Похищение чудовищ. Античность на Руси - Ольга Александровна Кузнецова

украшением в виде голов девы, пса (в соответствии со знаками созвездий) и других существ. Такое «утилитарное» описание символической фигуры выражало отношение к сфинксу в позднее время.

Сфинкс в изголовье Нила (копия), I в. н. э.

Крылатый сфинкс греческого типа описывался как символ таинства, мудрости, света истины и охраны государственных дел. Историки древности рассказывали, что у Октавиана Августа был перстень с печаткой в виде сфинкса, и тех же сфинксов можно видеть на его доспехах (статуя из Прима-Порта). Октавиан — важный для русской культуры персонаж: от него велась легендарная родословная русских князей (Иван Грозный, например, упоминает об этом «родстве»), а в XVIII в. император приобретает на Руси репутацию любителя эмблематики, которой в это время увлекались и праздные придворные, и образованные философы.

Получается, что в Россию сфинкс завозится тогда, когда грамотному человеку понятно, «что сих зверей ни в Америке, ни в самой Африке, ни в островах японских натура не раждает, а в Европе их не бывало» (Г. С. Сковорода «Кольцо. Дружеский разговор о душевном мире», XVIII в.). «Египетское чудовище, именуемое сфинкс» — не более чем аллегория коварного мира, который очаровывает женскими прелестями, готовясь растерзать душу человека львиными когтями. Григорий Сковорода называет сфинкса уродом (из-за гибридности), хотя двойственность существа толкуется им совершенно в средневековом духе, подобно двойственности сирен. Предлагаемая сфинксом загадка о человеке связывается с девизом «Познай самого себя»: праздность и суетность жизни, воплощенная в сфинксе, мешает узнать свою душу, отличить вечные духовные потребности от минутных, мучает человека, скрывая правду о нем самом.

Лютейший и страшнейший урод, именем Сфинкс… всех встречающихся ему, кто бы он ни был, мучил и умерщвлял людей. Лице его было девичье, а прочее все льву приличное. Вся вина убивства состояла в том, что не могли решить предлагаемой чудовищем задачи… Эдип загадку решил, урод исчез…

Г. Сковорода «Кольцо»

На Руси история царя Эдипа, как ни странно, оказалась гораздо раньше, чем чудовищный сфинкс. Первые сведения об Идипусе или Удиподе приходят в составе переводной Хроники Иоанна Малалы. Но там античные сюжеты сильно меняются и трактуются рационально, как если бы основой для создания этих историй были реальные и вполне прозаические обстоятельства, жизнь простых смертных людей. Свига (или Сфига) в его изложении — жестокая женщина, вдова-разбойница вроде персонажа «Снежной королевы». Впрочем, монструозность мифологического сфинкса отпечаталась и на ней: у Свиги огромная грудь, безобразный облик и дикий нрав. Ее шайка организует засаду в местечке, удобно расположенном между двумя горами («путь тесен» — труднопроходимое место — становится обиталищем и рациональной заменой других монстров, Сциллы и Харибды). По свидетельству Иоанна Малалы, путникам не загадывают загадки — их просто грабят и убивают. Но, как и в мифе, Эдип побеждает фиванскую Свигу хитростью: вступает в шайку и подкарауливает разбойницу, когда она в одиночестве.

В земли же той явися некто жена вдова, именем Свига — злообразна, персиста, сьсата, буята, — яже по умертвии мужа ея собравши множество разбойник с сел единою мыслию в весь свою, нарицаемою Взакы, яже бе межи горама двема, имущима посреде путь тесен, един точию, и седящи на едином версе горы, имеющи же разбойническую руку, вся мимозходящая путникы и купцы убиваше и вся их взимаше, яже бе страшна в Фивах.

Хроника Иоанна Малалы

Рассказы о нашествии на Фивы «настоящего» монструозного сфинкса становятся известны только в XVIII в. благодаря все тем же переводным словарям по эмблематике. Но поскольку история Эдипа там рассказана очень сжато, характеристики чудовища в русских справочниках остаются предельно краткими.

…баснословят, будто Юнона, разгневавшись на Фиваидян за то, что Алкмена повиновалась воле Юпитера, послала сие чудовище на гору Циферу, где оно пожирало всех тех, кои не могли отгадать предложенной им загадки…

Иконологический лексикон

↓

…немалая напасть объяла Фивы: Ира бо напустила Сфингу, которая матере Ехидны была, а отца Тифона… научившися же загадкам от мус… и сошедшихся на сие многажды, спрашивала, что есть глаголемое, а когда не отгадывали, подхватя одного, снедала…

Мифологическая библиотека

Однако в произведениях, не чуждых литературности, сфинкс предстает во всей красе, вызывает интерес у русских авторов и из символа снова превращается в настоящего монстра. Автор «Книги естествословной», прочитав историю Эдипа в «Мифологической библиотеке» Псевдо-Аполлодора, выбирает из нее все, что связано с монстром, игнорируя героя-победителя.

О свинге. Был зверь или «свинга» нарицаемое, рожденны<й> от Тифона и Ехидны. Лице было женско, а протчее лвово. Якобы имел крила, глас человеческ и приходил к людям, и загатку загадывал. И аще не отганут, по одному снедала. И такая загатка: родится человек четырех ног: <то есть> когда ползает <на руках и ногах> младенец, — а в возрасте двуног, а в старость три ноги: возмет посох.

Книга естествословная

Рассказывается, что существовал некий зверь, называемый свинга, дитя любви великих и ужасных Тифона и Ехидны. И хотя оба родителя были змееподобны, свинга получился полудевой-полульвом, отрастил пару крыльев и заговорил человеческим голосом. Этот свинга собственной персоной приходил к людям (кажется, это уточнение принадлежит именно автору «Книги естествословной») и предлагал им загадку, не отгадавшие доставались ему на ужин. Загадка цитируется так, что у читателя нет никакой возможности поразмыслить, догадаться об ответе самостоятельно, поскольку ответ включен в условие с самого начала. Получается даже не загадка, а парадокс: родится человек с четырьмя ногами (на четвереньках); подрастая, он становится на две ноги; в старости же ходит на трех, так как опирается на палку. И в рукописях развернутые пояснения постепенно устраняются, текст со временем становится лаконичнее. Вообще, это очень типично для русской культуры: в рукописях XVII–XVIII вв. загадки нередко записывались без сохранения интриги, просто в качестве любопытных афоризмов.

И все-таки сфинкс предлагает одну настоящую загадку своим исследователям: это загадка его безосновательного вторжения в книгу про эмблемы, да еще с