Трогать нельзя - Ника Фрай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну, какой же урод.
Ничего не говорю, а просто одной рукой беру его за грудки и поднимаю.
— Ты чего?! — барахтается он. — Она уже давала! Ты свое получил? Дай и мне получить! Меня тоже девчонка вставляет!
Не могу больше это слушать. Просто отшвыриваю его от себя. Игорь ударяется о стену и стонет. Я подхожу и пинаю его носком ботинка.
— Документы ее где?
Не отвечает. Стонет. Пинаю сильнее.
— На столе папка! — бурчит недовольно, потирая затылок.
Я подхожу к столу и забираю папку с фамилией Алины. Просматриваю. Да, она.
— Еще раз услышу от тебя про нее хотя бы слово, оставлю без зубов, — говорю спокойно, поправляю рукава рубашки. — И без яиц.
Разворачиваюсь и выхожу.
Алина сидит все там же.
— Поехали, — говорю ей. — Алин? Слышишь? Ты больше здесь не учишься.
Вскакивает и испуганно смотрит на меня.
— Почему? — шепчет дрожащими губами. — Но я…
— Поехали. В другом месте поговорим. Не здесь. Не заставляй меня опять тебя тащить к машине.
Понимает. Семенит за мной.
В машине смотрю на красные глаза и кончик носа. И жалко ее, что ли?
Не помню, чтобы мне в последний раз было кого-то жалко.
— Мороженое любишь? — спрашиваю, заводя машину. И не дожидаюсь ответа. — Любишь.
Глава 45. Марат
Я привожу Алину в дорогое итальянское кафе авторского мороженого. Сам бы я и не узнал о таком. Влад как-то притащил сюда. Заказ забирал.
— Какое мороженое будешь? — интересуюсь, когда мы садимся напротив шеф-повара.
— Не знаю, — испуганно озирается. Не привыкла к таким местам. Сразу видно. Чувствует себя неуютно.
— Тогда малину с бурбоном, — говорю я шефу.
Почему малину с бурбоном? Потому что она сама как малина, а бурбон… Ну, ей надо расслабиться.
И, вот, тут начинается самое интересное. Повар начинает прямо при нас делать это мороженое на специальном ледяном круге.
Из бутылки наливает бурбон, кладет ягоды малины и выливает сливки. И все так красиво мешает, крутит, скребет и снова размазывает.
В общем, девочкам нравится такое. Я вижу это по взгляду Алины.
Не плачет больше. Увлеченно следит за каждым действием. И я ловлю себя на том, что улыбаюсь. Вот, смотрю на нее и улыбаюсь. Отвожу взгляд и хмурю брови. Как идиот веду себя.
— Очень вкусно. Спасибо, — слышу сбоку. Опять поворачиваюсь к ней.
Ей уже вручили сладкое и она с удовольствием облизывает ложку с мороженым. Язычком проходится по ней. И, сука. Зачем я сюда привёз ее?! Зачем?! Это же ад какой-то.
Алина прикрывает глаза и лижет. Мороженое лижет. И посасывает. Тоже его. А не то, чего мне хотелось бы.
Под столом сжимаю кулак и глаз не могу отвести от нее. Что со мной? Я не понимаю.
Эта девчонка вызывает во мне море каких-то непонятных эмоций. Которые я уже и забыл, когда испытывал. Там такой замес. Чего только нет. Но больше всего, конечно, возбуждения.
Сколько угодно можно отнекиваться, но смысл? Я хочу ее. Вот эту мелкую дрянь. Самую проблемную девку из всех, кого приходилось встречать. Стерву, поставившую на меня капкан и укусившую за самое дорогое.
Из-за нее я ударил друга. Разругался с Игорем.
Ни одна баба не могла себе такого позволить. А эта…
Сглатываю и делаю вид, что достаю телефон, чтобы что-то прочитать, потому что эта стерва обхватывает губами ложку и вытягивает ее изо рта. Медленно и с кайфом.
Нет. Дурацкая идея была привезти ее сюда.
— Мне пора, — бросаю ей.
— А можно еще одну порцию?
Поднимаю на нее взгляд. Что это? Какой-то блеск в глазах новый. Делаю жест повару и, пока Алина отходит, говорю ему: — Сделай двойной, — и подмигиваю.
Он понимающе улыбается, и я наблюдаю, как на круг выливается двойная порция бурбона.
Получив мороженое, мы выходим из здания.
— Ну? Наелась? — спрашиваю я, когда мы садимся в машину.
— Да. Очень вкусное. Я никогда такого раньше не пробовала. Спасибо вам.
— Ладно. Так. Вот твои документы. Я их забрал. Учиться там ты не будешь.
Опускает взгляд. Опять, что ли плакать вздумала? Да заебала!
— Мама мечтала, чтобы я универ окончила, — вздыхает.
— Мама. А ты сама?
— И я. Мама и Родион всегда говорили, что надо образование получить. А вы точно его брат? — и серьезно смотрит на меня.
Смотрит серьезно, а в глазах огоньки бегают.
— Брат, — отвечаю, натирая руль.
— Но вы совсем не похожи. Вы такие разные. Родион такой хороший был… Ой, простите, — прикусывает губу.
Я хмыкаю. Ну да, Родион всегда был хорошим. Слишком хорошим. Ладно.
— И разница у вас в возрасте, — продолжает девчонка.
Смотрю на нее.
Да ее, похоже, бурбон-то пронял. На разговоры потянуло. Мало ей надо, однако. Усмехаюсь про себя.
— Да, и разница, — отвечаю я. — Все? Или допрос еще не закончен?
Хмурится.
— А можно еще один вопрос?
— Ну? — смотрю на нее.
— А почему вы с Родионом не общались? Он не рассказывал про вас ничего. Почему?
— Так. Все. Мне пора, — завожу машину. — Домой тебя отвезу и сиди там. Поняла? Потом решим, что с твоей учебой делать.
Хлопает глазами удивленно.
— Ну, раз мама и хороший Родион говорили, что надо образование получать, — усмехаюсь я, — то я плохой помогу в этом.
— Правда? — восклицает девчонка и бросается мне на шею.
И я даже не знаю, как реагировать-то на это? Сижу и только запах ее ощущаю. И только собираюсь положить руку ей на спину и сжать, как она отлепляется от меня и произносит виновато: — Простите… простите, пожалуйста…
Простите, блять. У меня опять встает от таких неожиданных движений.
— Слушай, Алин, — говорю, трогаясь с места и выруливая на дорогу, — давай ты мне выкать перестанешь?
Молчит. Прямо представляю ее круглые глаза сейчас. Но не смотрю.
— Ты Родиона тоже на «вы» называла? — спрашиваю.
— Нет.
— Ну, вот. Короче, завязывай. Договорились?
Тишина.
— Ну?
— Я попробую.
Попробует она. Ухмыляюсь и в каком-то приподнятом настроении еду домой.
Мне и правда как-то хорошо, что ли? Не знаю.
Смотрю на задницу девчонки в шортах, когда она бежит к дому, и понимаю, что нет, нельзя так по городу ходить. В такой одежде. По дому можно. По городу — нет.
Наконец, поправляю член и газую.
И на работе мне все почти нравится. Даже никогда такого и не было. И я даже ни на кого не зарычал за весь день. Никто не выбесил.
Правда, пришлось задержаться и домой я приезжаю ближе к полуночи. Захожу в
