Проба сил - Александра Лисина

Лисина Александра

Без права на выбор

Часть 3. Проба сил

Пролог

"Не сомневайся, нанося смертельный удар. Но задумайся о причинах, приведших к тебе непримиримого врага".

На рассвете последнего дня весны, едва ночная темень неохотно отступила за кромку лесов, ворота крепости Нор с натужным скрипом отворились, впуская в сонный город утреннюю прохладу. Вооруженные до зубов стражники, загремев засовами, с трудом оттащили в стороны тяжелые, окованные железными полосами створки, привычно окинули взглядами пустое, тщательно вырубленное пространство между каменными стенами крепости и мрачными зарослями успокаивающегося после ночи Харона. Убедились, что снаружи никто не пытается подкрасться к ним, стелясь по выжженной земле серой тенью. Помянули недобрым словом Владыку Айда, заселившего здешний лес своими проклятыми Тварями. Дружно поклонились встающему над Серыми горами солнцу и, вернувшись на пост, приготовились к ежедневной вахте.

Караванов сегодня не ждали — последний пришел из Рейданы всего два дня назад. Обратно тоже пока не собирался, потому как, против обыкновения, не остался после разгрузки в Норе, а проследовал к самой Лавере — второй столице Валлиона. Видимо, у господина Ветара имелось личное поручение короля к наместнику. Или же еще какой интерес вдруг возник в Долине Воинов. Но про то простым стражникам никто, разумеется, не сообщал, поэтому и гадать можно было до бесконечности.

Этим утром единственная дорога к Нору была неприлично пуста — кажется, никто не собирался пересекать Перешеек, чтобы попасть в Фарлион. Ни телеги с провизией, ни богатого купца, ни развеселого крестьянина, привезшего на продажу первый собранный урожай… впрочем, в Норе никогда не было людно. Слишком близко подступал к нему Харон. Слишком много вокруг бродило неупокоенных Тварей. И слишком длинна была до него единственная, относительная безопасная дорога от Перешейка, чтобы одолеть ее за один дневной переход. Да и крестьяне чаще приходили в крепость с другой стороны, из центра, везя с собой хлеб, молоко, мясо, потому что никто не рисковал селиться вне образованного Защитными Крепостями кольца. И никто не был настолько безумен, чтобы попросить у наместника надел вдалеке от защищенной со всех сторон Лаверы. А приезжие предпочитали пережидать темное время суток возле Перешейка — в Околице, где всегда имелся наготове отряд опытных рейзеров и где можно было не бояться нарваться на особо наглую Тварь.

Так что раньше вечера чужаки в Норе, как правило, не появлялись. И стражники, приученные к утренней тишине, уже не ждали ничего иного. Поэтому, когда вскоре после рассвета вдалеке показалась одинокая фигура всадника, здорово удивились и, с недоверием всмотревшись, на всякий случай потянулись за арбалетами.

— Это еще что за новости? — на тихий свист дозорного к воротам вышел высокий седоусый ветеран, поставленный старшим на воротах. — Тикс, чего рассвистелся?

— Чужак, — кратко отозвался молодой голос со стены. — Один. Верхом. И явно от Перешейка.

Стражники, неторопливо поднявшись наверх, внимательно всмотрелись вдаль.

— И правда… чужак.

— Откуда его принесло в такую рань? Или ночевать рискнул подле Харона?

— Ага. Щас. Выпустил бы его Харон из своих лап!

— Но от Перешейка он бы не успел. Может, кто-то из наших?

— Нет, — качнул шлемом седоусый страж. — Вчера все, кто уходил, к ночи вернулись. Я смену принимал — проверил. Один только Вер со своей командой гуляют, но они по Северной на рассвете пошли, так что вернутся только к полудню. А этот с юга едет. Один. Значит, точно чужак.

Стражники озадаченно переглянулись.

— Быстро идет, — негромко заметил кто-то, следя за клубящейся на дороге пылью. — Оборота через три уже будет здесь.

— Какие три? — возразили ему сверху. — За два управится. Смотри, как летит!

Старший прожевал седой ус, следя за подозрительно быстро приближающимся облаком пыли, а потом нахмурился и, не оборачиваясь, бросил:

— Тикс, сгоняй-ка святым отцом.

— Думаешь…?

— Ничего пока не думаю. Но живые одиночки из Харона поутру не выезжают.

Стражники тут же посерьезнели, подобрались и дальше следили за дорогой со вполне обоснованным подозрением: старшой прав — никому еще не удавалось пройти мимо Харона ночью и не нарваться хотя бы на одну Высшую Тварь. Как специально, Айд наводнил эти непроходимые леса своими созданиями. Куда смотрел Аллар? О чем думали жрецы? Но теперь проклятый Харон заполонил собой всю Долину, вплоть до самых Серых гор. А расплодившаяся там нежить была настолько живучей, настолько устойчивой и смертоносной, что, кроме рейзеров, Орденцев и Королевских Хасов, туда вообще никто не совался. А если и рисковал сунуться, то мгновенно исчезал, сожранный или испитый досуха жадными до живого мяса Тварями.

Да. Таково давнее проклятие Фарлиона — плодороднейшей долины, чьи нераспаханные поля теперь заняты лесами кишащего нежитью Харона. Его так и звали по имени, как разумное существо, потому что полагали, что проклятый богами Лес на самом деле живой. И собственными глазами не раз убеждались, что он обладает каким-то изощренным, дьявольски хитрым и коварным разумом. Поэтому за все два века, что Цветущая Долина из райского уголка превратилась в настоящее Царство Мертвых, даже усилия Гильдии, Церкви и решительно настроенного короля не позволили вернуть Валлиону эту роскошную жемчужину.

Все, что сумели за два века неимоверных усилий люди, это — с боем, потом и кровью отвоевать для себя самый центр этих некогда цветущих земель. Занять его скудный участок, отгородиться от Харона полосой регулярно выжигаемой земли, окружить себя надежными крепостями и вооруженными отрядами рейзеров… но даже после этого они жили в постоянной готовности к бою и под неиссякаемой угрозой возвращения Тварей. Потому, что Харон не желал сдавать свои позиции. И потому, что все эти годы неустанно пытался раздавить засевшую в его сердце заразу, чтобы потом без препятствий вырваться из тесного кольца Серых гор, перемахнуть Перешеек и лавиной голодных Тварей обрушиться на остальной Валлион.

Именно поэтому Долина Воинов уже два века имела особый статус в королевстве. Именно поэтому рейзеры так ценились и уважались в Фарлионе. Поэтому Его Величество Эннар Второй без возражений принимал избираемых Гильдией эрдалов, встающих на власти внутри тщательно укрепленных городов-крепостей. И поэтому же со временем окруженная цепью красивейших озер, надежно защищенная и старательно оберегаемая от Тварей Лавера постепенно обрела статус второй столицы королевства. Ее законы уверенно поменялись в соответствии с особенностями местных реалий. А ее наместник, точно так же избираемый старейшими членами Гильдии и самыми уважаемыми жителями Долины, фактически управлял четвертью территорий Валлиона, получая на это полное одобрение короны и, разумеется, имея законодательно закрепленный статус официального Гласа Короля.