Затерянный книжный - Иви Вудс

Искренне ваш,

Т. К. Ньюби»

Я сидела там, ошарашенная, и моргала. Буквы расплывались перед глазами. «Вашего следующего романа». Вот оно, неопровержимое доказательство того, что Эмили – или, точнее сказать, Эллис Белл – начала работать над второй рукописью. Исходное «любезное письмо» не сохранилось в архиве, но, судя по всему, она колебалась: стоит ли ускориться с публикацией? Может быть, она уже чувствовала, что нездорова, и боялась не справиться? Или – что более вероятно, – не терпя ни в чем несовершенства, просила дать ей больше времени, чтобы должным образом завершить роман? Голова у меня гудела от волнения.

Я бегло просмотрела каталог в поисках объяснений.

«Письмо Т. К. Ньюби, найденное в письменном столе Эмили с конвертом, адресованным Эктону Беллу».

Но письмо не могло предназначаться Энн, ведь ее второй роман на тот момент уже был представлен к публикации! Нет, адресат несомненно Эмили, и речь идет о продолжении «Грозового перевала». Я так и знала!

Я откинулась на спинку стула и посмотрела на сад, раскинувшийся за высокими створчатыми окнами. Если после смерти Эмили Шарлотта уничтожила рукопись, я никогда не найду ее… Я то радовалась, то вновь впадала в уныние.

А потом увидела нечто, чего в жизни бы не предсказала. По дорожке к дому шел человек, которого, как я думала, никогда больше не увижу.

Арман Хассан.

– Ради бога, что ты здесь делаешь? – спросила я, выйдя в коридор и невольно перекрыв дорогу мисс Притчетт.

– Опалин!

Одно мое имя, произнесенное им, – и все нахлынуло снова, будто девятый вал. Париж, его квартира, прикосновение губ к моей коже, запах воска для волос… Это пьянило. Он пристально смотрел мне в глаза до тех пор, пока я не отвела взгляд. Я думала, мои чувства к нему остались в прошлом, но вот увидела – и поняла, что все это время просто прятала их от себя самой. Тоска и боль все еще жили внутри и ничуть не ослабели. Он взял мою руку и поцеловал запястье, а потом, не отпуская ее, придвинулся ближе и поцеловал меня в обе щеки.

Мисс Притчетт откашлялась за моей спиной.

– Мистер Хассан, не так ли? – поинтересовалась она. – У меня в гостиной лежат книги, которые вы хотели увидеть.

Я отошла в сторону, чтобы они могли поговорить о делах, но не могла оторвать глаз от Армана. Как всегда, он был одет безупречно: кремовые льняные брюки и темно-синий жакет. Кожа потемнела – без сомнения, он много путешествовал. Волосы сияли, и я изо всех сил сдерживалась, чтобы не подойти и не коснуться их.

– Я приехал оценить кое-какие иллюстрации. Для клиента. Однако завтра днем я отправляюсь на аукцион «Сотбис», можешь присоединиться ко мне, если хочешь.

– «Сотбис»! – воскликнула я взволнованно. Нет, мне нельзя, слишком рискованно ехать в Лондон. Моя улыбка погасла.

– Нет, мне нужно возвращаться в Ирландию.

Арман посмотрел так, будто старался разглядеть отблеск нашего прошлого. Я отвела взгляд.

– Вижу, ты все еще носишь мою подвеску.

Я машинально коснулась золотого кулона. Хамса. Он подарил мне ее, когда я бежала из Парижа. Я невольно улыбнулась.

Конечно, я должна была сказать «нет». Но вместо этого я подумала, что хочу узнать, как дела в Париже, как там Сильвия. Подумала, что он один из немногих, кого я могу назвать другом, что без его помощи я бы наверняка не вырвалась из ловушки брака по расчету и сидела бы сейчас в Лондоне.

– Ну, может, ничего и не случится, – сказала я.

Ох, как я ошибалась.

Арман придержал для меня дверцу блестящей черной машины. Кто-то, возможно, не упустил бы случая отметить, что у него появились деньги, но мне это показалось слишком вульгарным.

– Моя клиентка, – сказал Арман, отвечая на мой невысказанный вопрос. – Она весьма щедра.

«Она». Я посмотрела в окно, скрывая внезапно вспыхнувшую ревность. С той ночи в Париже прошло уже несколько месяцев, с чего бы мне испытывать к нему столь сильные чувства?

– Я так рад видеть тебя, Опалин. Я часто размышлял, как ты и что с тобой.

Однако ни строчки не написал мне. Ну-ну.

– Ты все там же, в Дублине?

– Конечно, – коротко отозвалась я. Куда еще мне податься? Или он думает, я, подобно ему, склонна путешествовать по миру и заводить любовников в каждой стране? Почти всю дорогу я злилась на Армана и поражалась себе самой: с чего вообще я решила поехать с ним?

Мы затормозили на оживленной неопрятной улице: дома времен восемнадцатого столетия, трамваи на одном конце, а на другом – автобусы до Хай Холборн.

– А я-то думала, мы едем на «Сотбис», – удивилась я, посильнее натягивая картуз. С ног до головы я оделась в мужскую одежду, а пальто неплохо скрыло изгибы фигуры.

– Просто небольшая остановка по пути. Думаю, тебе понравится.

– К чему такая таинственность? – Я хмыкнула, будто на самом деле не находила это очаровательным. Арман определенно знал, как увлечь. Женщину, по крайней мере.

Мы стояли возле книжного магазинчика, перед которым, как водится, стояли пыльные тачки с товарами, которые не удавалось сбыть. По соседству находилась лавка старьевщика. Старомодную витрину, сложенную из крошечных стеклянных квадратов, украшала вывеска:

У НАС ЕСТЬ ТОЛЬКО ЭТИ НЕПРИСТОЙНЫЕ КНИГИ.

ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ТРАТЬТЕ СВОЕ И НАШЕ ВРЕМЯ, РАССПРАШИВАЯ О КАКИХ-ТО ДРУГИХ.

– Ради всего святого, что за…

Я подняла глаза и увидела название странной лавки прямо над дверью. «Книжный магазин “Прогрессив”». Улица Ред Лайон, 68.

– Зайдем? – Арман открыл для меня дверь.

Я понятия не имела, что это за логово пороков, но ощущала, что опыт будет поистине уникальный.

Какой-то нервный молодой человек примерно наших лет стоял на коленях на полу, сунув голову в картонную коробку, и вполголоса ругался. Он явно что-то искал.

– Я так понимаю, вы здесь торгуете произведениями, нарушающими британский закон о непристойных публикациях, – громко сказал Арман, вполне сносно имитируя лондонский выговор.

Молодой человек подскочил и так резво бросился к нам, что я даже отшатнулась (что само по себе было непросто, потому что крошечное помещение едва ли оставляло пространство для маневра).

– Арман Хассан, ах ты сукин сын! – возопил он. Арман расплылся в улыбке, и эти двое принялись обниматься, будто родные братья, которые обрели друг друга после долгих лет разлуки.

– Я так и знал, что это ты! – смеясь, говорил хозяин магазина. В его речи звучал легкий немецкий акцент.

– Герр Лар, позвольте представить вам мою коллегу, мадемуазель Опалин…

– Грей, – поспешно перебила я его. – Мисс Грей. – И протянула руку новому знакомому.

– Freut mich[13], – одобрительно сказал он, и я решила счесть это комплиментом. Герр Лар предложил сварить нам кофе, но Арман отказался: