Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

да за дубовой стол,

А подносит им чярочьки зелена вина,

220. А даёт же им место подле нонь себя.

Ишше пили где, ели да добры молоццы

222. Ишше ноньце они до глубокой ночи.

325. Голубиная книга

(См. напев № 15)

Подымаласе да туча грозная

Да на ту на матушку на Сион-гору.

Ис той ис тучи из грозноей

Выпадала тут книга Голубиная

5. Ко тому кресту г<к> жывотворяшшему,

Што на ту на славушку да на великую

Собиралосе-соежжалосе

Веть сорок царей, сорок царевицэй,

И сорок королей, сорок королевицэй.

10. Во-первых выбиралса из их хитрой-мудрой царь,

Хитрой-мудрой царь Вытусей-от царь,

Витусей-от царь Витусеевичь;

И во-фторых выбиралса из их хитрой-мудрой царь,

Хитрой-мудрой царь Волонтоман-царь,

15. Волонтоман-царь-от Волонтоманович.

«Воспрогов(ор)и-ко ты, хитрой-мудрой царь,

Хитрой-мудрой царь Вытысей же царь,

Вытысей же царь ты Вытусеевичь!

Ты бери-ко книгу на белы руки,

20. Ты читай-ко книгу з доски на доску!»

Как воспроговорыл хитрой-мудрой царь,

Хитрой-мудрой царь Вытусей-от царь,

Вытусей-от царь Вытысеевичь:

«Мне-ка чять книга — не прочять будёт,

25. На руках мне держать — не здержать будёт:

Ф толшыну-ту была книга двацати локот,

И ф шырыну-ту книга сорока локот!»

Воспрогово(ор)ыл тут хитрой-мудрой царь,

Хитрой-мудрой царь Вытусей-от царь:

30. «Я про то спрошу тя, поведаю:

От чого же у нас зачалса, сударь, белой свет?

От чего зачалось сонцо красноё?

От чего же зачалсэ млад светёл месечь?

От чего же зачались звезды частые?

35. От чего же зачались ветры буйные?»

Тут роспро(го)ворыл хитрой-мудрой царь,

Хитрой-мудрой царь Волонтоман-царь,

Волонтоман-царь Волонтоманович:

«Уже я, сударь, подумаю,

40. Я подумаю, сударь, по памети,

Я по памети, которо по грамоты.

И как зачалса наш да, сударь, белой свет

От самого Христа да лица Божьёго;

Солнышко красноё — да от оцэй ёго;

45. Млад светёл месец — дак от грудей его;

А звезды частые — от серца его;

А ветры буйные — от воздыханьичя». —

«И ишше я у тя нонь да про то спрошу,

Да я про то спрошу, сударь, поведаю:

50. И веть которой царь над царями царь?

И которой град над градами град?

И да которо морё над морями морё?

И которой зверь над зверями зверь?

И котора рыба над рыбами рыба?» —

55. «Вот уже да ты дай падумати:

Уже я уже, сударь, подумаю

Вот я по памети, сударь, по грамоты.

Ишше белой царь да над царями царь!» —

«Почему-то царь веть над царями царь?» —

60. «Потому-то царь над царями царь —

Веть он той крови как Адамовой!

Ишше Ерусалим-град над градами грат». —

«Почему тот град веть над градами грат?» —

«А потому тот град над градами грат, —

65. Ишше есь ф том граде как гроп<б> Христоф!

Акиан-морё — всем морям морё». —

«Почему то морё — всем морям морё?» —

«Потому то морё — всем морям морё:

Ишше есь ф том мори пучина бескончинная!

70. Ише лев-от над зверями зверь». —

«Почему тот зверь над зверями зверь?» —

«Потому тот зверь над зверями зверь:

У ёго рыло человеческо!

Ише тит-рыба да фсем рыбам рыба». —

75. «Почему та рыба фсем рыбам рыба?» —

«Потому та рыба фсем рыбам рыба, —

Как жывёт во Святом мори,

78. Во святом мори во глубокоём!..»

326. Старина о льдине и бое женщин и небылица

И да сидела-то лединушка што кнегиною,

До Петрова дни сидела ды ростояла.

А не стало у нас в городи как управителя.

А невески-ти з золовушками в роздор пошли;

5. И они билисе-дралисе орудею женьскою,

И орудия у их была очунь слабая.

А дралисе: у их копья были — лопаточьки,

А туги-ти луки — коромысла фсё,

А калёныя стрелоцьки — веретёшечька.

10. И они кашу-ту-горюху обневолили,

И у их кислы-ти шти да по зарецью шли!..

Ишше это, браццы, цюдышк(о) как не дивноё,

И ишше это, браццы, цюдышко-то не как дивноё!

А я видел вечор чюдышко чюдней того:

15. И веть под елью корова-та белку лаяла,

Она ноги-ти рошширила, глаза выпуча!..

Ише это, браццы, цюдышко-то не как дивноё!

А я видел веть чюдышко чюдней того:

А веть сын-от на матери дрова везёт

20. И молоду-ту жонушку на пристяш<жь> запряк<г>, —

А он родну-ту маменьку настегиват,

А-й молоду-ту жонушку приодярживат!..

Ишше это, браццы, цюдышко-то не как дивноё!

Уш я видел как чюдышко чюдне того:

25. А по синёму-ту веть морюшку жорнова несёт!..

А это, браццы, цюдышко-то не как дивноё;

А я видел веть чюдышко чюдне того:

Веть по синёму-ту морю, браццы, овин несёт!..

Ише это, браццы, цюдышко-то не как дивноё:

30. И церес синё-то морюшко медведь пловёт!..

327. Василий Окулович и Соломан

И даг<к> не в далечом, далечом во Черни-городи

У прекрасного царя да у Василия Окуловичя

Заводилось пированьё да бал-почесьен стол

Про многих купцей-гостей торговыех,

5. Про руських могуцих богатырей,

Про тех же про пановей-улановей

И про тех же кресьянушок прожытосьних.

И уже фсе-де на пиру да напивалисе,

А фсе на чесном да наедалисе;

10. И фсе на пиру да сидят-хвастают:

Иной-от хвастат золотой казной,

А могучей-от хвастат своей силою,

А наезник-от хвастат добрым конём,

А глупой-от похвастал молодой жоной,

15. Неразумной-от хвастаёт родной сёстрой,

Когда умной-от похвастал старой матерью.

А прекрасной царь Василей-от Окуловичь

Он по светлой-то грыдьни