Проба сил - Александра Лисина

"Фэйр, говоришь? — задумчиво переспросила, поняв, что собака действительно проявляет чудеса разумности. Да и рейзеры его вежливо обходили, позволяя мне наглеть с каждым днем. И Фаэс присылал его за теми, кого желал видеть в первую очередь. Да и человеческую речь он, кажется, неплохо понимает: привел же к эрдалу, когда попросили. Да и на Лина перестал ворчать, едва я сказала, что он со мной. Блин. А я только сейчас, когда буквально носом ткнули, сообразила, что простые собаки (даже очень умные) так себя не ведут. Слишком расслабилась с Лином и слишком привыкла, что он на самом деле гораздо умнее, чем кажется.

Вот, выходит, почему пес меня сразу почувствовал?

Потому, что не простой зверь, а магически измененный?

"Наверное, ты прав, — наконец, сказала я, осторожно погладив прижавшегося пса по лохматой голове. — Пусть считают тебя фэйром. Тогда и вопросов ни у кого не возникнет".

"Уже не возникло, — фыркнул Лин. — После того, как я тут парочку типов погонял по двору, на меня только косятся, но на рожон не лезут. Кроме вот этого, недоверчивого".

— Меня Деем зовут, — неожиданно протянул руку рейзер. — Дей Остряк. Извини за фэйра, но я просто решил, что народ преувеличивает.

— А как теперь думаешь?

— Теперь верю, — очень серьезно ответил он.

Я с сомнением посмотрела на жилистую руку, но потом все-таки протянула свою и осторожно пожала. Причем, тут обычай был несколько иным: жали не кисть, а предплечье, обхватывая его всей ладонью так, чтобы пальцы сходились за тыльной стороне. Этакий непродолжительный захват, по которому, как и при обычном рукопожатии, можно сразу оценить возможности собеседника. И в плане физической силы в целом, и в плане крепости самой руки.

У Дея рука оказалась более чем крепкой — мое предплечье словно в капкане побывало. Хорошо, что оно давно уже не походило на вязкий кисель и, хоть и было в полтора раза тоньше, все же имело достойную жесткость, чтобы не вызвать у рейзера снисходительной усмешки. Впрочем, Дей, если и почувствовал, что под наручами меня гораздо меньше, чем казалось снаружи, виду не подал. Осторожно сжал пальцы, на мгновение задержал, как и положено, а потом быстро отпустил.

Однако вот что странно: стоило мне коснуться его предплечья, как смирно сидевший дотоле перстень со змеем неожиданно шевельнулся. А потом выстрелил из глаз двумя тонкими рубиновыми лучами, недвусмысленно скрестившихся на груди удивленно отпрянувшего парня, как самый настоящий лазерный прицел.

— Ого, — уважительно присвистнул рейзер, когда я в немом изумлении взглянула на свою руку. — Забавная у тебя вещица. Давно таких не встречал.

Я же молча уставилась на его грудь, радуясь тому, что за маской хотя бы не видно моего ошарашенного лица. Ничего себе новости! Глаза у змея действительно горели, как адово пламя, обвиняюще указывая на Дея, как будто он и не человек вовсе, а гнусная Тварь.

— Почуял, — с ноткой восхищения отозвался на мой подозрительный взгляд рейзер, а потом распахнул ворот куртки и указал на висящий на шнурке длинный желтый клык. — Мы с парнями эту гадину три года тому завалили, а все равно почуял. Завидую тебе, Фантом. Честное слово. И вот теперь охотно верю, что ты трижды вернулся с Южной без единой царапины.

Я как можно небрежнее кивнула, а сама, тем временем, лихорадочно соображала, чем могло для меня обернуться приобретение этого милого перстенька. Получалось, что только плюсами: видимо, змей реагировал на нежить. Причем, в любом виде, даже на мертвую. Следовательно, в Хароне мог сослужить для меня огромную службу, являясь одновременно и проводником, и сигнальным маяком, и пожарной сиреной, если Тварь решит подкрасться незамеченной. Это лучше, чем датчик движения! Лучше любой сигнализации! Лучше, чем моя холодеющая ладонь, потому что, в отличие от нее, перстень еще и указывал точное направление! Бли-и-ин… да мне теперь в разы будет проще Тварей искать! Только ручку поднял, и вот оно! Готов свежий след!

"Тебе повезло, — нейтральным тоном заметили Тени. — Такие вещицы действительно встречаются редко".

"Я уже поняла", — оторопело кивнула я, но потом вспомнила о Дее и отняла ладонь от его когтя, с удивлением проследив, как перстень мгновенно угас.

— Может, пойдем посидим где-нибудь? — неожиданно предложил рейзер, заставив меня озадаченно поднять глаза. — Я сейчас сдам Фаэсу вчерашний улов и перекусим? Есть хочу, уже сил нет. Но я недолго. Заодно, и расскажешь, откуда ты у нас взялся.

— Нет, у меня еще дела.

— Дела?! Ты что… — у Дея ошарашено вытянулось лицо. — Снова в рейд собрался?!!

— Нет. Просто дела. Но срочные, — я покачала головой, давая понять, что еще не сошла с ума, чтобы каждый день прогуливаться по Харону, и, скупо попрощавшись с говорливым рейзеров, поспешила отойти к Лину.

Некогда мне с ним сидеть. И некогда эль попивать в свое удовольствие — до вечера надо бы разобраться с доспехами и выяснить, когда я смогу рассчитывать на обнову.

Я привычным движением запрыгнула на спину шейри и решительно велела:

"В Кичру, Лин. До вечера надо найти кузнеца".

Глава 10

Как выяснилось, разыскать известного мастера оказалось нетрудно — о нем в Фарлионе почти всякий, но хоть что-то слышал. Гораздо труднее было не послать его лесом, когда, едва услышав о Фаэсе, он обложил меня длинной непечатной тирадой.

— Фаэс?!! Этот седой ублюдок?! Да чтоб его… поимела! Чтоб у него… отвалился! Что вместо него… вырос! П…к! М…к!! Зае…нь косорукий!! Да чтоб я еще раз с этим… связался?! Да пошел он в…! Да пусть бы его посадили на…! Да чтоб три дня подряд у него не вставал… а потом сломался от напора!! С… потрох! Выкормыш потасканной рирзы и драного на конюшне кахгара! П…ш! М…кер! П…еб хромой!!..

И вот так примерно минуты две.

К концу прочувствованного монолога я даже успела прийти в себя и невольно заслушалась. А потом и уши навострила, поняв, что уважаемый кузнец не обо мне и явно щеголяет неизвестными словечками.

Кстати, на прославленного мастера он был совсем не похож. Очень низенький, плюгавенький, какой-то весь худой и усохший. Кожа желтоватая, сухая и морщинистая. Лицо сморщенное, как печеное яблоко. Глаза черные, брови мохнатые, глотка луженая, зубы через один выбиты… а вот руки и правда — рабочие. Сухие, без единой капли лишнего жира, жилистые, ладони широкие, как лопаты, что на таком тщедушном тельце смотрелось крайне странно, а кожа (издалека видно) крепкая и закостенелая, как копыто у старого коня. Короче, странный это был тип. Нескладный, шумный и явно взрывоопасный. Если бы не предупредил Фаэс, никогда бы не подумала, что он и есть тот, кто мне нужен.