Цветы на камнях - Сергей Байбара

Цихиджвари, в отличие от других городков и селений срединной Грузии пострадал не сильно. Разрушенных домов здесь не было вообще. Все строения, даже опустевшие, содержались в хорошем состоянии. У границы селения начинались пшеничные поля, а в отдалении бродило стадо баранов под присмотром чабана. Здесь же размещался блок-пост. Шлагбаум, стрелки на позициях, держащие на всякий случай машины гостей под прицелом, станковый пулемет, - в общем, все как у людей! В отдалении стоял одинокий БТР-4 украинского производства. А бойцов на КПП сегодня что-то многовато! Здесь, там, там… Человек пятнадцать, не меньше!

Необходимые формальности заняли несколько минут. Дальше машины поехали к центру поселка. Было заметно, что ждали важных гостей, - патрули были усилены, через каждые тридцать метров им встречались вооруженные солдаты, ополченцы, пешие и конные. У многих при себе были противотанковые разовые гранатометы. На крыше дома, мимо которого проезжали броневики Иоселиани, всматривался в небо боец с «Иглой» на плече.

Машины остановились возле когда-то шикарного особняка за высоким кирпичным забором, возведенного здесь перед войной каким-то беспечным «хозяином жизни». У ворот прохаживались часовые с «калашами». Рядом уже стояли два «Динго». Ага, Мансур уже здесь. А вот и он. И Генерал, собственной персоной.

- Здравствуй, Бека, - поприветствовал его Мансур. Бека пожал ему руку, обнял, как брата, затем подошел к Генералу:

- Господин генерал, майор Иоселиани по вашему приказу…

- Да ладно тебе… Здравствуй! – генерал протянул ему свою широкую ладонь для рукопожатия.

После обычных вежливых вопросов о доме, семье, Генерал позвал их с собой:

- Ну, ладно, пока остальные собираются… Все доклады позже, - Он остановил Мансура, достающего из планшета какие-то бумаги. - Раз уж вы первые, хочу вам кое-что показать. Знаете, во времена моей курсантской юности мне приходилось бывать в Ленинграде. Есть там такой музей, - Кунсткамера. Там еще со времен Петра Первого собирали разные диковины, животных и людей - генетических уродцев. Мутантов, короче говоря. Я тут подумал, - а не открыть ли и мне свою кунсткамеру?

- Интересная мысль, - усмехнулся Мансур. – А экспонаты где брать будешь?

- Сходи в пустыню на ночь. Будет тебе «экспонатов» целый вагон! - усмехнулся Бека. – Генерал, ты это серьезно, или…

- «Или» - ответил тот. Они подошли к деревянному сараю, у которого стоял часовой. Генерал приказал отпереть дверь. Они зашли в сарай.

- Вот уже два первых экспоната готовы, - сказал Генерал. – Ну-ка, ребята, отодвинем эту заслонку.

Они втроем отодвинули увесистую заслонку, за которой открывался вход в погреб. Запах там стоял ужасный, - нечто среднее между запахом в общественном туалете и ароматами на скотобойне. Спустились по скрипучей лестнице в холодное подземелье, где на полу, среди огромных кусков льда лежало нечто…

Эти существа были очень высокими, - по два с половиной метра в высоту. Они имели невероятно худощавое телосложение, выглядели, как скелеты, обтянутые темно-красной кожей. Две руки и две ноги, которые правильнее было бы назвать лапами, непропорционально длинные, с громадными загнутыми когтями на каждом пальце. Головы их по форме напоминали человеческие, но лишенные волос и ресниц. Глаза узкие, глубоко посаженные, прикрытые прозрачной пленкой. Выдвинутые вперед нижние челюсти с острыми зубами, длинные заостренные носы, похожие на клювы. На затылке – роговое образование, наподобие воротника с расходящимися в разные стороны острыми рогами, торчащими из-за треугольных ушей. И в довершение – два перепончатых огромных крыла, метра по три в размахе. Наверное, недавно эти существа были неплохими воздухоплавателями. Сейчас они, бездыханные, лежали на холодном полу погреба. У обоих на груди выделялись по два пулевых отверстия.

- Новая форма мутации? – спросил Бека.

- Не знаю пока. Но эти красавцы прилетели к нам позавчера. Летели на высоте около километра, - говорил Генерал, зажимая платком нос. – Потом им, видимо, захотелось жрать, и они спикировали вниз, в поисках пищи. Их заинтересовала отара овец. Двух овец зарезали, хотели утащить, но тут чабан подоспел. Пристрелил их. Ну, так как твари необычные, я велел их сюда притащить. Завтра отправлю их в Боржоми, пусть там разбираются. У нас своих забот хватает. А у вас таких красавцев еще не было?

Полевые командиры отрицательно покачали головами.

- Ну, не удивляйтесь, если появятся, - сказал генерал. – Потом кашлянул, добавил, - Выходим отсюда, воняет нестерпимо.

- Будет много проблем, если их хватятся родственники, - сказал Мансур, пропуская Генерала вперед.

- Не должно быть, - сказал он. – Они тщедушные, хилые, весят по сорок-пятьдесят килограмм при своем-то росте. И две пули из «Калашникова» или «М-16» для них хватит за глаза. Если только они не прилетят стаей, особей в пятьдесят. Хотя летают неплохо.

- А я вчера слышал в разговоре, как кто-то из моих бойцов упоминал про крылатых демонов. Говорят, в Гори что-то подобное видели, – заметил Бека.

- Возможно, - согласился Генерал. – Хотя, Гори… Далековато… В общем, смотрите в оба. И бойцов поставьте в известность.

Когда они вернулись к особняку, возле него было «припарковано» уже шесть-семь бронемашин. БРДМ-2, три «Хаммера» и один БТР-80. Значит, все в сборе. И Зураб, и Важа, и Абели. Командиры всех направлений, всех узлов обороны. Все уже зашли в дом.

- Прошу прощения, господа, что не встретил вас лично, - обратился Генерал, когда они прошли в дом, где их уже ожидали прибывшие офицеры. – Не считайте это неуважением к вам. Обещаю сегодня компенсировать постыдный недостаток гостеприимства с моей стороны. Но все это будет позже. Прошу вас, господа (это уже было обращено к Беке и Мансуру), садитесь.

Бека и Мансур заняли свои места за овальным столом, чувствуя на себе недовольные взгляды. Если бы речь не шла о мужчинах, можно было бы сказать, - ревнивые. Уж не планирует ли Генерал в будущем назначить кого-то из них своим преемником, хотя они сделали для общего дела не больше других?! Сам Генерал уселся во главе стола. Степенная неторопливая мужская речь потекла вместе с табачным дымом вверх, повисая над потолком. Ждать оставалось недолго. Вторая половина большого стола была свободна. Там места «гостей».

Спустя пятнадцать минут в комнату вошел молодой офицер, сообщив, что делегация звиадистов уже прибыла, и ее следует ждать с минуты на минуту. Грузинские командиры обсуждали, что заставило звиадистов просить о перемирии. Может, «турки» поднажали на них, не добившись успеха на рубежах Союза? Или бандиты? Или наоборот, зная о том, что «турки» понесли тяжелые потери в боях под Читахеви, звиадисты хотят обезопасить один из своих флангов и нажать на пришельцев с юга, откусить у них пару-тройку деревень?

Вообще-то, движение сторонников Гамсахурдиа было ослаблено после смерти своего кумира и практически сошло на нет после того, как Саакашвили организовал торжественное перезахоронение, признав важную роль первого президента Грузии в истории страны. Это должно было стать символом примирения нации. Но после ядерной войны, когда под угрозой смерти на грузинские земли хлынул поток переселенцев из Армении, из выжженной русскими ракетами Турции, когда, пользуясь анархией и хаосом, власть в целых регионах захватывали бандитские главари и иностранные наемники, идеи Гамсахурдиа нашли благодатную почву и сторонников для возрождения. Люди, никогда не видевшие в глаза Звиада, почитали его чуть ли не как божьего пророка, пришедшего спасти многострадальную Грузию от многочисленных врагов.

И вот, наконец, в приемной послышались шаги. Речь Генерала и его «наместников» стихла, все внимательно смотрели на дверь.

Вошел сопровождающий офицер, который доложил, что звиадистская делегация прибыла и готова войти. Генерал молча кивнул.

И вот в кабинет вошли три офицера в грузинской летней полевой форме. Глава делегации – лысый седой усач со шрамом на лбу со знаками отличия полковника. Второй, - низкорослый брюнет лет тридцати с погонами капитана. Его голова была забинтована, левая рука, также перебинтованная, держалась на перевязи. Третий, лейтенант, двадцати пяти-тридцати лет был одет не в традиционный полевой камуфляж, а в черную форму, похожую на ту, какую носили охранники в супермаркетах до войны. Она дополнялась разгрузочным жилетом также черного цвета. Половина его лица была обезображена огнем и многочисленными рубцами. На груди со стороны сердца у лейтенанта был нашит золотистый значок, напоминавший молнию.

У всех на рукавах выделялись шевроны в виде черно-кизилового флага, дополненные цифровыми и буквенными обозначениями. От всех пахло едким солдатским одеколоном. Генерал поднялся со стула, сказал:

- Мы ждали вас, господа. Надеюсь, вы добрались хорошо, и проблем в поездке у вас не было?