Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

да при моих глазах!»

155. А пошол-де Соломан во Чернин-горот:

Он по городу идёт да фсё каликою

А (к) прекрасному царю да на высокой дом.

А дома царя не случилосе,

А уехал он ф полё за охотами.

160. А заходит-то калика на высокой дом

А во те же во светлы-ти во светлицы:

А лежит-то царица при постелюшки.

Да скрычала тут калика громким голосом

Ишше ту милостину Христа ради.

165. Ото сну тут царица пробужаицсе

В одной тоненькой беленькой рубашецьки —

Опознала-то царица лицо знакомоё:

«И ты прости-ко меня, царь, да в первой вины.

Увезли веть меня да на караблях,

170. Я хотела спустицьсе во синё морё, —

Не спустили меня да во синё морё

И вывезли меня да на сыру землю;

И приняла веть я да закон Божии.

Голову у мня руби, хоть саму казни!»

175. В эту пору, в это времецько царь приежжат.

Да тут не́куда Соломану деватисе:

Тут не выскочыш и не выпренёш, —

Тут замкнула царица во крепкой ящик.

А прекрасной царь Василей-от Окуловичь

180. Он заходит-де нонь да светлы светличи,

Со любой-то жоной он розговарывал.

Уш и фсё они про фсё протолковали где, —

Говорит-то цариця Соломанида

(А сама она сидит да на ящики!):

185. «Ты прекрасной царь Василей Окуловичь!

Ише што бы тепере стал как делать ты,

Кабы привёлса ноньче у мня Соломан-царь?»

Отвечаёт прекрасной царь Василей-от Окулович:

«Я бы взял-де ёго да за белы руки,

190. Чёловал бы ёго в уста сахарные

И садил бы ёго да за дубовой стол!»

Да на то-де царица да догадлива:

Отмыкаёт она да сундук крепкие,

Выпускаёт она царя Соломана.

195. Говорит-де царь Василей-от Окуловичь:

«А сказали, ты, царь, да хитёр-мудёр, —

А сидиш где ты да у молодой жоны?

У молодой-то жоны да пот<д> подолом ты!»

И тут прекрасной царь Василей Окуловичь

200. Да скрычал он, звопел да громким голосом:

«Уш вы слуги, мои слуги вы верныи!

Вы подите-тко, слуги, во чисто полё,

Уш вы делайте виселицу высокую,

Вы свяжите-тко нонь две петёлки,

205. Вы ведите-тко Соломана в чисто полё,

Вы повесьте ёго как во петёлку!»

И как пошли ети слуги во чисто полё,

Они зделали виселичю высокую,

А повесили они как две петёлки.

210. А прекрасной царь Василей на кореты едёт;

А Соломан-от царь как пешком идёт,

А сам из речей да выговарыват:

«Уш передьни-ти колёса веть конь тенёт,

А задьни-ти колёса к чому идут[38]?»

215. А да приехали они как до виселицы;

И да приказыват прекрасной царь Василей Окуловичь

А повесить царя как во петёлку

И да во ту же веть петлю да во шелковую.

Воспроговорил царь-от Соломан-от:

220. «Ты прекрасной царь Василей Окуловичь!

Ты позволь-ко мне ноньче в рог зыграть,

Во тот же рок как во турей рок!»

А взыграл-то Соломан в турей рок:

У Соломана сила шшевелиласе,

225. А блиско-то сила подвигаицсэ.

А ступил как Соломан на второй ступень,

Ише тут-то Соломан воспроговорил:

«Ты прекрасной царь Василей Окуловичь!

Ишше дай мне зыграть да во турей рок»

230. Говорит-то цариця Соломанида:

«Ты прекрасной царь Василей Окуловичь!

Не давай-ко играть ты во турей рок!»

Говорит-то Василей-от Окуловичь:

«Ничего, ты играй да во турей рок!»

235. Как взыграл-то Соломан в(о) фторой након, —

Зашумела-то дубравушка, темны леса:

Подвигаицсэ сила блиско-наблиско.

А ступил-то Соломан на третей ступень,

Спроговорил царь Соломан-от:

240. «Ты прекрасной царь Василей Окуловичь!

Ты дозволь-ко-се мне да сыграть-де во турей рок

Мне те(пе)рече да при кончинушки,

При кончинушки да веку долгого!»

Говорит-то царица Соломанида:

245. «Ты прекрасной царь Василей Окуловичь!

Не давай-ко играть да во турей рок!»

Веть дозволил взыграть да Василей-от:

«Ты взыграй-ко тепере последней рас<з>!»

Как взыграл царь-от Соломан-от,

250. А взыграл и где как во турей рок, —

Как накрыла-то силушка великая:

Обостала-опседлала веть досуха.

Тут повесили царичю во петёлку;

Потхва(ти)ли пре(кра)сного царя да Василия Окуловица;

255. Добралисе они до вора где,

И ко(то)рой мок<г> укрась и царичю где,

Тут и делали петёлку шелковую

И повесили да Торокашка где.

После этого-то времени славы поют,

260. А славы-ти поют да в старинах скажут.

Потрухова Анна Васильевна

Анна Василъевна По́трухова — крестьянская девица дер. Дорогой Горы, Дорогорской волости, 35 лет, среднего роста, хромает на одну ногу. Теперь она живет с глухим старым отцом и старухой матерью у женатого брата. У них есть мелочная лавка. Анна понятлива и отличается любознательностью. Она сама очень любит старины, сказки и другие произведения народной словесности, вследствие чего раньше платила знатокам их деньги, чтобы они ей пели и рассказывали. Любит она послушать и чтение книги. Она пропела мне восемь старин: 1) «Козарин Петрович» (молодость, отъезд в поле и освобождение сестры), 2) «Братья-разбойники и их сестра», 3) «Мать князя Михайла губит его жену», 4) «Соловей Блудимирович и Забава Путятисьня», 5) «Сухмантий Одихмантьевич», 6) «Потык», 7) «Алеша Попович освобождает Киев от Тугарина» и 8) «Старина о льдине и бое женщин и небылица». Первую и четвертую старины она выучила от тетки; вторую от дорогорской старухи, ходившей по Пинежскому уезду и собиравшей там милостыню; третью от старухи из дер. Жуковой Горы (в 13 верстах выше Дорогой Горы по р. Мезени). Кроме того, она знала еще старины: 1) «Василий Буслаевич», 2) «Дунай» (здесь обычно говорят — «Женитьба Владимира», но также называют старину и про Данила Игнатьевича (Ловчанина)), 3) «Васька-пьяница» (по здешнему «Туры»), 4) «Хотен Блудович», 5) «Чурило и неверная жена» и 6) «Сорок калик со каликою». Этим старинам она научилась от матери Василия и Андрея Тяросовых, которые ей родня (вероятно, это и есть та тетка, от