И только пепел внутри… - Тата Кит

одну и оказались спрятанными в кармане её пальто. – Пойдём дальше?

– Пойдём.

Еще один продуктовый ряд и в кармане брюк завибрировал телефон. Переложил корзину из руки в руку и достал телефон, на экране которого светилось имя дочери.

– Да, Кать, – отошел в сторону, чтобы не мешать даме с тележкой проехать мимо.

– Пап, ты где? – спросила дочка с нотками волнения в голосе.

– Я в супермаркете. Скоро буду дома. Что-то случилось?

На этом вопросе София обеспокоено посмотрела мне в лицо, отвлекшись от разглядывания полок.

– Ничего. Просто Мультик скоро захочет в туалет, а я боюсь идти с ним одна на улицу. Там снег, холодно… И еще ветер этот…

– Хорошо. Минут через двадцать приеду и схожу с ним на улицу.

– Ты всё ещё в супермаркете?

– Да.

– А купи мне мороженое.

Прикрыл на мгновение глаза и, сдержано выдохнув, спросил:

– Какое?

– Большое, – нашлась Катя с ответом. – Ты же тоже захочешь.

– Ладно, куплю. Еще что-нибудь купить?

– Нет. Лучше приезжай быстрее, пока Мультик не обкакался.

– Хорошо. Скоро буду, – ответил ей и сбросил вызов.

Вернул телефон в карман брюк и, подняв взгляд, встретился с глазами цвета теплой карамели.

– Что-то случилось? – спросила София с ноткой волнения в тихом голосе.

Дернул плечом и поднял руку, прочесав несуществующую бороду.

– Мне нужно купить мороженое и ехать домой, пока не обосрался пёс.

– О, – только и смогла выдавить из себя девушка, прежде чем её глаз коснулась лёгкая улыбка. – Ну, это мы быстро. Мороженое, говоришь?

– Угу, – ответил ей, ища глазами что-то похожее на холодильник.

– Идём, – сказала София и неожиданно вложила свою руку мне в ладонь. Мягко сжала пальцы и потянула меня между рядами.

Поворот за поворот мы оказались у морозильных ларей, наполненных всевозможными сортами мороженого в цветных упаковках и контейнерах.

– Выбирай, – предложила она, разглядывая мороженое через стекло.

Замер, в необъяснимом оцепенении глядя на её профиль. Теплая рука, которой она продолжала держать мои пальцы, слегка переплетя их, не просто грела, а жгла кожу. Но София, не замечая непрошенного телесного контакта, продолжала созерцать цветные упаковки, иногда, словно неосознанно, сильнее сжимая мои пальцы.

Что-то внутри грудной клетки, дремлющее под гнетом холодного пепла, едва заметно шевельнулось. Легкое движение, ударившее по рёбрам, парализовало.

– Выбирай, – повторила она и подняла на меня взгляд широко распахнутых глаз.

Многозначительно посмотрел на наши руки и почувствовал, как что-то внутри оборвалось, когда она высвободила свои пальцы и спрятала их в кармане пальто.

– Прости, я просто… – начала она дрожащим голосом. – Просто я привыкла так ходить по магазину с Сёмой, чтобы не потерять его. Я не специально тебя…

– Забей, – отмахнулся от неё и наклонился к ларю, из которого наугад взял четыре пачки мороженого и забросил их в корзину.

Кассы искать не пришлось: достаточно было идти на звук монотонно пищащего механизма и стараться это делать так, чтобы не было похоже, что я пытаюсь убежать.

Желание покурить и побыть одному жгло глотку. Усилием воли подавил их обоих, так как бросить Софию, не довезя до дома, было бы странно. У кассы пропустил её вперед, дождался, когда она расплатиться и наполнит пакеты, чтобы самому сделать то же самое.

У выхода из супермаркета подцепил пальцами пакеты, которые она несла, оттягивая руки.

– Мне не тяжело, – попыталась она отобрать их у меня обратно.

– Я вижу, – бросил сдержано и вышел из торгового центра через автоматические двери.

Поток теперь уже не просто холодного, а ледяного ветра швырнул в лицо мокрый, липкий снег и растрепал полы пальто.

В веренице припаркованных машин отыскал свою. Пакеты составил в багажник и устроился за рулем, краем глаза, терпеливо наблюдая за тем, как София непослушными пальцами пристегивала ремень безопасности.

Выехал с парковки и влился в неторопливый поток машин.

Час-пик. Дороги переполнены. Все торопятся попасть домой, но скорость движения автоколонны от этого не растет. Наоборот, она лишь замедляется, пока не встает в мертвой пробке, начало которой не видно из-за впередистоящих автобусов.

Устало вздохнув, откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Тишина вокруг разбавлялась лишь приглушенным гудением двигателей машин и звоном в ушах от оглушающей тишины внутри.

Тихий шорох совсем близко заставил открыть глаза и почувствовать лёгкий укол вины. Я совсем забыл, что в машине не один – настолько тихо сидела София.

Глядя прямо перед собой, поочередно сжимала тонкие пальцы рук, пытаясь их согреть, но не подавал виду. Просто, как и я ждала окончания этой поездки, чтобы можно было спокойно выдохнуть и расслабиться в стенах квартиры.

Потянулся рукой к панели и повернул рычаг обогрева салона на максимум. Печка зашумела, набирая обороты, и стала заполнять салон горячим воздухом.

– Спасибо, – прошелестел женский голос без капли иронии. Во мраке салона блеснули глаза, на мгновение заглянувшие мне в лицо. Бледные руки прижались к решетке, из которой выходил горячий поток.

Прислонился затылком к сиденью и снова прикрыл глаза, сжав кончиками пальцев переносицу. Сладковатый запах женских духов, оживленный теплом, стремительно заполнил салон авто, пробрался в сознание и шевельнул что-то в уставшем мозгу.

Так пахнут её волосы. Отчего-то этот запах въелся мне в подкорку еще в тот день, когда я впервые увидел её в своей кухне и пытался прогнать. Так пахли е волосы, когда она промывала перекисью места укусов и теперь так пахнет весь салон моей машины и, вероятно, я сам.

Шорох одежды и тихий скрежет сиденья мерцал у края сознания.

– Паша, – позвала она меня едва слышно.

На секунду подумал, что мне показалось, но всё же решил проверить, открыв глаза и повернув к ней голову.

– Что? – вопросил устало, с трудом выдерживая её прямой взгляд.

– Насчет того, что было вчера вечером… – нахмурилась она, вернув внимание своим рукам.

– Что было вчера вечером?

– Я не должна была тебе всего этого говорить. Ты ничего не знал и…