Отель «Дача» - Аньес Мартен-Люган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он направился ко мне:
– Здравствуй, Эрмина. Как дела?
– Все в порядке, сегодня утром довольно тихо.
Как всегда с момента его приезда, за словами вежливости последовало молчание. Я набралась сил и храбрости, чтобы растопить лед.
– Ты не говорил, сколько здесь пробудешь… Но… зачем тебе морочиться с арендой автомобиля… есть же машина Джо… и никто ею не пользуется.
Он покосился на гараж и криво усмехнулся:
– Неплохая идея.
– Подожди, сейчас принесу ключ.
Я поторопилась, пока он не передумал, и не успела представить себе, что почувствую, увидев его за рулем машины, с которой у меня столько всего связано.
Когда через несколько минут я вернулась, неся связку ключей, Василия во дворе не было. Он испарился. Я поискала его и услышала шум скользящей по рельсам большой деревянной двери гаража. Он уже был там, не стал терять время. Я подбежала к гаражу. Василий застыл на пороге, сдвинув на лоб темные очки, чтобы лучше вглядеться в полумрак мастерской Джо. Он тяжело дышал, и я не разобрала, борется ли он со слишком бурными эмоциями или же просто ошеломлен увиденным.
– А здесь все такой же бардак! – воскликнул он.
Я не сдержала смех. Атмосфера сразу чуть разрядилась. Веселье Василия передалось и мне. Гараж Джо представлял собой пещеру Али-Бабы с сокровищами для механика и мастера на все руки. Тут было множество самых разных инструментов и прочего инвентаря: разводные ключи, бидоны с маслом, канистры с бензином, старые корпуса каких-то машин, которые Джо планировал однажды отреставрировать, широкий выбор покрышек на все вкусы, мопед, на котором, скорее всего, не ездили последние лет сорок, дорожные знаки, которые можно бы продать по заоблачным ценам туристам – поклонникам винтажа и национальной трассы RN 7. Джо оборудовал под мастерскую один из амбаров, залил пол цементом, растрескавшимся сегодня в разных местах и заляпанным пятнами смазки. Дневной свет просачивался через маленькие окошки, потому что Джо не захотел прорубать большие окна – чтобы, как он говорил, «никто не доставал его здесь». В этом веселом бедламе ни один человек, кроме Джо, ничего не смог бы найти.
– А ведь он клялся, что навел порядок, – заговорил Василий.
– Только сейчас до меня дошло! – воскликнула я. – Уверяю тебя, он пытался. Всякий раз, приехав от тебя, он запирался здесь на целые дни… Боюсь тебя разочаровать, да ты и сам понимаешь: после этого становилось только хуже, поскольку Джо находил новые сокровища.
Он широко улыбнулся:
– Охотно тебе верю.
Он сделал несколько шагов, озираясь по сторонам, потом подошел к «тойоте», погладил ее помятый капот, и на его лице появилось растроганное выражение.
– Невероятно! Она все еще здесь, – прошептал он.
– После его смерти ее заводили только однажды…
– Когда ты отвозила маму в аэропорт. Ей было приятно ехать в ней в последний раз. – Он посмотрел мне в глаза. – Это точно, она сама мне сказала…
Теперь настала моя очередь искренне улыбнуться. Он обошел старый внедорожник, внимательно изучая его.
– Хорошо, что ты ездишь на «мехари», – заметил он через несколько минут.
Голос звучал абсолютно нейтрально, а лицо прятала от меня открытая крышка багажника. Я расслабилась, испытав удивительное облегчение, как если бы мне важно было получить его разрешение. Мне срочно требовалось отдалиться от него. Буду продвигаться мелкими шажками. Я бросила ключи на верстак:
– Оставляю тебя. Нельзя, чтобы за стойкой так долго никого не было.
Он не попросил меня остаться. Разговор помог нам немного продвинуться. Но уже выходя из гаража, я спохватилась. Я не могла притвориться, будто вчерашнего дня не было, как не было и множества последствий, которые он за собой повлек. Я обернулась и с удивлением констатировала, что он наблюдает за мной.
– Не уверена, Василий, что могу себе позволить…
Он с подозрением нахмурился, но я не дала сбить себя с намеченной цели. Возможно, он ждет момента, когда я, а точнее, мы перейдем в атаку?
– Хорошо бы ты объяснил Шарли последнюю волю Маши насчет похорон. Я вчера пыталась, но, боюсь, неудачно… это трудновато уяснить… особенно ему. Надеюсь, ты понимаешь. Это поможет ему принять произошедшее и не обвинять себя в том, что не отдал ей последний долг.
– Конечно.
Я грустно ему улыбнулась и наконец-то ушла.
Я больше не встречала Василия в тот день. Я лишь ненадолго выходила из-за стойки или из кабинета и постоянно следила за дверью, карауля его появление и вспоминая, как двадцатью годами раньше я тоже искала его глазами и пыталась выяснить, куда он девался. Ближе к вечеру я сдалась, вышла на крыльцо и оттуда окинула взглядом двор. Арендованная машина исчезла со стоянки, ее заменил автомобиль Джо, а дверь гаража по-прежнему оставалась открытой.
Когда стартовал ужин, я констатировала, что наши новые официанты не справляются. Их фиаско можно было оправдать только тем, что кухня и терраса у бассейна располагались с противоположных сторон здания и, значит, дорога между ними туда и обратно складывалась в километры. Чтобы обслужить клиентов, они шли по узенькому проходу между отелем и зоной ресторана, поднимались на крыльцо, пересекали холл и столовую, зачастую лавируя между гостями отеля. Выстроенная нами логистика хромала. Я помогала им, как могла, и была уверена, что через несколько часов свалюсь и усну. У меня не оставалось энергии, я не чуяла ног, спину ломило, веки жгло. Я двигалась как будто в трансе, умудряясь сохранять улыбку, ни разу не сорваться и быть предельно любезной со всеми.
К концу ужина, когда занятыми оставалось всего три столика, за которыми туристы пили кофе и дижестивы, официанты поблагодарили меня и уговорили уйти, хотя я готова была вместе с ними закончить обслуживание и убрать. Тем не менее я особо не сопротивлялась. Взяла свою сумку со стойки и пошла к маслобойне. А потом возвратилась, сообразив, что не успела поесть и повидать Шарли – за все время ужина я даже ни разу