Долг наемника - Евгений Васильевич Шалашов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я протянул Янику мешок.
Парень вздохнул, покачал головой и, посмотрев на меня как на маленького и бестолкового ребенка, вытащил из мешка штук пять мелких серебряных монет, сунул их себе в карман, потом вытащил еще пару штук. Свистнул, а когда подбежали ребятишки, дал одному из них обе монеты и приказал:
— Вот, видите дядьку? Он мой большой друг. Надобно одежду отыскать. Не красть, а купить.
— Если у старьевщика взять, одной хватит, — рассудительно сообщил конопатый парнишка, в одежде, состоявшей из сплошных дыр и заплат, пришитых через край. — А в другие лавки нас все равно не пустят.
— Комендант, а ты … ой, простите, вы будете носить одежду от старьевщика? — поинтересовался Яник.
— Ну, мне бы только эти тряпки поменять, — сказал я. — Чтобы не сильно воняло. Мы ж с вами в какую-нибудь харчевню сходим, верно? Парни твои перекусят, а мы переговорим.
Молодежь скривилась, дружно сглотнув слюну. Похоже, есть им хотелось, но дорога в харчевню была заказана. Оно и понятно. Какой трактирщик впустит шайку малолетних оборванцев?
— Сейчас переоденусь и пойдем.
— Не впустят, — уверенно сказал конопатый.
— Ничего, мы попросим, — усмехнулся я. — И мешок бы еще куда-нибудь девать. Давай-ка, возьми себе и своим парням горсть, а остальное отнесешь в гостиницу. Наверняка знаете, где я остановился?
— Ну, как не знать! — ответил Яник. — Народу к нам теперь мало ездит, все на виду.
Я не стал уточнять — зачем малолетняя шайка смотрит на народ, въезжающий в город, и так понятно. Пошуровав в мешке, стараясь, чтобы попались хотя бы пфенниги, сунул себе горсть, и протянул мешок вожаку.
— Может, сам и отнесешь? Ну, денег возьмешь, сколько надо, — предложил я. — Сестрицам скажешь — мол, постоялец задержится. Только, мешок им не отдавай, в конюшню отнеси.
— О, а там … — начал парень, но оглянувшись на своих дружков, не стал называть имя коня. Полагаю, имя гнедого не менее известно, чем мое.
Вообще, Яник толковый парень. Удержался, ни разу не назвал меня по имени. Правильно. Мне пока светиться не хотелось. И так рисковал со своей приметной рожей и бритой башкой, хотя башка и была под шляпой.
В чем преимущество маленьких городов. Наверное, не прошло и десяти минут, как мне принесли более-менее приличную одежду, а Яник умчался в гостиницу. Пока его ждали, я успел надеть на себя чьи-то шмотки. Вполне приличные, если не считать того, что на штанах, там где задница, красовалась заплата, а на камзоле, прямо у сердца, была заштопанная дыра.
Вожак вернулся задумчивый. Посмотрев на меня, спросил:
— Скажите, а как с ума сходят?
— Не знаю, сам пока не сходил, — честно ответил я. — А что случилось?
— Может такое быть, чтобы лошадь человеческим языком говорила?
— Не может, — твердо ответил я.
— Ну, тогда я точно, спятил. Померещилось, что ваш конь мне что-то сказал.
— А что померещилось? — заинтересовался я.
— Померещилось, что он мне сказал — передай Артаксу, чтобы меня позвал, если что. Услышу, и прибегу.
— Артаксу?
— Самому Артаксу?!
— Да не фига себе!
— Так он что, не помер?
Пришлось показать мальчишкам кулак, чтобы замолкли.
— Ну, он же тебе не по-человечески сказал, а проржал? — спросил я.
— Ага, — кивнул парень. — Сказал — иго-го, но я почему-то понял.
— Ничего страшного. Я своего коня тоже понимаю. Правда, — вздохнул я, — не всегда.
— Фух ты, — выдохнул парень с радостью. — А я-то решил, что все, пора мне в Скорбный дом.
— Если ты сумасшедший, то в Скорбный дом не захочешь, — утешил я парня. — Все сумасшедшие, которых встречал, считали себя нормальными.
В харчевню, куда мы зашли, нас поначалу и впрямь не хотели пускать. «Прошлый» Артакс уже начал бы крушить хозяину ребра, «нынешний» только загадочно улыбнулся, пошелестел монетами, отчего хозяин подобрел, проникся почтением (не ко мне, а к серебру, разумеется) и был готов впустить не только оборванных пацанов, а стадо коров.
— Дружище, нужно накормить ребятишек, и меня заодно. Чтобы много и вкусно. Мясо, овощи. Ну, что я тебе говорю, сам знаешь.
— Будет, все будет, и мясо, и овощи, — радостно закивал хозяин. — Только, подождать придется. Но чтобы червячка заморить, чё-нить да принесу.
Оно и понятно. В Ульбурге клиенты не частые гости, и кухня не станет готовить впрок, как раньше. Но чтобы наши челюсти не скучали, нам принесли сыр и пиво. Пиво я не пью, но чтобы не слишком-то выделяться, не стал отказываться, а оставил кружку, делая вид, что прихлебываю. Сыр оказался на удивление неплохим.
Мы с Яником усадили парней, а сами перебрались за другой стол, чтобы слегка посекретничать. Позволив парню утолить первый голод, я начал расспросы.
— Ты же наверняка знаешь, кто убил Эдди?
— Знаю, — ответил Яник, сдувая с пивной кружки пену. Отхлебнув, с удовольствием зажмурился и, совершенно спокойно сказал: — А мы его убили.
— Мы — это кто? Летучий отряд? — уточнил я.
Яник замешкался с ответом, наслаждаясь пивом. Глядя на него, я тоже взял кружку, понюхал, скривился и поставил обратно. Подумав, пододвинул ее парню. Не пропадать же добру.
— Угу, — кивнул мальчишка, берясь за ручку.
Надеюсь, что с двух кружек пива парня не развезет. Ну да, вожак стаи должен знать меру.
— Я сам-то еще мелкий был, но ребята постарше сказали — Эдди кончать надо, он нашего коменданта предал. Мало того, что старуху трахал, а потом убил, так и вину на Артакса свалил! Знаете, господин комендант, как вас все парни уважали? Вот, подстерегли его, в старую башню оттащили, а потом и повесили. Хотели еще господина Жака грохнуть, но тот исчез.
— А куда исчез? — спросил я.
— А вы, господин комендант, до сих пор не пьете? — уходя от ответа, поинтересовался Яник, принимаясь за вторую кружку.
— Да знаешь, все собираюсь начать, но собраться не могу, — пошутил я. — Может, как-нибудь позже.
— Не-а, не надо, — помотал головой парень. — У нас за последний год народу от вина больше померло, чем от войны. После осады герцога — ну, той самой, двести человек похоронили, а нонче — уже целая тысяча. Патер наш так сказал — а он счет ведет!
— А что такое? — удивился я.
Мой собеседник отвлекся — трактирщик принес огромный поднос, на котором стояли глубокие тарелки, заполненные скворчащим мясом и нежно
