Батарейцы - Николай Петрович Варягов

начал обстрел наших позиций, около семи часов гитлеровская авиация нанесла удар по боевым порядкам. Затем фашисты перешли в атаку.

На острие танкового удара оказалось подразделение старшего лейтенанта Андрея Борисенко. Оно не спешило действовать, выжидало. Народ в расчетах подобрался опытный, не раз с честью выходил из поединков с врагом, хорошо знал цену победы, солдатской крови, как и первого меткого выстрела. Приказ офицера не открывать огонь без команды, бить наверняка был воспринят как дело само собой разумеющееся.

Противник все ближе и ближе. Подрагивала промерзшая земля. Разведчик Зебров скосил глаз на наводчика Задорожного:

— Иван, бери переднего!

Задорожный понимающе кивнул. До танка метров четыреста. Наводчик взял упреждение и почти тут же услышал голос командира батареи Борисенко:

— Огонь!

Выстрел! Орудие качнулось назад. Одновременно прогремели выстрелы соседей. Снаряды легли точно.

— Есть! — выдохнул Задорожный, переводя орудие на другую цель.

Вспыхнул второй танк, чуть позже загорелся бронетранспортер противника.

— Огонь! Огонь! — хрипло кричал Борисенко.

Гитлеровцы не ожидали такого напора. Танки попятились, пехота залегла.

Атака врага начала ослабевать и захлебнулась. Однако фашисты не успокоились, сосредоточили усилия на другом направлении. Минут пятнадцать артиллерия противника кромсала огневые Васнецова.

Вражеским пехотинцам удалось ворваться на позицию взвода лейтенанта Ивана Косицына, находившегося на некотором удалении от батареи. Завязалась рукопашная. В конце концов враг был разбит.

Взвод лейтенанта Семена Кириченко прикрывал развилку дорог. Из-за сосновой рощицы появились фашистские танки. Орудия оказались перед ними как на ладони. Счет времени пошел на секунды: кто опередит в открытии огня?

— Королев, бери левого, — махнул рукой офицер в сторону танка.

Командир орудия старшина Королев склонился к наводчику Егору Кабышеву. В это время из танка выстрелили. Снаряд, едва не задев щит орудия, разорвался позади огневой. Кабышев сплюнул сгусток крови: взрывной волной его ударило о щит, он рассек губу, но не оторвал руки от механизмов наводки. Подвел перекрестие к середине борта танка, взял упреждение.

— Получай! — И Кабышев нажал на спусковой рычаг.

Выстрел был точен. Боевая машина, пройдя несколько метров, остановилась.

Соседний расчет подбил второй танк, но два других укрылись в рощице.

Контратаки фашистов продолжались. Отбивая натиск врага, советские воины уничтожали его живую силу и огневые средства. Но и сами несли потери. Погибли красноармейцы Иван Жихарев, Иван Виновец, Аюп Акупов, Джагибас Ожанов и младший сержант Василий Шаманин. Серьезные ранения получили старший сержант Сергей Гуськов, командиры орудий старшина Серафим Королев, старший сержант Николай Булычев и другие воины.

Настала ночь. Сеял мокрый снег. Враг выдохся и прекратил атаки. Воины полка тоже устали до предела, попадали у орудий. Бодрствовали лишь дежурные расчеты.

На следующей день установилось относительное затишье. Артиллеристы приступили к разведке обороны противника: засекали цели, наносили на схемы и карты огневые точки и инженерные сооружения. В батареях анализировали результаты прошедших боев по прорыву вражеской обороны.

Противник, имея плотные боевые порядки, большое количество артиллерии и танков, несколько раз контратаковал. На отдельных участках ценой больших потерь он добился некоторого улучшения своих позиций.

Как-то под вечер огневой смерч минут сорок гулял по окопам, траншеям, ходам сообщения, блиндажам артиллеристов. Васнецов с командиром взвода Ренгачом только собрались было перекусить, как начался огневой налет. Федор не выдержал:

— Вот, гады, неймется им!

— Ты же позавчера говорил: мол, зачем землю долбаем? Все равно не нынче — завтра пойдем дальше.

— Ошибочка вышла, товарищ старший лейтенант.

— Кровью пришлось бы заплатить за твою ошибочку. Понял меня?

— Как не понять, понял.

Несмотря на возражения (мол, устали), Васнецову пришлось настоять на оборудовании огневой. Теперь Ренгач был благодарен командиру батареи.

Рано утром 23 февраля противник снова обрушил шквал артиллерийского и минометного огня по батарейцам, а затем перешел в атаку довольно крупными силами. Вначале из перелеска выкатились танки, затем — бронетранспортеры, после них показалась пехота.

— По всем правилам, — оторвал от глаз бинокль лейтенант Акасимов. — Немецкая пунктуальность.

И приказал расчетам подготовить противотанковые гранаты, автоматы.

Противник все ближе: триста, двести пятьдесят метров от первой траншеи советских воинов. Орудия по команде одновременно открывают огонь. Хорошо видно, как снаряды высекают искры из крупповской стали. «Не берут», — досадует Васнецов. Но тут останавливается один танк. Два других, ведя огонь, начинают утюжить траншею.

— В борт! В борт цельтесь! — кричит Васнецов.

Взрывной волной Николая бросает на землю. Усилием воли он встает и видит, как за танком бежит красноармеец; взмах руки — и на корме машины всплеск огня. «Молодец», — успевает подумать Васнецов.

Второй танк, очевидно, попав в воронку, разворачивается бортом. По нему бьют орудия. Но, как назло, снаряды летят мимо или рикошетируют.

— Ниже надо целиться, — волнуясь, говорит Васнецов.

Выстрел — и загорается еще один танк. Местность заволакивает дымом. Когда он немного рассеялся, Васнецов увидел, что танки и бронетранспортеры все еще объяты пламенем. Густая цепь фашистской пехоты словно испарилась.

— Вот это саданули! — донесся голос Косицына. — Отлично сработали «катюши». Три залпа дали! Ничего не скажешь — моща!

— Да, чистая работа!

Атака врага захлебнулась. Наступила передышка. Бойцы подправляли окопы, траншеи, готовясь к новой встрече с противником. На огневой позиции старшего сержанта Семена Васева сошлись лейтенанты Иван Косицын и Федор Ренгач. Обсуждая удар «катюш», сели перекусить, но тут засвистел приближающейся снаряд, за ним прогремел взрыв. Офицеров и Васева отнесло в стороны. Когда же все смолкло, Васев приподнялся, огляделся, и сердце у него защемило от боли: оба офицера были сражены осколками насмерть.

После гибели лейтенанта Косицына взвод временно принял старший сержант Илья Фадеев. Вторым взводом стал командовать младший лейтенант Петр Приставка. Произошли в полку и другие перестановки. Отделение связи принял младший сержант Семенихин, сержант Нуратдин Самедов — расчет старшего сержанта Семена Васева, а сержант Николай Снежко — расчет старшего сержанта Ильи Фадеева.

Бои в Восточной Пруссии продолжались, батарейцы успешно громили врага.

В один из дней капитанам Григорию Чигрину и Павлу Волкову были вручены ордена Отечественной войны I степени, а старшему лейтенанту Николаю Васнецову — Отечественной войны II степени. Приятно получать награды, да еще такие, как эти!

В последний день февраля полк выдвинулся в район фольварка Лешкюнен, северо-западнее Цинтена. Батареи приступили к оборудованию огневых позиций. Под вечер пришла газета с обращением Военного совета фронта. Экземпляры газеты тут же доставили в подразделения. С интересом все читали призыв разгромить врага в цитадели пруссачества, рассматривали помешенную в номере газеты карту Восточной Пруссии.

— Смотрите-ка, братцы, — пробасил старший сержант Иван Веремеевский, — Балтика рядом. Еще напор — и баста!

— Что — баста? — переспросил кто-то.

— Столкнем пруссаков в море. Похлебают водички, глядишь, станут умнее.

— Не торопись, — степенно произнес старшина Иван Болтушкин. — Видишь, фриц упирается. Как бы самим штаны не порвать.

Поздним