Женщина модерна. Гендер в русской культуре 1890–1930-х годов - Анна Сергеевна Акимова

до некоторой степени автобиографичны: это молодые провинциальные учителя, болезненно воспринимающие свою социальную среду[384]. Но уже в этих романах появляются важные параллельные сюжетные линии, связанные с женщинами (Анной и Клавдией в «Тяжелых снах», Людмилой в «Мелком бесе»). В трилогии «Творимая легенда» поначалу (в первой части «Капли крови») главным героем является мужчина — педагог Триродов, обладающий рядом черт создавшего его автора, однако во второй части, «Королева Ортруда», главной героиней Сологуб делает не просто женщину, а правительницу, обладающую всеми теми качествами, которые особенно ценил писатель (естественность, независимость, смелость и т. д.), и не только близкую ему, как Триродов, но и вызывающую у него восхищение. Наконец, в третьей части романа, «Дым и пепел», Сологуб закольцовывает роман, соединяя две линии. «Творимую легенду» можно назвать в свете интересующей нас темы переходным романом, так как в последующих романах Сологуба («Слаще яда» и «Заклинательница змей») главные героини — женщины.

Такой явный переход можно объяснить многими причинами. Образ «дебелой бабищи жизни» для писателя во многом связан с русской провинцией и ее бытом (любопытно, что в столице не происходит действие ни одного из его романов, если не считать короткого финального эпизода в «Слаще яда» и фантастической столицы Соединенных островов в «Творимой легенде»). Со временем женские образы начинают изображаться писателем более сочувственно. Гармонизацию художественного мира можно связать и с переездом из провинции в Петербург, и с женитьбой на Анастасии Чеботаревской (она переехала к Сологубу в 1908 году, официальный брак был заключен через шесть лет), и с фантастическим успехом «Мелкого беса», и с тем, что после смерти сестры в 1907 году рвется последняя связь писателя с детскими воспоминаниями, которые, как убедительно показала М. М. Павлова, были для писателя весьма травматичными[385].

Можно сказать, что в ранних романах автор поднимает не «женский», а больше «детский» вопрос, транслируя его в том числе через фигуры во многом автобиографичных персонажей, опыт которых сопоставим с жизненным опытом недавнего мальчишки Федора Тетерникова. В прозе раннего периода женщины — в первую очередь угнетательницы по отношению к мальчику или молодому мужчине. Женщина здесь показана в позиции силы, однако обычно это не конструктивная сила, выражающаяся в борьбе за чьи-либо права. Выделим основные черты «сильных» женщин в двух первых романах Сологуба и их роли по отношению к мужским персонажам.

Бросается в глаза, что в паре с героями мужского пола героини-женщины у Сологуба часто старше: например, в число персонажей им часто вводятся старшие сестры героев-мальчиков. Это и такой важный для романа «Тяжелые сны» персонаж, как Анна Ермолина, и эпизодический персонаж — прислуга Евгения в том же романе, а в «Мелком бесе» — Надежда Адаменко и Марта. Мирные, любовные отношения брата и сестры характерны для прозы Сологуба и отражают его реальные отношения с сестрой (однако сестра самого писателя была младше его). Позже, в зрелых романах, этот мотив будет вытеснен более равновесными образами двух сестер или равных подруг. Вероятно, одним из истоков таких образов в биографии писателя могли стать сестры Чеботаревские.

В любовных отношениях, изображаемых Сологубом, когда оговаривается возраст персонажей, женщины также часто оказываются старше своих возлюбленных. В романе «Мелкий бес» это и Варвара (все знакомые Передонова утверждают, что она старше своего сожителя), и мифическая княгиня Волчанская: чем больше подавлен Передонов, тем старше она ему представляется. И даже в идиллической, во многом противопоставленной линии Передонова, сюжетной линии Саши и Людмилы искусительницей выступает старшая «Людмилочка».

В ранних романах Сологуба женщине многократно приписывается роль грубой соблазнительницы, носительницы греха. Недвусмысленно предлагают главному герою свои тела Клавдия и служанка Ульяна в романе «Тяжелые сны». Героини-женщины делают предложения мужчинам (Юлия Вкусова в «Тяжелых снах» предлагает себя в жены учителю Доворецкому), «ухаживают» за мужчинами, как «развеселая жена воинского начальника» (там же). Вспомним и перевернутую фольклорную схему сватовства в романе «Мелкий бес», в котором не женихи борются за прекрасную невесту, а три сестры Рутиловы соревнуются, желая обвенчаться с Передоновым. В его союзе с Варварой инициатором брака выступает именно она. Важно, что из этого конфликта Варвара выходит победительницей: Передонов ведет ее под венец.

В обоих ранних романах Сологуба наиболее яркие и страшные образы угнетателей тоже отданы женщинам. Мать Клавдии Зинаида Романовна властно требует, чтобы дочь оставила ее любовника, в которого Клавдия тоже влюблена; городской голова Юшка боится собственной жены; кухарка Марья на улице при товарищах бьет сына и таскает его за волосы («Тяжелые сны»). Юлия Гудаевская в романе «Мелкий бес» приглашает Передонова высечь ее сына (это, по сути, единственная сохраненная в финальной редакции сцена садизма).

При этом «сильные» женщины обладают в сологубовской прозе этого периода не только отрицательными, но одновременно и привлекающими автора качествами, которые перейдут в зрелые романы писателя. Так, некоторые из героинь характеризуются «языческой» красотой тела (Анна Ермолина в «Тяжелых снах», Людмила в «Мелком бесе»). В романе «Тяжелые сны» единственной надеждой на обновление для главного героя становится морально сильная возлюбленная Анна Ермолина, готовая вместе с ним противостоять любым внешним обстоятельствам.

Благодаря этой способности к обновлению женщины в ранних романах Сологуба порой становятся в каком-то смысле творцами новых миров, предвосхищая мотивы более позднего творчества писателя. В мечтах Логина Анна говорит ему: «…будем любить друг друга и станем, как боги, творить, и создадим новые небеса, новую землю»[386]. Вероятно, под влиянием этого образа критик Владимиров трактовал образ Людмилы из «Мелкого беса» в схожем ключе: «Людмила ищет иных волнений, сходных с волнениями творца, задумавшего создать новый мир, новые отношения между людьми и полами»[387].

Нельзя не заметить явной тяги женских персонажей прозы Сологуба раннего периода к доминированию над героем-мужчиной (мальчиком) или просто выраженной энергичности, ведущей роли в отношениях. Так, Логин думает о Клавдии: «Какая сила, и страстность, и жажда жизни!»[388] Но, несмотря на все вышеупомянутое, «женский вопрос» в этих романах всерьез не поднимается автором.

Один из эпизодов «Мелкого беса» позволяет предположить, как относился ранний Сологуб к этой теме. Передонов толкует в классе строки Пушкина: «С своей волчихою голодной / Выходит на дорогу волк». По мнению полусумасшедшего учителя, «волк сытый, а она голодная. Жена всегда после мужа должна есть. Жена во всем должна подчиняться мужу»[389]. Можно увидеть в этом пассаже иронию и решить, что Сологуб пока только «отшутился» от острого вопроса[390].

Трилогия (или, в первом варианте, тетралогия) «Творимая легенда» — переходный роман Сологуба. Главный герой первой части — Триродов, педагог и поэт, но его возлюбленная Елисавета играет столь важную