Ключи Марии - Андрей Юрьевич Курков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, – он кивнул. – Помню. К сожалению, поздно понял, что вы махали мне, а не кому-то другому.
– Ничего страшного, – небрежно сказала она. – Я знала, что будет третий раз. «В краю, где лютый зверь». Надеюсь, вы не имеете иллюзий относительно нацистов?
– Конечно нет. Но все-таки есть надежда, что они пойдут на восток и уничтожат второго лютого зверя.
Арета печально покачала головой.
– Не уничтожат. Гитлер идиот.
– С этим я согласен. Если бы он не полез в драку со всем миром, а пошел бы только на Россию, опираясь на порабощенные ею народы!
– Для этого нужен другой склад ума. Он маньяк, истерик и неврастеник. Нас ждут страшные времена.
Глава 27
Киев, октябрь 2019. Клейнод в осаде, но надеется на помощь
Утром Бисмарку понадобилось полчаса, чтобы сначала освободить подпиравшую изнутри входную дверь кухонную тумбочку от посуды и прочего домашнего металла, делавших квартиру почти неприступной для желающих выломать дверь. Потом он хотел было вернуть тумбочку на ее кухонное место, но старик воспротивился.
– Пусть тут в коридоре стоит! Кто их знает? Не пришли прошлой ночью, придут следующей!
– Хорошо, ваше дело! – Олег махнул рукой. – Мне надо домой! Я выйду, а вы можете снова баррикадироваться!
– Но вы же вечером придете? – заискивающе заглянул в глаза гостю Клейнод.
– Не уверен! – уклончиво ответил Олег.
– Я же вам письма нашел!
– Я верну! Прочитаю и верну! Но вряд ли сегодня вечером!
– У меня еще кое-что есть, от папы осталось! Вам для книжки точно понадобится! – таинственно сообщил старик, сообразив, чем можно заманивать молодого гостя.
– Для какой книж… – спросил было Бисмарк, но вовремя вспомнил предлог для знакомства с Клейнодом и оборвал вопрос. Наоборот, посмотрел на старика внимательно и оживился лицом, несмотря на бессонную ночь. – А что там еще у вас?
– Нет, вы идите, идите! Занимайтесь своими делами! Я вам вечером расскажу!
– Хитрый же козел! – подумал Олег, мотнув головой.
В замках торчали ключи. Олег открыл и вышел.
– Если что – звоните! – бросил он напоследок хозяину уже намного дружелюбнее.
На улице моросил дождик. Олег на ходу поглядывал на пакет с письмами, беспокоился, как бы туда не попала влага. В конце концов, перестал нести его за ручки, а свернул и сунул под куртку.
То, что ему удалось выудить у старика эти письма, наталкивало не только на победные мысли, но и на некоторые сомнения относительно своей проницательности. Клейнод только казался старичком-дурачком, но на самом деле защищался от окружающего мира этой удобной маской. И от него, Бисмарка, он очень успешно защитился своей «простотой» в первую встречу! А тут ощущение опасности заставило раскрыться. И сразу письма появились, которых якобы не было! При этом письма он хранил не в квартире! И для того, чтобы Бисмарк за ним не проследил, он его просто закрыл внутри! Вернулся через полчаса! А за полчаса на Подоле можно куда угодно сходить и вернуться! Так что, на самом деле, загадок только прибавилось. Можно было даже с уверенностью сказать, что с Клейнодами ощущалось больше недосказанности и непонятки, чем с Польским, поселившимся на далеком греческом острове!
Размышления заставили Олега вспомнить и об Адике с усмешкой и снисхождением. Понятно, что Адик пытается его использовать втемную, ну и пусть. От этой «темной» и Олегу кое-что перепадало. Да Олег и сам не дурак, и может иногда подыграть Адику, если это поможет ему понять, в какой игре он принимает участие? А, может, позвонить сейчас Адику и сказать, что Клейнода-сына пытались ограбить или убить? Интересно, как тот отреагирует?
Бисмарк на ходу набрал номер.
«Абонент поза зоною. Передзвоніть пізніше!» – прозвучало в ответ.
Новенькая сердцевина дверного замка беззвучно приняла ключ и Олег уверенно зашел домой с ощущением гордости за то, что додумался обновить суверенитет своего жилища.
С чашкой кофе, которая оказалась как раз между папкой с бухгалтерскими документами Рины и перетянутой резинкой небольшой пачкой писем Клейноду-отцу от Георгия Польского, Бисмарк уселся за кухонный столик.
Так как письма требовали вдумчивого прочтения, Олег решил сначала порыться в бумагах Рины. Таблицы, суммы, столбики, расходные ордера – все это заставило его нахмуриться и скривить губы. Бессонная ночь давала о себе знать. Уже на третьей бухгалтерской бумажке он начал зевать и даже фигурировавшие там суммы – от нескольких сотен гривен до нескольких миллионов, не пробуждали его интерес и не взбадривали. Чтобы отвлечься, он бросил взгляд за окно, но взгляд «по дороге» зацепил конверт с оттисками разных печатей. И тут Олег снова оживился. Понял, как надо искать то, что ему нужно. Придвинул конверт к себе, всмотрелся в печать ГО «Институт-архив» и занялся просто изучением печатей на документах. В папке этих документов лежало больше сотни, но теперь ему удавалось их «отбраковывать», не погружаясь в странный, слишком округлый и вроде бы хорошо читаемый, но при этом очень странным образом утомляющий почерк автора всех этих бухгалтерских хроник.
Минуты через три в его руках задержался бланк с печатью ГО «Институт-архив». Тот же почерк, который проявлял себя даже в написании цифр, поведал Бисмарку, что на счет ГО поступила сумма 777 тысяч 777 евро 77 центов от «Jerusalem local history foundation».
– Ку-ку! – удивился вслух Бисмарк, решив было пересчитать сумму в гривнах, но тут же отказавшись от этой затеи из-за несвежести головы.
Он с надеждой просмотрел лежавшие ниже документы и усмехнулся, поняв, что был прав, поверив в особый бухгалтерский порядок, требующий относящиеся друг к другу бумажки держать вместе. Бумажек, скрепленных печатью ГО, оказалось пять. Сдвинув все остальное поближе к окну, Олег разложил их по порядку. Первая бумажка слева сообщала о зачислении «восьми семерок» в евро на валютный счет ГО. Вторая – о перечислении 444 тысяч 444 гривен 44 копеек на счет ФОП «Красницкий Р. Б.» за консультационные услуги. Третья – о перечислении 333 тысяч 333 гривны 33 копейки на ФОП «Ревенко А. А.» за консультационные услуги. Четвертая о конвертации 21 миллиона 351 тысячи 58 гривен по договорному курсу в евро с одновременным перечислением полученной суммы на счет «Konstantinopol local history foundation». Пятая – об отсутствии средств на счетах ГО «Институт-архив».
В голове у Бисмарка зашумело. Он допил кофе и решился
