Авиатор: назад в СССР 11 (СИ) - Дорин Михаил

— У тебя всё хорошо? — шепнула Вера. — Ты напрягся.

— Всё нормально. Волнуюсь, что сейчас вызовут.

— Я с тобой, дорогой, — тихо сказала жена и взяла мою ладонь.

Стало ли мне легче? Конечно. Но этот пристальный взгляд не давал мне покоя. И кто так может смотреть?

— От имени президента Народной Республики Ангола, я уполномочен вручить Орден Независимости секретарю ЦК КПСС Григорию Михайловичу Русову! — объявил посол де Альберто.

Русов медленно вышел к трибуне и получил награду. Как мне кажется, слишком рано для появления подобного ордена в Анголе, но история меняется. Возможно, раньше приняли решение учредить этот орден. Естественно, Русову было предоставлено слово для ответной речи, и он этим воспользовался.

Пока Григорий Михайлович рассказывал, как мы помогали Анголе, я осмотрелся. Чувство присутствия кого-то нежелательного меня не покидало. Ещё и встретился взглядами с другим большим человеком советской делегации. Он внимательно посмотрел на меня и опять повернулся к сцене. Вот что это значило, мне непонятно.

Русов закончил выступление, получил порцию аплодисментов и спустился со сцены.

— Я уполномочен вручить Орден Независимости секретарю ЦК КПСС Алексею Анатольевичу Чубову! — произнёс посол и тот самый Герой Труда так же, как и Русов, поднялся на сцену.

Этого и следовало ожидать. Двум секретарям не дали бы разных наград.

После Чубова ещё нескольким людям были вручены награды. Мне же было приятно, что просто провожу время с женой. Пускай и стоя на ногах на чужом празднике.

— Мы ведь с тобой давно никуда не ходили, — сказал я.

— Да, — улыбнулась Вера. — Посольство Анголы — именно то место, куда нам стоило бы сходить на свидание.

— А что тебе не нравится? Закуски, выпивка, официанты и красивая музыка.

— Ты забыл главное — всё бесплатно, — шепнула Вера.

Со сцены спустилась средних лет женщина, которая являлась супругой посла Венгрии в Москве. Чем она помогала Анголе, понятия не имею. Посол мило улыбнулся, прокашлялся и посмотрел в мою сторону.

— Для меня лично, большая честь вручить награду этому человеку. Его профессионализм, храбрость и светлый ум внесли огромный вклад в коренной перелом в войне. Уважаемые гости, Президентской медалью Анголы награждается лётчик-испытатель Сергей Сергеевич Родин!

Аплодисменты в мою честь, были не менее громкими, чем Русову и Чубову. Да и они хлопали не картинно, а вполне по-взрослому. А как довольно улыбались! Будто даже рады за меня. И кто вообще надоумил ангольского посла представить меня как испытателя? Наверное, те же люди, что и забыли вовремя рассказать о мероприятии.

— Иди, Серёжа, — шепнула Вера.

Не каждый день тебя награждают большими наградами посол Анголы. Да и аплодисментов от секретарей ЦК КПСС можно всю жизнь ждать и не дождаться. Я медленно подошёл к трибуне и пожал руку послу.

— Спасибо, — сказал я и выпрямился, чтобы де Альберто прикрепил медаль с красно-чёрной колодкой мне на пиджак с левой стороны.

— Поздравляю. И спасибо вам, от моего зятя, — сказал посол на португальском. — Вам большой привет от Фронте.

— Ему тоже. Вы можете им гордиться, — сказал я, вспомнив весь свой запас государственного языка Анголы.

Я подошёл к трибуне, чтобы произнести речь, и взял паузу, чтобы выдохнуть.

— Спасибо, господин де Альберто. Благодарю Родину за высокое доверие в деле выполнения интернационального долга. Горд, что имел честь служить с представителями Анголы и Кубы. Борьба продолжается! Родина или смерть! — закончил я свою речь двумя девизами, которые являются традиционными для Анголы и Кубы.

Любую награду получать волнительно, но весьма почётно. Особенно когда это видит твоя жена. Я посмотрел в сторону Веры и увидел, с какой гордостью она на меня смотрит. И это было действительно искренне. Такой взгляд нельзя сыграть.

Как нельзя усомниться в искренней радости за меня знакомой мне девушки. Улыбающейся и даже не постеснявшейся мне помахать. В настойчивости и наглости ей нет равных. Если в мире есть топ самых невезучих людей, то я точно один из них.

Глава 18

Посол де Альберто подошёл ко мне и ещё раз пожал мне руку. Собравшиеся в зале продолжали мне аплодировать. Приятный запах закусок смешивался с ароматами фруктов и дорогих духов гостей.

Иностранные гости посольства с уважением смотрят на меня. Промежуточная вершина карьеры достигнута.

Возникла довольно странная ситуация, если вообще можно так назвать «надвигающийся апокалипсис». Так вот, не очень-то и хочу уходить со сцены, поскольку в зале я могу попасть под перекрёстный огонь.

Только сейчас осознал, что моя жена Вера и самая преданная поклонница Анна из одного города. Возможно, не так всё плохо у них будет во время общения.

Мой взгляд был направлен только на Веру. Посол Анголы на заднем плане заканчивал торжественную церемонию. Весь зал снова начал аплодировать. Началось движение масс, но мне было всё равно. Я хотел побыстрее оказаться рядом с женой.

Верочка в нескольких метрах от меня. Вижу, как она готовится меня поздравить. Её любящий взгляд, который греет душу. Она достаёт платок и слегка промакивает внутренний уголок прекрасных глаз. Первое, что хочется ей сказать сейчас, как же я сильно…

— Серёжа, рада тебя видеть! — появилась между Верой и мной шикарно одетая Краснова.

Анна Леонидовна, как всегда на высоте! Стройная фигура, которая не изменилась со времени нашей встречи в Афганистане. Волосы для объёмности сострижены слоями, прикрывают лоб и шею, филировка в виде «пёрышек», боковой пробор налево. Крупные серьги с какими-то белыми камнями и подобие жемчуга на шее. Всё это прекрасно сочетается с белой блузкой, кремовой юбкой и туфлями-лодочками.

Не думал, что журналисты в Советском Союзе одеваются, как британские герцогини. — Блин, — сказал я, но Аня меня не услышала. — Привет! Давно не виделись.

Я посмотрел через плечо Красновой, чтобы увидеть Веру. Но она моментально сориентировалась и обошла Аню.

— Серёжа так рада за тебя, — сказала Вера, не поворачиваясь к Анне.

— Ба! Вот так встреча! — с иронией в голосе произнесла Краснова, но Вера внимание не обратила.

— Вера, давай я тебя познакомлю с моей одноклассницей, — сказал я, но жена продолжала смотреть на меня, картинно игнорируя присутствие Ани.

— Кого? Ой, Анечка! Совсем не узнала тебя, — повернулась Вера в сторону Красновой.

— О, Полосова, я тебя тоже не узнала, — ответила ей Аня, осмотрев Веру с ног до головы. — Ты в школе толстушкой была. Надо же… так похудела!

— Да, сбросила пару килограмм. Могла бы об этом не говорить, — парировала жена.

— Скажешь тоже… пару! Килограмм 15, не меньше. Да о тебе можно статью написать о похудении. Успех был бы гарантирован.

— Не стоит. Не люблю быть в центре внимания, — ответила Вера, встав слева от меня.

Я взял свою жену под руку и подбадривая погладил. Краснова порой без «царя в голове». Ведёт себя некрасиво.

— Сергей, я тебя поздравляю. Такая награда! В честь первого президента Анголы учреждена была. В Афганистане помню, как тебя тоже награждали, — радостно сказала Аня, косо поглядывая на Веру.

При этом Краснова аккуратно провела правой рукой по медали на моей груди. И даже опустилась чуть ниже. Вера напряглась.

Хоть убей, но не помню, чтобы Краснова лично присутствовала при моём награждении в Афгане. В период, когда Аня там была, мне вручили второй орден Красной Звезды, но она этого не видела.

— Ты и там успела побывать? Носит же тебя ветер, Анечка, — ответила ей Вера.

Пора заканчивать словесную баталию. Чем-то нужно отвлечь от колкостей в отношении друг друга. Как раз сейчас мимо нас проходили два официанта. Один с напитками, а другой с закусками.

— Девушки, что желаете? — указал я на подносы.

— Дорогой, мне бокал сока. Я предпочитаю после 18.00 не есть, — сказала Вера.

— Конечно. Береги фигуру. Ты над ней столько работала. Можешь упустить столь прекрасный результат, — подмигнула ей Аня.