Путь к колодцу - Владимир Афанасьевич Середа

мне приветливо, поразив светом искренности и доверия своего взгляда, смущаясь почему-то, улыбнулся я ему в ответ. Я уже знал, доверять ему можно безоглядно, один взгляд его вселил в меня веру в то, что не способен он на подлость. И рассеялся туман подозрительности, сгустившийся под влиянием Анатолия Ивановича в моих мыслях.

— Анатолий Иванович, — по детски звонкий голос Лайф разорвал возникшую после слов Анатолия Ивановича паузу: — Вы мне иногда кажетесь очень похожим на этого, — она сморщила лицо в презрительной и смешной гримасе: — Породистого…

— Но, Лайф? — воскликнул, укоризненно обернувшись к ней Артур, но Анатолий Иванович поднял руку, успокаивая его:

— Ну и что же. Не вижу в этом ни чего оскорбительного. Породистый, безусловно, шельма, но… — Анатолий Иванович со значением покрутил растопыренными пальцами, вкладывая в этом многозначительный жест ему одному понятное значение. Г-н Субуй, улыбнувшись, переглянулись с Артуром. Мне стало стыдно за Анатолия Ивановича.

— На мой взгляд, Породистый — гад! — моё решительное заявление вызвало улыбки у мужчин и аплодисменты Лайф.

— Но что делает его таким? — Артур сделал едва заметную паузу, не желая повторять моё определение для Породистого, он продолжил: — Что делает их всех там такими? Насколько виновны и Породистый и все обитатели его царства в своих бедах?

— Сволочи они все, мечтают только об одном — как бы всех остальных сожрать с потрохами! — болото, с его обитателями, вызывало у меня резко негативную оценку.

— Но почему? — печально улыбнулся г-н Сибуй: — Что заставляет их так поступать?

Вопрос его оказался для меня неожиданным. Для меня понятны и очевидны были побудительные мотивы поступков болотных чертей, но результат их деятельности? Почему торжествует в их отношениях злоба, недоверие и странное это присмыкание перед властью?

— Что заставляет их совершать поступки? Что определяет ход их мысли? — г-н Субуй с грустью с непонятным сожалением смотрел на меня: — Что единит их в этом с людьми?

— Эмоции! — воскликнул Артур: — Ваше состояние определено сиюминутным настроением — злоба, зависть, отчаяние, радость, восторг..! Эти эмоции заставляют нас совершать поступки, планировать свои действия, но что определяет их? Они управляют нами, а что управляет ими? В какой мере мы способны управлять собственными эмоциями?

Он с таким азартом произнёс эти слова, а я растерялся:

— Но эмоции это и есть я, моя личность, мои желания и мои стремления…

Г-н Сибуй улыбнулся:

— Вот о такой уверенности мы и говорили только что, именно она губит. Вспомните, как осуществляется всякое действие: — лежит человек себе на диване в сладкой дрёме, и вдруг некое ощущение пробуждает его, активируя мышление — о, да это голод! Ощущение дискомфорта. Человек начинает думать над планом по устранению этого дискомфорта — встать, пройти к холодильнику, достать оттуда нечто вкусное и полезное… И, результатом его деятельности является удовлетворение — удовольствие от вкуса еды и ощущение сытости.

Артур рассмеялся, откинувшись на спинку стула:

— Метод «кнута и пряника», выполнил приказ-эмоцию — удовольствие. А не выполнил, — наказание, арсенал которых огромен — зависть, злоба, отчаяние, тоска, неудовлетворённость…

— В чём вы хотите убедить. — Анатолий Иванович нахмурился недовольный: — Что в каждом человеке живёт некто, управляющий им с помощью приказов-эмоций и желаний? И при чём здесь добро, зло?

Тихий смех прервал его, смеялась Лайф.

— Лайф! — с укоризной воскликнул Артур: — Что здесь смешного? — как бы извиняясь за неё, взглянул виновато на меня.

— О чём вы говорите? — Лайф почти кричала, шепотом: — О чём? И зачем..?

В этом последнем, зачем было столько тоски, непонятной грустью окутывающей сердце.

— Ведь это слова… Они как… Как падающие листья… Падая, шуршат… Они мертвы — эти слова…

— А что вы предлагаете, Лайф? — не дождавшись продолжения, нарушил наступившую гнетущую тишину я. Она досадливо поморщилась, в замедленном движении пожала зябко плечами, мельком равнодушно взглянув на меня. И вдруг заговорила, заговорила, глядя поверх наших голов, не обращая внимания на нас, заражая нас невольной тревогой:

— Ужасны, как ужасно нелепы эти разговоры… Мы похожи на сирот, на маленьких брошенных детей, которые ни чего не знают — ни кто они, ни зачем они… Мы ходим по огромному этому дворцу, ни чего не понимая… Нам и интересно и страшно, и стараемся не замечать непостижимого, обвиняя друг, друга в его происхождении, не понимая ни себя, ни других… Хлопнула вдали дверь, выгнулась хищно портьера от налетевшего сквозняка, опрокидывая стул… — Лайф протянула руку в сторону входной двери, глядя, как медленно колыхнулась, опадая, портьера, охватывая нас ужасом, и продолжила: — Мы не можем даже представить бесконечную цепочку событий, предшествующей этой мелочи, и ею порождаемой… Мы видим только узенький его участок из всего многообразия их переплетения… Мы даже боимся думать об этом нашем непонимании… И начинаем обвинять друг друга. Кому выгодно это…? Начинаем гадать, со страхом вглядываясь в лица окружающих — кто извести хочет меня? — она замолчала, так и не взглянув на нас. Артур устало улыбнулся:

— Вы драматизируете, Лайф.

— Лайф, зачем вы пугаете нас? — неуместно хихикнул Анатолий Иванович: — Не ищите потусторонний сил. Мистицизм чужд нам, а за всяким явлением лежит чисто материальные причины. И вопрос о выгодности кому-то актуальности не утратил. — со значением, намекая на что-то, он взглянул на меня.

— Позвольте… — начал я недовольно: — Всякое явление, безусловно, имеет причину, и отыскать её можно… Но мы говорили о добре и зле, о том, что хорошо, что плохо А вы..? — недоумённо я пожал плечами, не в силах объяснить этот, на мой взгляд, уход от темы: — Вы считаете — Породистый полностью во власти своих эмоций, и главной целью жизни его и всех его подданных — служение своим желаниям? Но что здесь плохого? Разве вы не во власти своих желаний?

Артур тяжело вздохнул и перевёл вопросительный взгляд на г-на Сибуй. Тот помассировал озабоченно виски:

— Женя, конечно же и мы следуем своим желаниям, но… Почему при взгляде на одно и тоже у разных людей зарождаются разные желания? Почему ребёнок желает одно, а дикарь другое… Почему различен интеллект у людей? Дело не в причинах и следствиях из них, — главная проблема в отношении человека к этим причинам и умении его почувствовать следствие.

Он всё время возвращался к внутреннему состоянию, к эмоциям, отмежевываясь от причин, вызывающих сами эти ощущения, постоянно обращая внимание на то, что реакция человека важнее событий окружающего мира. А меня это удивляло и в какой-то мере возмущало, для меня главным был окружающий мир, а уж собственные впечатления от него явно были вторичными. Г-н Сибуй,