. Бека подошел к нему, проверил. Так и есть, - целый кулак под ремень просунуть можно. Бека взял его за пряжку ремня и четыре раза тряханул вперед-назад, причем каждый раз солдатик получал ощутимый тычок в живот.

- Не жмет?! – издевательски поинтересовался Бека.

- Виноват, исправлюсь, - по-советски ответил «воин».

Подтяни! – приказал Бека. Парень на месте принялся исправлять недостаток. Бека опять обратился к командиру с претензией:

- Что они у тебя стоят каким-то зигзагом?! Будто не шеренги, а бык по****л?

- А ну подравняйтесь быстро! – крикнул молодой командир. Строй пришел в движение, равняясь по первому бойцу.

- Эй ты! Десять шагов вперед, - вызвал Бека того самого крепыша, обидевшего девушку.

- Меня Ваче зовут! – дерзко ответил крепыш. Однако ослушаться не посмел.

Когда «тот самый» вышел из строя Бека спросил его:

- Тебе сколько лет, боец?

- Двадцать один!

- Здоровый ты больно. Да и крут, говорят. Что же ты среди мальчишек забыл?

- Мобилизовали! – усмехнулся боец, не чуя подвоха. – Воинской науке учиться надо, вот и направили к малолеткам!

- Надо тебя испытать, - сказал Бека. Он внимательно посмотрел в довольные глаза сопляка, и… со всей силы врезал ему с правой в челюсть.

Ваче от сильного удара вскрикнул, отшатнулся, падая, но Бека схватил его за воротник. Крикнул на всю улицу:

- Всем стоять на месте!!!

Ни старший группы, ни бойцы не посмели ослушаться свирепого свана. А тот, крепко держа наглеца, ударил его еще раз в скулу, потом еще в солнечное сплетение. Выражение лица Беки в этот момент было сравнимо с оскалом самого дьявола, а удары были столь сильны и быстры, что у окружающих возникло опасение, как бы Иоселиани не забил великовозрастного «ученика» насмерть.

Затем Бека ударил его коленом в живот, рванул на себя, отчего у несчастного отлетело несколько пуговиц, и еще одним ударом отправил его на землю.

Ваче, кряхтя и сопя носом, захотел отползти. Но Беке и этого показалось мало. Он мгновенно расстегнул кобуру, выхватил свой «Иерихон», навел и выстрелил хаму в голову. Точнее, над головой. Пуля уткнулась в песок метрах в двадцати, а Ваче, заревев, перевернулся на живот, встав в неприличную позу.

- Что же ты мне задницу подставляешь?! – зло рассмеялся Бека. – Я мальчишескими попками не интересуюсь!

В строю раздался смешок, - кто-то из юнцов разделял позицию Беки. А тот подошел к сжавшемуся в комок, хнычущему «шварцнегеру», за волосы поднял с земли:

- На передовую тебе еще рано! Соплей много!

Опозоренный боец хлюпал носом, боясь посмотреть на своих товарищей, на которых еще десять минут назад он поглядывал свысока.

А Бека продолжал:

- Еще раз тронешь ту девушку, - я тебя в той реке утоплю, как щенка! Понял?! Не слышу ответа?!

- Так точно! – прогнусавил Ваче.

- Встать в строй, ушлепок! – Потом добавил уже остолбеневшему молодому командиру. – Приглядывай лучше за своими бойцами! Если не будут слушаться – один из способов убеждения я тебе только что показал.

Отведя душу, Бека направился в штаб. Он взял чернила, поднялся в свой кабинет, уселся за стол. Взял перо, как держат шариковую ручку. И попробовал, макая кончик пера в чернила, вывести на скомканной бумажке несколько слов.

Разумеется, у него ничего не получилось. Пальцы Иоселиани были не настолько ловкими, чтобы освоить перо с первого раза. К тому же он совсем забыл, что перья перед письмом надо затачивать. Результат – синие, жирные, как клопы, буквы, расплылись по бумаге в большие чернильные пятна. Бека попробовал еще раз, - тот же результат.

- Черт!!! – Бека с ненавистью швырнул перо на стол, скомкал замаранный лист, испачкав пальцы. – Кто придумал это наказание!

Он быстро спустился вниз, и вдруг застыл на месте. Как громом пораженный.

На перилах лестницы штабного здания расположилась маленькая Кетино, дочка его заместителя по материальной части. Веселая девчушка в нарядном платье положила на перила настоящий альбом для раскрашивания и что-то старательно выводила на листе бумаги СИНИМ КАРАНДАШОМ! А перед ней лежала коробочка с цветными карандашами, - по нынешним временам роскошь.

Бека вспомнил, как в студенческой юности, перед самой войной преподаватель заставлял их подписывать схемы для лабораторных занятий черной гелевой ручкой. Только так и больше никак! Но, бывало, тонко заточенный простой карандаш вполне сходил за черные чернила.

Этого шанса Бека упустить не мог:

- Кети! Здравствуй, золотце! – подошел Бека к крошке, поднял ее на руки, поцеловал.

- Дядя Бека! Какой ты колючий!

- А что ты делаешь?!

- Я тучки рисую.

- Кети, милая моя! – Бека опустился перед девочкой на колено. – Выручи меня, пожалуйста. Мне очень нужна твоя помощь! От тебя зависит судьба армии!

- А что я могу сделать для армии?

- Мне очень нужен твой карандаш. Всего на час! Пожалуйста, Кети!

- Ну, ладно, - пожала плечиком девчушка. – А чем я буду тучки рисовать?

- А ты пока небо нарисуй! А я тебе много разноцветных бумажек принесу.

- Ну ладно!

Бека схватил синий карандаш, поцеловал девочку в макушку и вихрем понесся в свою берлогу, по пути чуть не сбив кого-то из техников.

Работа закипела споро. Однако, спустя десять минут дверь обиталища Беки скрипнула и на пороге появилась маленькая хозяйка карандаша.

- Дядя Бека, можно я с тобой посижу?!

- Да, заходи. Только пока не мешай.

- А что ты делаешь?

Бека объяснил, что он делает и зачем ему нужен синий карандаш. Объяснил, как составляются отчеты о расходовании топлива и зачем нужно писать новые заявления. Девочка слушала-слушала, но ничего не поняла. Он только подперла голову руками и вздохнула:

- Как у вас, взрослых, все сложно. Почему вы не можете просто попросить?! Ты ведь попросил у меня карандашик, я тебе сразу дала. А вот если бы ты на этот карандашик писал бумажки, а потом еще бумажки на те бумажки, а потом еще бумажки на те бумажки… В общем, времени порисовать бы у тебя не осталось.

«Устами младенца глаголит истина» - подумал Бека.

- Дядя Бека, а кто умнее, дети или взрослые? – опять спросила Кети.

- Не знаю… Теперь не знаю! – ответил Бека

- У нас, детей, игрушек мало, и мы всегда договариваемся о том, кто будет играть первый, кто второй, а кто вечером. А у вас, взрослых, много разных интересных штучек. Но вы не можете договориться, когда чья очередь. Нас учите делиться, а сами не умеете делиться друг с другом. Значит, кто умнее? – продолжала убивать Беку своей логикой умное дитя.

- Ты умнее, солнышко, - сказал Бека, стараясь не упустить ни строчки.

- Правильно, я умнее, - согласилась Кети. Она наконец-то замолчала, подошла к подоконнику, положила альбом, карандаши и принялась за дело.

Спустя пять минут в дверь постучали. Вошел посыльный:

- Господин майор, я по поводу патронов…

- Мы заняты! – категорично отрезала Кети, не дав Беке сказать ни слова. - Не мешайте нам!

- Подожди минут десять, - сказал командир. – Решим вопрос.

Посыльный удивленно поглядел на девочку с желтым карандашиком в руках, рисовавшую в альбоме, а потом глянул на Иоселиани, который таким же детским карандашиком, только синего цвета, тоже что-то вырисовывал. Дверь закрыл без лишних вопросов...

Девочка опять задала вопрос:

- Дядя Бека, а туман желтый бывает? Я туман рисую…

- Нет…

- А мой папа говорит, что бывает. Только он плохо пахнет.

Бека вспомнил взрывы химических снарядов в горных долинах. Вспомнил, что бывает и желтый, и зеленый, и коричневый «туман», и что после него остается…

- Не бывает желтого тумана… Не рисуй его…

Две бронемашины «Кобра» неслись по разрушенной дороге на север, по направлению к Цихиджвари. В первой ехали офицеры связи, во второй – сам Бека. Позади них рассекала пыль и песок БРДМ-2 еще советского производства. Беке не хотелось снаряжать с собой эскорт, как падишаху, но таковы были требования безопасности. Даже в тылу на горных дорогах невозможно было застраховаться на сто процентов от нападения вражеских диверсантов, разбойников, бродяг и других обитателей опустевших земель.

Хоть и была вторая половина дня, у Беки слипались глаза. Он глотнул воды из фляги, сжал ладонями виски, попробовал растереть их. Всю ночь почти не спал. Нет, сегодня, когда закончатся переговоры, он попросит у Генерала какую-нибудь закрытую комнатенку в дальнем углу, хоть на чердаке, хоть в подвале, хоть на голых досках - и будет спать часов десять!