Проклятие красной земли (СИ) - Марина Алина

— Илана рассказала, что ты собираешься в небольшое путешествие, — Грейсон подхватывает с тарелки шоколадный кекс и с удовольствием откусывает от него часть. — Возьми с собой мою дочь.

— Веронику? — недоуменно переспрашивает Соломон, памятуя, что у Грейсона две дочери, и младшей еще даже нет пятнадцати.

Да и зачем Соломону брать с собой в дорогу девицу?

— Именно ее, — подтверждает Грейсон и расправляется с кексом. — Впрочем, ты не подумай, Вероника не поедет одна. Вместе с ней отправится мой старший сын, который будет сопровождать ее в путешествии. Мои дети не доставят тебе хлопот, а взамен ты получишь мою безграничную признательность. И, разумеется, поддержку во всех делах.

Саттон сейчас торгует своей помощью в обмен на детей, это необычно. Соломону не сложно взять в свой вагон еще двоих пассажиров, да и с Саттонами, которых он знает с юношества, будет куда легче преодолевать путь.

Но все же.

— Прошу извинить мое любопытство, Грейсон, — непонимающе произносит Соломон. — Но почему ты хочешь отправить своих детей вместе со мной?

Грейсон ответить не успевает. На веранду, под легкий шорох многослойного платья, выходит его супруга и мать всего необъятного семейства Саттон — Пандора. Ближайшая подруга матери Соломона и одна из главных матрон Форт-Уэйна.

— Потому что по городу ходят абсолютно нелепые слухи о том, что проходимец Закари Блэк намерен жениться на Веронике, — возмущенно сообщает Пандора и взмахивает веером, зажатым в руках. — Немыслимая наглость. Мы пригласили Блэка в свой дом, Грейсон поддерживает его начинания, не позволяя ему и его ирландской семье умереть от голода в диких землях Форт-Уэйна, а он смеет рассказывать о том, что заберет нашу Веронику себе.

— Здравствуйте, миссис Саттон, — отрешенно здоровается Соломон.

И понимает, к чему эта чета клонит. Закари Блэк бросает ненужную тень подозрений на честь Вероники, поэтому Соломон, как достойный человек и хороший друг, должен перечеркнуть все эти слухи.

И породить новые.

Потому что совместное путешествие молодой девушки и мужчины в брачном возрасте, даже при наличии родственника этой самой девушки, может свидетельствовать только об одном.

О намечающейся помолвке.

Мать была бы вне себя от радости, обручись Соломон с Вероникой. Но он об этом никогда не задумывался, да и не планировал вокруг себя провоцировать слухи.

— Прошу тебя, Соломон, — просит Грейсон и мягко настаивает. — Иначе покой моей супруги будет нарушен.

— Я и сама могу нарушить чей угодно покой, — не соглашается Пандора и присаживается за стол к мужу, обмахиваясь веером.

— Я не сомневаюсь, дорогая.

Соломон раздумывает недолго. Возможно, мэр из него никудышный, но жилка торговца, доставшаяся от отца, все же присутствует. Поэтому Соломон спокойно улыбается. И кивает.

— Разумеется, Грейсон. Буду рад, если Вероника и Роберт составят мне компанию в пути, — Соломон выдерживает небольшую паузу, пока служанка выставляет перед ним первое блюдо. — Но взамен ты поможешь снять с города магический дозор. Будет славно, если ты начнешь помогать с этим, пока нас не будет. Тут каждый день на счету, как ты понимаешь.

Грейсон не очень такому предложению рад. Он ведь привыкает соблюдать нейтралитет, а просьба Соломона означает конфронтацию как минимум с двумя семьями города — с Рэгланами и Блумбергами.

Но господь умеет не только забирать, но и одаривать.

— Он согласен, — воинственно произносит Пандора и вооружается бокалом вина. — А после вашего возвращения мы устроим прием и ужин. В честь вашего путешествия.

В честь слухов о помолвке, — мысленно добавляет Соломон.

Но с Пандорой не спорит.

Роберт и Вероника Саттоны, наверное, самые образцовые представители нового магического поколения в Форт-Уэйне. Они достаточно сдержанные, неконфликтные и переняли от своих родителей их лучшие черты.

Роберт — старший из четверых детей Саттонов. Достаточно привлекательный мужчина возраста Соломона, который мог бы входить в городской совет, если бы не его активный отец. По слухам, Роберт собирается последовать примеру Аластора Рэглана и на будущий год уехать либо в Вашингтон, либо в Филадельфию, чтобы попробовать свои таланты в управлении. А они у него, несомненно, имеются. Роберт — высокий и, как все Саттоны, темноглазый. Он достаточно нетороплив в своих действиях, всегда хорошо обдумывает предложения и ловко обращается с делами отца, представляя его интересы в других городах штата.

И если Роберт кажется отчужденным и в чем-то даже холодным, то Вероника — полная его противоположность. Соломон всегда замечает в ней искру необъятного интереса, которую она старательно прячет, стоит окружающим начать к ней присматриваться. Вероника достаточно сообразительна и добра, она составит лучшую партию любому достойному джентльмену, но вместе с этим заметно, что самой Веронике никакой джентльмен и не нужен. Все свадебные вопросы навевают на нее смертную скуку, а разговоры о потенциальном материнстве так и вовсе ведутся впустую.

Соломон поднимается в свой вагон и обнаруживает Саттонов уже внутри. Роберт застывает у широкого окна, разглядывая скромную станцию Форт-Уэйна, а Вероника размеренно читает книгу, не обращая ни малейшего внимания ни на брата, ни на Соломона. Возможно, ей тоже неприятны все слухи, которые беспочвенно ходят вокруг нее и Закари Блэка. Но и эта спасительная авантюра Веронике тоже не по душе.

Роберта Саттона мать долго рассматривала как идеальную партию для Саломеи. Но та, кажется, на одном из приемов запугала бедного Роберта своей чрезмерной активностью, и брак между этими двумя, к счастью, так и не был уговорен.

— Надеюсь, что наша поездка не займет дольше пары дней, — Соломон прокашливается и присаживается на свое место. — Нас ждут несколько городов, но по большей части меня интересуют именно железнодорожные пути, поэтому мы часто будет останавливаться посреди прерий. Не пугайтесь, это нормально.

— С путями есть проблемы? — сухо интересуется Роберт и выразительно смотрит на сестру.

Словно надеется на то, что Вероника прямо сейчас передумает путешествовать и сойдет еще в Форт-Уэйне. Но она даже не поднимает глаз от книги и продолжает невозмутимо перелистывать страницы.

— Есть небольшие неполадки, но они не затруднят нашего пути, — обещает Соломон.

И все же он не так уверен в том, что их поездка будет безопасной. Но это уже зависит совсем не от Соломона.

На пути к Стилуотеру случаются первые трудности. Машинист тормозит так резко, что стаканы на столах опрокидываются, а вода из них вытекает прямо на стол. Соломон раздраженно выглядывает в окно, пытаясь представить, что за напасть вынудила их остановиться, но замечает растерянное лицо машиниста и несколько смягчает свой гнев.