Любовь во времена серийных убийц - Алисия Томпсон

определенно есть книги о кошках. Не хочешь почитать что-нибудь из раздела для детей? Я не шучу – детские книги будут полезнее, потому что в них изложено самое основное. И там много картинок.

– Думаю, я справлюсь с книгой для взрослых, – сухо произнесла я. Я заметила, что Элисон с любопытством заглядывает мне за спину, и указала на Сэма. – Это мой сосед Сэм. Сэм, это моя подруга Элисон.

Если я и запнулась, произнося слово «подруга», надеюсь, никто этого не заметил.

Сэм взмахнул было рукой в знак приветствия, но Элисон уже протягивала свою для рукопожатия.

– Привет, Сэм, – проговорила она. – Я тебя здесь уже видела. Как там… – Она замолчала, сделав жест, как будто хотела прикрыть губы. – Прости. Нельзя рассказывать об истории заказов посетителей в присутствии других посетителей!

– Все в порядке, – ответил он, затем повернулся ко мне. – Твоя подруга помогла мне найти ту книгу по запаиванию металлов, которую я взял в прошлый раз.

– Ух ты-ы… – протянула я. – Значит, я все это время неправильно произносила это слово в своей голове. Оно действительно не рифмуется с «сияние», ты уверен?

Уголок его рта дернулся в улыбке.

– Абсолютно уверен.

– Я писала тебе сонет, но теперь это новое знание разрушает весь стихотворный ритм.

Это была просто шутка – очевидно, что я никому не писала сонетов, я не писала их со старшей школы, когда мое стихотворение «Безразличие», с опечатками и прочим, было отобрано для публикации в Poetry.com – антологии, доступной мне и моим близким по низкой, очень низкой цене – шестьдесят баксов. Я почти пожалела, что все-таки не заказала экземпляр. В моем произведении было много зимних образов, и заканчивалось оно так: «И когда я опускаюсь на колени, я чувствую только безразличие». В то время я им очень гордилась.

Однако, лишь брякнув в очередной раз глупость, я поняла, что моя шутка подразумевала, будто я писала стихотворение для Сэма и намеревалась использовать слово «сияние», предположительно, чтобы изобразить его…

Неудивительно, что его щеки слегка порозовели.

Элисон бросила на меня понимающий взгляд, и я осознала, что попытки объясниться только усугубят ситуацию, поэтому решила сменить тему:

– Итак, книги о кошках наверху?

– Да. – Она широко улыбалась мне и Сэму. – Что касается ветеринара, я рекомендую Care Clinic на углу Престон и Кросби. Если вы объясните, что кошка бездомная, или если ей будет требоваться немедленная помощь, они сделают вам скидку на стандартные первоначальные исследования.

– Я, наверное, не собираюсь брать ее к себе, – замялась я. – Просто подумала, что стоит почитать что-нибудь на эту тему.

– Угу.

– Я люблю быть в курсе дела.

Элисон встретилась взглядом с Сэмом, стоявшим позади меня, и слегка закатила глаза. Я обернулась, увидела, что он ухмыляется, и посмотрела на него как человек, которого предали, а он просто пожал плечами и сказал Элисон:

– Она назвала ее Ленор.

– Боже мой! – воскликнула Элисон, – Помнишь ту диораму, которую ты сделала для рассказа «Сердце-обличитель»? Ты нашла способ передать биение сердца.

– Это был просто старый кухонный таймер, – пробормотала я.

– Девочки, как долго вы дружите? – поинтересовался Сэм, переводя взгляд с меня на Элисон.

Мне показалось, что это сложный вопрос. Мы с Элисон познакомились в пятом классе и почти сразу стали лучшими подругами. В результате мы еще три года старались по возможности посещать одни и те же занятия, обменивались записками и ночевали друг у друга дома. Даже после того, как я переехала к маме и перешла в другую школу, мы поддерживали связь в течение пары лет, вплоть до инцидента. Итак, я предположила, что мы были друзьями почти пять лет или около того, а потом, возможно, еще пару недель. Как вообще можно это точно подсчитать? Это было похоже на математическую задачу, в которой любой ответ неправильный.

– Почти двадцать лет, – непринужденно ответила Элисон. – Мы познакомились в конце начальной школы. Я только что переехала, и все остальные ребята смеялись надо мной, потому что… ну, по разным причинам, в том числе из-за расизма и непонимания моего вкуса в выборе очков. Фиби увидела, что я сижу одна за обедом, и подсела ко мне.

– За моим старым столом были только фанаты Backstreet Boys, – заметила я. – Я устала доказывать, что NSYNC лучше. Утомительно быть правым все время.

– Ха. Между тем я не слушала ни одну из этих групп.

– Не так стыдно быть невежественным, – процитировала я, – сколько не желать учиться. Ты позволила мне поставить тебе альбом «No Strings Attached».

– Как скажешь, – сказала Элисон и снова обратилась к Сэму. – Дело в том, что Фиби была ко мне добра, как никто другой.

У меня по коже побежали мурашки, и я почувствовала на себе пристальное внимание Сэма. Я не для того знакомила его с Элисон, чтобы она невольно выступала свидетелем в мою защиту, поэтому я боялась, что сейчас это выглядит именно так.

– Ладно, – проговорила я, – вы, ребята, можете продолжать углубляться в вспоминания, если хотите. Если понадоблюсь, я наверху, в отделе ухода за животными.

Я направился к гигантскому пандусу, ведущему на второй этаж, не дожидаясь ответа, хотя услышала, как Элисон крикнула мне вслед название ветклиники, а затем тихо извинилась перед посетителями, которых потревожила, повысив голос, тем самым нарушив правило номер один библиотек всего мира. Сэм легко догнал меня и зашагал рядом, пока мы поднимались по лестнице.

– У тебя замечательная подруга, – заметил он. – Я вижу ее постоянно, когда прихожу сюда, но никогда не разговаривал с ней, кроме как по библиотечным вопросам.

– Вообще-то, мы были подругами только в детстве, – ответила я. – Мы не поддерживали связь со старшей школы. Мы снова общаемся только потому, что я в городе и отправила ей сообщение с несколькими вопросами о кошке.

Я не понимала, почему для меня так важно разъяснить Сэму все эти моменты. Я беспокоилась, что, возможно, из разговора с ней у него сложилось впечатление, что я была верной, добросердечной подругой, которая находилась рядом с Элисон с пятого класса, мне стало неловко, и я захотела открыть ему глаза. Возможно, в детстве у нас и была дружба, достойная «Клуба нянек»[62], но потом отношения складывались очень непросто.

Я прошлась по ряду шестьсот тридцать шесть и остановилась, увидев книги о домашних животных. Там было по меньшей мере восемнадцать книг, любезно названных одинаково: «Кошки», так что я просто прислушалась к своему чутью и выбрала самую толстую, решив, что она будет самой полной.

– Похоже, у тебя здесь есть какие-то корни, – сказал Сэм. – Элисон и твой брат… Ты когда-нибудь думала о том, чтобы вернуться насовсем?

– Нет. – Я пролистала книгу, и мои глаза остекленели, когда я