Каждый твой вздох - Джудит Макнот

– Так, а моя роль?

– В возможно более короткое время, желательно за несколько часов, а не дней, убедить его в серьезности своих намерений, а тем временем ни за что не подходить к той большой мягкой постели ближе чем на три фута. И не позволять ему увлечь тебя в этом направлении.

Упоминание о постели помогло ей понять причину довольно резкого тона, и Кейт ошеломленно уставилась на нее:

– Да ты, никак, ревнуешь?

– Пока еще нет, но, вероятно, скоро начну, – буркнул он, энергично действуя бритвой за левым ухом.

– Но почему? – спросила Кейт, стараясь скрыть, как постыдно довольна его признанием. – Я не могу порвать с ним по телефону или встретить в аэропорту и все сказать прямо там. Я должна приехать на виллу и честно с ним поговорить, чтобы он отпустил меня с миром.

Митчел, не отвечая, умылся и только после этого спросил:

– Сколько лёта сюда из Чикаго?

– Около восьми часов, поскольку прямых рейсов нет.

– Мне кажется, вряд ли он отпустит тебя с миром, после того как добирался сюда восемь часов в полной убежденности, что вы будете вместе до конца дней своих.

До Кейт наконец дошло, что он все не так понял, поэтому она наскоро прояснила ситуацию:

– Звонил не он, а его секретарь. Он велел передать, что вылетает в половине третьего ночи и приземлится в половине первого дня. Я не думала, что он вообще соберется сюда, тем более что от отпуска осталось всего четыре дня. Будь у меня возможность поговорить с ним до отлета, я никогда не позволила бы ему приехать, тем более что он действительно уверен, будто между нами все по-прежнему.

– Прости, я должен был это предположить.

Кейт рассеяла его тревогу улыбкой, но втайне была заинтригована столь лестным свидетельством своей женской власти над ним и заворожена кодексом поведения, который он изложил с такой абсолютной уверенностью. Решив подвергнуть их обоих маленькому испытанию, она сложила руки на груди, склонила голову набок и притворилась, что изучает маникюр.

– Насчет тех ролей, о которых ты толковал: что бы ты, как джентльмен, сделал, если бы я… скажем, чуточку поколебалась относительно разрыва с прежним другом?

Старательно небрежный тон немедленно насторожил Митчела. Поняв, что она задумала, он с легкой улыбкой потянулся за полотенцем. Он отнюдь не был новичком в играх, поддерживающих хрупкое равновесие сил между мужчиной и женщиной.

– В подобных обстоятельствах, – мягко пояснил он, – правила очень ясны и понятны. Тебе достаточно набрать номер моего телефона, все рассказать, и мы поменяемся с ним ролями.

– И ты бы смирился с поражением и убрался с его пути? – разочарованно пробормотала Кейт.

Скрытая полотенцем улыбка стала еще шире.

– Уверена, что так уж хочешь поиграть со мной именно в эту игру, милая?

– Да нет, не очень, – осторожно ответила она, и он рассмеялся.

Вне себя от радости и удовольствия, Кейт строго добавила:

– Только не позволяй моим локонам сиротки Энни и бесхитростному имиджу певчей ирландского хора одурачить себя. Я вполне могу за себя постоять.

– У тебя привод в полицию. Твой имидж безнадежно испорчен.

Кейт рассмеялась и с притворным недовольством покачала головой. Он поднял брови, ожидая достойного ответа, но, видя, что она молчит, одарил мальчишеской улыбкой превосходства, вернулся к раковине и стал причесываться.

Кейт глянула на часы.

– Не желаю собирать вещи под его взглядом, так что мне нужно все закончить до часу дня, когда он прибудет на виллу. Сейчас начало двенадцатого, так что я должна уйти через четверть часа.

Она оглядела ярко-синюю шелковую блузку, завязанную узлом под грудью, и белые шорты и решила переодеться в брюки, чтобы достойно встретить все, что ждет впереди.

– Думаю, мне нужно переодеться, – бросила она, но, подойдя к шкафу и вынимая белые брюки, заметила, что черное платьице и туфли, которые надевала вчера, пропали. – Ты не знаешь, что случилось с черным платьем и туфлями, которые были на мне прошлой ночью?

Митчел помедлил, прежде чем ответить, и она подошла ближе.

– Ты именно это собираешься надеть, пока будешь объясняться с ним? И при этом надеешься, что он отпустит тебя с миром? – удивился он наконец. – Похоже, ты не совсем поняла смысл правил, о которых я только что тебе толковал.

Господи, неужели он вообразил, что она намеревается вместо этого соблазнить беднягу Эвана?!

Кейт с ужасом посмотрела на него, но тут же хихикнула, опустила глаза и спокойно уселась за туалетный столик напротив раковины и взяла в руки щетку.

– Опять этот тон, – протянула она, словно размышляя вслух. – Не расслышала ли я нотки легкой ревности в голосе человека, который уверяет, что безропотно готов отказаться от меня, вздумай я изменить свое решение?

Обреченно прикрыв глаза, Митчел молча констатировал, что этот последний словесный раунд остался за ней, и снова стал причесываться.

– Начинаю понимать, почему плакал твой отец, – вздохнул он, хотя на самом деле все было наоборот: наблюдая, как она расчесывает блестящие рыжие волосы, он испытывал ощущение непривычной легкости и спокойствия.

Можно ли это назвать счастьем? Пожалуй…

– Дидерик унес нашу одежду, пока мы принимали душ. Он все выгладит, вычистит и вернет.

Через десять минут она вышла на лоджию, где уже стоял Митчел, глядя на воду.

– Мне нужно ехать.

Митчел повернулся, заметил в ее руках сумку и недоуменно уставился на нее, прежде чем сообразил, что ей нужно куда-то сложить вещи с виллы.

Веселое настроение сменилось досадой, когда она положила сумочку на стол и подошла к нему прощаться.

– Ты действительно не хочешь, чтобы я проводил тебя и подождал в Филипсбурге? – прошептал он, обнимая ее за талию.

Кейт положила руки ему на грудь и покачала головой.

Под белой трикотажной тенниской ровно, медленно билось его сердце, и она черпала силы в этом биении.

– Мне нужно немного побыть одной перед встречей, на время забыть о нас и сосредоточиться на нем. Встретимся на пристани капитана Ходжа в четыре. Там, где мы вчера садились на катер.

– В зависимости от того, как он отреагирует, ты можешь оказаться там гораздо раньше назначенного времени.

– В таком случае я использую это время, чтобы окончательно забыть о нем и вместо этого сосредоточиться на нас обоих.

Митчел улыбнулся, глядя в зеленые глаза Кейт и восхищаясь ее моральными принципами и чувством справедливости.

Она улыбнулась в ответ. Ветер ерошил ее волосы, пальцы нежно лежали на его груди. Отныне это прикосновение в его мыслях всегда будет связано с ней.

Она была абсолютно права, желая на несколько часов забыть о них обоих.

– Поцелуй на прощание, – попросил он, готовый к короткому целомудренному поцелую, но она обняла его, прильнула к губам в долгом, испепеляющем поцелуе, заставившем Митчела впиться пальцами в ее спину.

Стоявший на пляже детектив Чилдресс небрежно поднял камеру и нацелил на фасад отеля, после чего сместил объектив налево и наверх и сделал очередной снимок парочки, обнимавшейся на лоджии четвертого этажа.

Митчел даже не пошел проводить ее до дверей номера, зато увидел несколькими минутами спустя, когда по сигналу швейцара к ней подкатило такси. Кейт положила сумку на заднее сиденье и уселась рядом с водителем. Когда машина проезжала под лоджией, Кейт высунулась в окно и с улыбкой помахала Митчелу.

– Не задерживайся там, – попросил он, и она кивнула.

Такси развернулось и отъехало. Митчел подождал, пока оно не исчезло, и стал наблюдать за круизным судном, медленно пересекавшим линию горизонта. Завтра он возьмет Кейт в круиз на яхте Зака. Через несколько дней из Италии прибудут сам Зак и Джулия, и он познакомит их с Кейт. Он хотел показать ей дом, который строил на Ангилье, свой первый дом, тот, который будет стоять среди пальмовой рощи на живописном берегу с потрясающим видом на море.

Из всех мест в мире, где можно было построить дом, Митчел по своей прихоти выбрал крошечный островок в Карибском море, где рыжая девчонка с сияющими зелеными глазами облила его коктейлем, пробудила все его чувства, согрела, а потом украла его сердце. И все это менее чем за сорок восемь часов!

Глава 25

Дверь кабинета окружного прокурора в Центре Ричарда Дж. Дейли на Вашингтон-стрит была закрыта. Обстановка в приемной была на удивление тихой, и Пола Москато, секретарь Грея Эллиота, строго хмурила брови и прижимала палец к губам, стоило кому-то приблизиться к ее письменному столу.

Два помощника прокурора стояли у дальней стены офиса, наблюдая, как Грей Эллиот готовит главного свидетеля в деле по убийству Уильяма Уайатта. Свидетель сидел за письменным столом Грея в удобном вращающемся кресле. Перед ним лежали ручка и листок бумаги с ключевыми фразами, которые он должен был произнести по телефону. Этот звонок был крайне важен, поскольку именно он послужит приманкой, способной заманить Митчела Уайатта в Чикаго, в сферу юрисдикции американской Фемиды.