Сердце Рима - Макс Ридли Кроу

«Должник», – вспомнила Лорин слова того, кто ее вытащил из темницы. Но почему же ассасин упустил это слово?

– Я просил приглядывать за тобой.

– Следить?

Он поднял голову и посмотрел на нее с презрением и негодованием, словно она оскорбила его этим предположением. Но отрицать очевидное было бы бессмысленно и глупо.

– Ему так и не удалось узнать, кому ты служишь. Одно лишь повторялось из письма в письме: «она не из тамплиеров». И потому ты здесь.

– И всё? – изумилась она. – Теперь мы союзники?

– Нет. Не союзники, – нахмурился он, чувствуя иронию в ее тоне. – Но мы больше не враги.

«Мальчик мой! Ты врагами считаешь только тамплиеров? Святые небеса, как же легко тебе, должно быть, живется!» – с изумлением подумала она. Сафар по-своему истолковал ее выражение лица, и с нажимом растолковал:

– Ты спасла моего брата от ужасной смерти. И, возможно, больше, чем от смерти.

Лорин догадывалась, о чем тот говорит. Если бы несчастный пленник тамплиеров не выдержал пыток и предал братьев, это было бы позором.

– Если же ты не служишь никому более, – Сафар прокашлялся и вернулся к прежней теме разговора, – зачем следила за тем человеком?

– Значит, ты знал? – Лорин прислонилась к стене. От усталости у нее немного кружилась голова. От голода сводило живот. Она не помнила, когда последний раз нормально ела и спала. Стоило ей попасться, точно глупой рыбе, на крючок вора Чапы, как сердце ни на миг не могло успокоиться.

– До тебя люди были разные, приходили день за днем, ложились на крышу и ждали, – Сафар усмехнулся и покачал головой. – Больше они его не найдут.

Если бы он знал, что означают эти слова для стоящей перед ним женщины. Когда Чапа поймет, что его добыча улизнула, он сильно разозлится. Очень сильно.

– Ты привел меня сюда, чтобы сказать это? И что теперь? Убьешь, чтобы я не выдала твоё тайное логово?

Сафар покачал головой, обходя стол, приблизился к ней и остановился всего в полушаге, глядя сверху вниз.

– Тебе ничего не грозит, даю слово, – весомо произнес он. – По крайней мере, не сейчас. Мне…

Судя по тому, как тяжело емудавалось каждое слово, то, что он собирался сказать, было крайне важным.

– Мне поручили ответственную миссию, но людей почти не осталось. Приходится набирать…

– Всякий сброд? – уточнила она.

– Необученных людей, – слегка нахмурившись, поправил Сафар. – И наставлять их. Слишком много сил отбирает противостояние в Европе. Здесь, в Константинополе, ведется война, которая почти не заметна. И проиграть может только моя родина. Враги хотят уничтожить ее.

– До сих пор они успешно маскировали свои помыслы, позволяя расширять границы Империи.

Сафар мужественно стерпел эту насмешку и ответил, будто не услышал замечания:

– Слишком сильный противник вызывает лишь страх и вынуждает слабых искать спасение в подлости. Союз с Пруссией нужен моему султану, нужен моему народу. И тебе это известно, раз ты следила за Александром фон Мантасом.

Лорин не стала притворяться, будто впервые услышала это имя.

– На мне лежит ответственность за моих людей, за мой народ. Новобранцы полны сил и веры, но им не хватает главного – опыта. Человек, знакомый с играми на политической арене, пригодился бы в наших рядах.

– Постой… – Лорин рассмеялась, осознавая абсурдность ситуации. – Ты просишь меня о помощи?

– Нет, – спокойно ответил он, даже позволив себе усмехнуться уголком рта. – Я предлагаю оплатить твои услуги. Нанять, как сделал тот, по чьей указке ты следила за пруссом. Сколько?

Лорин испытала странное чувство. Разве может облегчение быть с таким неприятным привкусом? Чем оскорбительны эти слова? Возможно, все дело в тоне или во взгляде, или в том, что стоит за этой незамысловатой фразой от человека, который ни за какие сокровища мира не продаст своих братьев.

– Думаю, мы сойдемся в цене.

Сафар не требовал невозможного. Он собирался выследить тех, кто способен помешать сделке между государствами, и остановить их. Любым из надежных способов. Судя по тому, что и как он говорил, по мнению ассасина Лорин была простой наемницей. К собственному удивлению она не могла отрицать его правоту. И временный союз с рыцарями Востока пошел бы ей только на пользу. Это значительно облегчит задание Чапы. Если Сафар убежден, что сумел перекупить ее, назвав большую цену, то не станет слишком рьяно следить. Он светло наивен и прямодушен. Удивительно, как он очутился во главе столь ответственной миссии, еще и без подготовленных людей!

– Как это случилось? – спросила Лорин в момент, когда затянувшееся молчание стало неприятно ощутимым, как постороннее присутствие.

Сафар гостеприимно предложил ей отведать обед вместе с ним и остальными «учениками». Они сидели за общим столом в зале, находящемся здесь же, в подземных туннелях, и все украдкой или открыто глазели на единственную женщину, очутившуюся среди них. Знали бы, при каких обстоятельствах судьба свела гостью с их предводителем, то и вовсе глаза бы на пол выронили.

– Что именно? – спросил Сафар, а когда ему пояснили суть вопроса, ненадолго погрузился в размышления. То, что он говорил открыто при своих учениках, не делало ему чести, а указывало на недостаток опыта. – Это поручили моему наставнику. Но он и его отряд были отозваны. Матиас не спешил в наш порт, а когда пожаловал, я оказался один… со своими соратниками.

Лорин сдержала восклицание, что едва не слетело с ее губ. Никто из присутствующих не понял бы столь емкое и грубое ругательство на ее родном языке. От этой сделки многое зависело, а ответственность лежит на мальчишке. «Какое мне дело?! – одернула она саму себя. – Тем проще будет угодить Чапе и покинуть город».

– И все же, что от меня требуется? – Лорин старательно ломала плоский хлеб, отправляя в рот маленькие куски, хотя с огромным удовольствием впилась бы в него зубами и глотала, не разжевывая. Она так хотела есть, что даже сейчас, во время обеда, ее не покидало чувство голода. Чапа не был жаден, но он не особо желал раскармливать своих гостей. И Лорин всякий раз отдавала свою порцию, разделяя ее между детьми. Они не знали, конечно. Зачем? Старшим хватило бы упрямства отказаться.

– Оставайся при том, кто тебя нанял первым, – Сафар искоса посмотрел на нее, – и проследи, чтобы пруссу не навредили. Через несколько дней состоится подписание договора. Дело это будет тайным, и, тем не менее, без торжества не обойдется. Будут приглашены ближайшие соратники султана. Чутье подсказывает мне, что среди них может находиться заговорщик, и успех предприятия останется под угрозой, даже когда обе подписи будут стоять на документе.

«А твое чутье куда умнее тебя самого», – подумала Лорин с удивлением. Таких людей ценили Созидатели.

– Почему ты мне доверяешь?

Она не хотела задавать этот вопрос, вышло случайно. Просто то, что не давало покоя мыслям, слетело с языка. Судя по мгновенно опустившимся взглядам учеников, они разделяли ее недоумение. От Сафара, конечно, это не укрылось. Он поднялся, приглашая пройти за ним. Лорин с сожалением оставила недоеденную лепешку.

Под высокими каменными сводами блуждало звонкое эхо капающей воды. Шуршала одежда Сафара и лохмотья, в которые оделась Лорин. Таинственные тени испуганными крысами разбегались от света факела, прятались по углам, щерились оттуда, смыкаясь за спиной проходящих мимо людей.

Из мрака вынырнула округлая площадка, находящаяся на возвышении. Здесь были расположены четыре прямоугольных мраморных саркофага с памятными табличками у подножий. Лорин со странным чувством неприязни осознала, что находится в гигантском склепе. Служба у Созидателей, полученные знания и сформировавшаяся под тяжестью изученных научных трудов философия не позволяли ей слишком эмоционально реагировать на близкое нахождение рядом с усопшими. Это всего лишь оболочки, оставшиеся после смерти сознания. К тому же, погребенные под каменными плитами. И все же она ощущала странное давление, будто далекий свод потолка внезапно рухнул вниз и завис над самой ее макушкой.

– Здесь покоятся великие мастера, – сообщил Сафар, проходя между саркофагами. Свет масляной лампы растворялся в густой, как смола, тьме. Светлая одежда, золотистые блики на лице – это делало ассасина похожим на призрак.

Лорин поежилась, хотя в зале было не холоднее, чем в том, откуда они пришли.

– Пред их ликом я буду откровенен с тобой, – глухо произнес Сафар. – Пруссия не спешит заключать договор. Сейчас все ее силы сосредоточены на войне. От этого союза они хотят получить наибольшую выгоду. И ждут. Тянут сроки, торгуются. Они рассчитывают, что султан поднимет ставки.

– А он не собирается этого делать, – догадалась Лорин.

– Не может, – исправил он. – Если уступить еще больше, договор перестанет быть прибыльным. Нам нужно убедить посла, и близится день, когда дальнейшие ожидания станут бессмысленными.