Намбандзин (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич

Будь у нас больше конницы, можно было бы совершить налет, погонять уставших врагов. С пехотой внезапное, быстрое нападение не получится, поэтому решили не рисковать.

— Как ты догадался, что они попробуют обойти нас⁈ — воскликнул восхищенно Токугава Иэясу.

— Давно воюю, — скромно ответил я.

Во время ночного совещания у меня даже мысли не было о таком маневре вражеской армии, но, видимо, чуйка сработала. Опыт имеет удивительное свойство незаметно подсказывать правильное решение.

48

Замок Одани, резиденция Адзаи Нагамасы, располагался на вершине горы. Это было недавно построенное и довольно большое и сильное укрепление из трех дворов с трехъярусной тэнсю в каждом. Ода Набунага загнал туда армию зятя-предателя и второго августа обложил, насколько это возможно в горах. Призамковый город Кохоку был опустошен и частично сожжен, чтобы никто не оказывал помощь осажденным.

Четвертого августа мы присоединились к главным силам, чтобы помочь им с захватом Одани. Вечером состоялось совещание старших командиров, проходившее в большом доме богатого купца, который, по словам его слуг, пересиживал военные действия в Киото, а по доносам соседей прятался в горной цитадели. Ода Нобунага выглядел уставшим, вымотанным.

— Армия рода Асакура идет за вами, отставая на три дневных перехода. За это время нам надо взять Одани, или придется биться с соединенными силами, — сообщил он, после чего задал вопрос: — У кого есть какие предложения?

Все молчали. В случаях, когда мнение начальства четко не обозначено, подчиненные всех времен и народов страдают удивительной скоромностью.

Ода Нобунага посмотрел на меня.

— За три дня не успеем обрушить даже стену первого двора. Камень очень твердый, — ответил я на безмолвный вопрос и сказал: — Надо выманить их на равнину.

— Как это сделать? — спросил даймё.

— Внизу, на противоположном берегу реки Анэгава, находится замок Ёкояма, предыдущая резиденция Адзаи Намагасы, в которой он вырос. То есть место, можно сказать, священное для него. Если мы осадим Ёкояму, обязательно придет на помощь, — подсказал я и уточнил: — Или не придет. Но нам в любом случае надо отступить на равнину, потому что здесь придется биться на два фронта, мы потеряем свое преимущество в численном превосходстве и асигару-тэппо смогут там проявить себя лучше.

— Тебя послушать, так какие-то асигару-тэппо намного лучше самураев, что именно они решают исход каждого сражения! — раздраженно воскликнул Акэти Мицухидэ.

Он был смелым командиром и, как доказал, умеющим вовремя перебежать на сторону сильного, но на этом достоинства и заканчивались.

— У тебя есть предложение лучше? — спросил Ода Нобунага и после паузы сказал резко: — Тогда заткнись!

Замок Ёкояма был мысового типа и имел двухъярусную тэнсю. При желании мы могли бы захватить его в первый же день, точнее, ночью. Синоби незаметно взобрались бы на стены и подожгли тэнсю, после чего осталось бы только перебить разбегающихся защитников. Мы не спешили сделать это. Более того, соорудив со стороны суши вал с частоколом из бамбука, мы даже не выставили ночью дозоры на другом берегу реки напротив замка, чтобы гонцы могли без проблем отнести Адзаи Нагамасе неприятную весть и доставить его ответ. Видимо, осажденным приказали держаться, ждать прихода помощи, иначе бы утром начали переговоры. Сейчас в Нихоне бытует мнение, что лучше быть предателем, чем мертвым самураем. «Бусидо» («Путь воина»), своеобразный кодекс чести, появится позже, когда прекратятся войны и можно будет понтоваться без риска для жизни.

Мы тем временем занимались подготовкой к сражению. На этот раз я предложил поставить асигару-тэппо, а их под моим командованием было почти три тысячи, не в центре, как обычно, а на фланге, между нашим лагерем, возле которого параллельно берегу реки выстроится армия, и замком Ёкояма. С одной стороны мы будем готовы ударить во фланг наступающей вражеской армии, а с другой — отразить вылазку осажденных, если таковая случится. Во время нашего отхода из провинции Этидзэн враги пару раз пытались атаковать стрелков не конницей, а пехотой, в первую очередь лучниками. На наше счастье, в обоих случаях бросали в атаку небольшие силы, иначе результат мог оказаться неожиданным. Вдруг они сделали правильные выводы⁈ Поэтому мои подчиненные изготовили четыре линии заостренных, бамбуковых кольев, вкопанных в землю с наклоном в сторону врага, на случай конной атаки, и за ними палисады для защиты от пехоты. Асигару-яри я расположил на флангах. В горячке боя они иногда вставали с колена и получали пулю в спину.

Противник появился только в конце второго дня, когда подоспела армия под командованием Асакуры Кагэтаки, дяди даймё провинции Этидзэн. В сумерках они расположились на противоположном берегу реки Анэгава, широкой, но мелкой. Неугомонный Акэти Мицухидэ предложил напасть на врагов, большая часть которых сильно устала во время быстрого и продолжительного перехода.

— В защите мы сильнее, — отказался Ода Нобунага.

— Нас больше на треть, а конных самураев — раза в два! Мы мигом сомнем их! — пообещал Акэти Мицухидэ.

— Пусть они атакуют первыми, — настоял даймё.

Видимо, произнес он эти слова недостаточно твердо, потому что, как выяснилось утром, Токугава Иэясу не проникся ими.

49

Утро началось с проливного дождя. Я спрятался от него в небольшом кожаном шатре, а мои подчиненные — кто где сумел. Темные раздувшиеся тучи, быстро опорожнившись, умотали вглубь острова, открыв жаркое солнце. Мокрая земля начала парить. Из-за повышенной влажности воздуха я мигом взмок, и сразу пропало желание делать что-либо.

Обе армии выстроились каждая на своем берегу реки. Род Адзаи стоял напротив рода Ода, как-никак родственники, а род Асакура — напротив рода Токугава. Все ждали, кто нападет первым. Не знаю, что подвигло Токугаву Иэясу повести свою армию в атаку. Позже он заявит мне, что поступил так потому, что решил, что из-за дождя асигару-тэппо не смогут принять участие в сражении. Подозреваю, что дело было в неудовлетворенном тщеславии. Ему не давала покоя слава друга Оды Нобунаги, захотелось блеснуть. Как бы там ни было, его конница рванула через реку, а следом побежали пехотинцы.

Удар был силен. Конница прорвала первые ряды, вклинилась во вражеское построение. Подоспевшие пехотинцы попробовали расширять клин, но враг быстро оправился и оказал сопротивление. Судя по воплям людей, ржанию лошадей и звону оружия, рубилово там пошло знатное.

У Адзаи Нагамасы был выбор: помочь союзнику, ударив во фланг атаковавшим и при этом подставив свой фланг под удар Оды Нобунаги, или напасть на последнего. Если бы он остановился на первом варианте и провел атаку быстро, армия Токугавы Иэясу наверняка бы начала отступать, чтобы не попасть в окружение, и этот процесс мог запросто превратиться в бегство. Адзаи Нагамасе больше понравился второй. Видимо, не терпелось насовать тестю полную пазуху комплиментов. Его пехота, как я и предполагал, первой пошла в атаку на центр нашей армии, где в предыдущих сражениях стояли асигару-тэппо. Сейчас там были только три линии бамбуковых кольев, вкопанных на тот случай, если я решу переместить своих подчиненных туда. Скорее всего, заграждение и ввело в заблуждение наших врагов.

Воины рода Адзаи были более мотивированы, потому что защищали свою землю. Они быстро смяли наши передние шеренги. Давление было таким сильным, что и задние начали пятиться. Ода Нобунага бросил в бой конницу, но та схлестнулась с подоспевшей вражеской, позабыв о пехоте. Каждый самурай старался показать себя. На приказ даймё все дружно забили. Сражение на флангах превратилось в череду поединков. Кому не хватило врага, ждал своей очереди. Из-за этого наше превосходство в количестве нивелировалось. В итоге конница осталась возле Анегавы, а пехота начала удаляться от реки: наша отступала, вражеская давила. Еще немного — и проиграем сражение.