Сильнее ветра 2. Горизонт свободы - Лия Аструм

что не поверю, что нет желающих взяться за это дело. Уверен, это очередная игра Руиса. Хочет довести меня до состояния паники, хочет, чтобы я умолял. Старый козёл может идти к чёрту!

Мейсон недовольно цокнул.

– Мы уже давно решили, что за мозги в нашем дуэте отвечаю я. Так что заткнись и слушай! У нас нет денег. Да даже если бы они были, нам не выиграть суд. Нужен не просто хороший адвокат. Нужна команда лучших. И не факт, что у них получится тебя вытащить. Трансляция шла на весь мир. Миллионы свидетелей. Если Фостер придёт в себя, отделаешься условкой или принудительными работами. Если нет – вариант всего один: Максвелл Уайт прекращает своё существование. Небольшой апгрейд, новые документы и вуаля, ты какой-нибудь Мэтью Смит. Есть, конечно, ещё один вариант: Виктор убирает Джейдена, у тебя – железное алиби. Нет тела – нет проблем. С деньгами и адвокатами останешься на свободе. Но я сразу ему сказал, что на такой расклад ты не согласишься.

Второй вариант я не видел смысла комментировать. Наказать в бою – это справедливо и честно. Убить беспомощного – подло и гнусно. Обрисованный другом поступок противоречил моим внутренним устоям, несмотря на то, что Фостер являлся той ещё мразью.

– Что Руис хочет взамен? Яму?

– Да.

– Сколько лет?

– Он не обозначил сроки. Но у меня есть план, – поспешно продолжил Белль. – Ты вернёшься к Виктору, будешь послушно драться в Яме, завоюешь его доверие. Нужно, чтобы он подпустил тебя к делам, нужно добыть компромат. Тогда мы сможем его посадить.

Посадить? Виктора?!

– У тебя температура? Как ты собрался его садить? Без связей, без поддержки. В гуманном настроении он прострелит нам бошки, в ином случае готовься стать ужином для его голодных зверушек.

– У Руиса полно врагов. Главное – вычленить их и установить безопасный контакт. Чем я неторопливо займусь, пока ты будешь радовать его своим безупречным поведением. Виктор будет счастлив. Сам подумай. Ты постоянно брыкался, отказывался от всех его предложений. Кривился на его сентиментальное «семья», «сын» и прочее. Он видит в тебе упрямого пацана. И не видит угрозы. Мы этим воспользуемся. Руис к тебе привязан. Своеобразно, – поспешил уточнить друг, видя моё лицо, исказившееся после его идиотского умозаключения. – Но привязан!

– Ты преувеличиваешь мою значимость. Для него я просто ещё один источник прибыли.

– И тем не менее, это место до сих пор твоё! Виктор держал тебя рядом много лет.

Держал… Как собаку на привязи.

– Даже если всё вскроется, прежде чем тебя прикончить, он задумается.

Просто блеск.

– Очень обнадёживающий план. Я весь в предвкушении.

– И ещё один момент, – проигнорировав мой сарказм, осторожно продолжил Мейс. – Ты вернёшься к Алисии.

Воцарилась оглушительная тишина. Я исподлобья смотрел на Лотнера и просто охреневал от слов, вылетевших из его рта. По собственной воле эту суку я мог разве что утопить.

– Ты рехнулся?

– Я навёл справки. Алисия очень долго крутится рядом с Виктором. Она знает больше, чем показывает. А ещё по ней вздыхает кое-кто из его личной охраны. Сам в шоке, что эта дрянь может кому-то нравится, – скривился Мейс, отмечая мою гримасу отвращения. – Но она до сих пор к тебе неровно дышит! – добил он. – Ты не в курсе, но она несколько раз приезжала в тюрьму. Уговаривала охрану пропустить к тебе, названивала мне, пыталась выяснить подробности. Ты воспользуешься ей в своих целях, вытянешь нужную нам информацию. Для подстраховки подкупим ещё пару человек. Многие верны Виктору, но есть те, которые переметнутся на нашу сторону, стоит только поднажать и обрисовать выгоду. Руис немолод. И ты особо не вникал, но его авторитет после тюрьмы слегка шатнулся.

– Виктор слишком хорошо меня знает. Он не поверит в эту чушь.

– А ты сделай так, чтобы поверил! – не унимался Мейс. – В конце концов, ты никого, кроме неё, не любил. Пройдёт полгода, год, и ему ничего не останется, как смириться.

Год?!

– Да у меня член на неё не встанет.

– Купишь виагру.

– Блять, Белль, то, что ты расписал, это просто… чёрт! Это грёбаная драма с несчастливым концом!

– Я разделяю твои сомнения, – твёрдо заговорил Лотнер. – Но давай исходить из фактов. Тебе двадцать семь лет, у тебя вся жизнь впереди. Неужели ты хочешь из-за своей гордости её просрать? Ты можешь выйти хоть завтра, притвориться пушистым, и уже через год, может, два будешь лежать на пляже с какой-нибудь блондинкой.

Не с «какой-нибудь», а с одной конкретной.

– Что с Эм?

Мейс помрачнел.

– Она в психушке, – друг подтвердил мои худшие подозрения. – Лечится. Добровольно. Но ты же понимаешь, что никакой Эм рядом с тобой быть не должно?

Я понимал, но легче от этого не становилось. Я вообще уже с трудом мог усидеть на месте, потому встал и отошёл к окну. Не зная, за что ухватиться, безучастно смотрел через железную решётку на лупящий по асфальту дождь.

Моя девочка переживала худшие времена. Ей как никогда была нужна поддержка, а я торчал тут… Но даже если выйду на свободу, не смогу быть рядом. Не подвергну опасности.

– Твоё будущее – это единственное, что сейчас должно волновать тебя, – Белль продолжал толкать мотивационные речи. –  Виктор великодушно даёт ещё один шанс. Больше предложений не будет. У тебя есть сутки, дальше тебя навсегда вычеркнут из семейного завещания.

Несколько минут за моей спиной стояла полная тишина.

Скрипнули ножки стула, и прозвучавшее: «Ты забыл своё обещание» молниеносно запустило картинки постыдного воспоминания.

Одиннадцать лет назад.

Сна нет. С головой укутавшись в одеяло, я сооружаю себе маленькую щель и смотрю на сопящего на диване Мейсона. С раскинутыми по сторонам руками друг лежит с открытым ртом и шумно дышит в потолок, даже не подозревая, что он – живое доказательство того, что таким отбросам, как я, есть что терять. 

Двадцать пять часов и пятьдесят минут до боя. До моего второго боя в Яме.

Сдерживаю дрожащий подбородок и поджимаю пальцы на ногах.

Мне страшно.

Лоб покрывает холодный пот, и я протираю его ладошкой, вспоминая разъярённый мужской взгляд, вызванный моим непослушанием. 

Три месяца назад все мои мечты о заботливом отце разбила безжалостная реальность. Виктор не видел во мне сына. Виктор видел во мне потенциал, на котором можно очень хорошо заработать. С трудом, но я пришёл к этой очевидной мысли за несколько недель, проведённых исключительно в горизонтальном положении. А узнав о новом бое, попробовал сбежать. Дважды. И дважды его люди притаскивали меня обратно.

В первый раз Виктор ограничился угрозами. Во