Масонство и закон - Роско Паунд

же Локвуд, приняв определение и критерии, сократил «список Маккея» с двадцати пяти ландмарок до девятнадцати.

В последнее время масонские ученые заново открыли для себя эту тему. Сейчас сложились три принципиально различных взгляда на нее. Первый я бы назвал юридической теорией, второй – исторической теорией, третий – философской теорией. Юридическая теория принимает идею Маккея о совокупности универсальных неизменных фундаментальных принципов, которые лежат в основе всего масонского права. Но в ней господствует тенденция к радикальному сокращению «списка Маккея», пусть при этом две из наших юрисдикций значительно его расширяют. Девять американских великих лож утверждают, что древние заповеди содержат древние ландмарки. Семь великих лож приняли особые списки ландмарок: от семи в Западной Вирджинии и примечательных десяти в Нью-Джерси – до тридцати девяти в Неваде и пятидесяти четырех в Кентукки. Эти декларативные постановления, совершенно аналогичные попыткам свести основные права человека к главам и строкам биллей о правах в американских конституциях, крайне важны для изучения масонского общего права и заслуживают критического рассмотрения теми, кто знает об усвоении масонской правовой системой доктрин традиционного элемента. Но после замечательного исследования и доклада, сделанных в Нью-Джерси в 1903 году, после тщательного изучения «списка Маккея» Бр. Джорджем Ф. Муром в статьях в журнале «New Age» за 1910–1912 гг. совершенно бесполезно обсуждать сложносоставные формулировки, которые до сих пор так распространены. Однако, если провести различие между ландмарками и общим правом, то мы все же можем подтвердить, что ландмарки в том смысле, который вкладывал в них Маккей, существуют и мы можем надеяться сформулировать их в той мере, в какой фундаментальные принципы вообще могут быть сформулированы в любом органическом институте (общественном организме).

Историческая теория, исходя из употребления слова «ландмарки» в наших книгах, отрицает существование такого понятия, какое предлагает правовая теория. Скептики утверждают, во-первых, что вплоть до появления «Масонского права» Маккея «ландмарка» была термином, который употреблялся в масонской литературе без какого-либо определенного значения. Он пришел из оперативного Цеха, где означал секреты ремесла и использовалось в широком смысле, включающем традиции, утвержденные ритуалы или важные исторические события, а Оливер даже писал об «устаревших ландмарках». Во-вторых, они говорят, что определение ландмарок, их критерии и список ландмарок, имеющий хождение в Англии и Америке с 1860 г., исходят исключительно от Маккея.

Однако учитывая вес аргументов скептиков, я все равно не считаю, что главное достижение книги Маккея опровергнуто. Я уже продемонстрировал, что представление о неизменных фундаментальных принципах и основах, о «корпусе масонства», не подлежащем нововведениям, прослеживается с возрождения Ордена до настоящего времени. Это важный момент. Ухватиться за термин «ландмарки», распространенный в масонской литературе, и применить его к нашему основному закону было удачным ходом. Даже если слово «ландмарки» означало нечто, и многое, другое, все равно в Регламенте Пейна было указание на такое его использование, название показалось подходящим, и само это явление было реальностью для масонства, как бы оно ни называлось. Вторая теория, как мне кажется, слишком много рассуждает об использовании слова «ландмарки» и недостаточно – о самом явлении.

Под влиянием второй из описанных мной теорий и в похвальном стремлении сохранить полезное слово была выдвинута философская теория, которая применяет этот термин к ряду фундаментальных этических, философских или религиозных принципов, которые могут быть положены в основу масонского института. Так, Бр. Ньютон в примечании к весьма ценной статье Бр. Шеферда в первом томе альманаха «The Builder» предлагает в качестве декларации верности ландмаркам следующее: «Отечество Бога, братство людей, нравственный закон, Золотое правило[67] и упование на жизнь вечную». Это в некотором роде достойно восхищения. Однако масон-юрист не может не запросить каких-то организационных выводов. Либо у нас есть основной закон, либо его нет. Если есть, то тогда неважно, называть его ландмарками или чем-то еще. Но устоявшееся употребление термина в Англии и Америки со времен Маккея должно иметь решающее значение до тех пор, пока никакое другое значение этого термина не может представить для себя лучшего названия.

Далее давайте рассмотрим теорию ландмарок Маккея подробнее, но вначале – его определение. Он пишет, что ландмарки – это «те древние и всеобщие обычаи Ордена, которые либо постепенно превратились в правила действия, либо, в случае если сразу были приняты каким-либо властным органом, это произошло в столь отдаленный от нас по времени период, что никакие сведения об их происхождении не сохранились в исторических хрониках. И введшие в обиход и сам факт вхождения в обиход пропали из хроник, и ландмарки, следовательно, имеют больший авторитет, чем могут обеспечить нам память или история». Читая это, мы должны помнить, что текст был написан в 1856 году, до всплеска интереса к масонской истории и до возникновения современных идей в юридической науке Соединенных Штатов. Следовательно, автор находится под влиянием некоторых некритичных идей о масонской истории и ряда идей времен формирования общего права, напоминающих «Историю общего права» Хейла, которую ему прямо или косвенно мог посоветовать прочесть какой-нибудь юрист.

Но мы можем не рассматривать эти элементы случая, и основная теория останется неизменной – а именно теория совокупности крайне давно признанных основ, которые придают масонскому ордену, если можно так выразиться, его масонский характер и не могут быть изменены, не изменив этого характера. Верно, что список ландмарок Маккея выходит за пределы такого определения. Но он выходит и за пределы его собственного определения: причина этого кроется в том, что он не различает ландмарки и общее право.

Потом Маккей излагает три требования к ландмаркам, или три их характеристики: 1) древность незапамятных времен, 2) универсальность, 3) абсолютная безотзывность и неизменность. Он пишет: «Будем считать, что они существуют с тех времен, до которых человеческая память не достигает, чтобы утверждать обратное. Их древность является ключевой характеристикой. Будь это возможно, чтобы все масонские власти современного мира съехались на один для всех всемирный конвент и абсолютно единодушно и единогласно приняли любое новое постановление, тогда пусть даже такое постановление, пока оно не отменено, было бы обязательным для исполнения всем Цехом, оно не стало бы ландмаркой. Оно было бы универсальным, это так, но ему не хватало бы древности». А о своем третьем пункте он пишет так: «Конвент, о котором я только что писал, не будет иметь полномочий как принять новую ландмарку, так и отменить действующую. Ландмарки Ордена, как законы мидян или персов, не могут претерпеть никаких изменений. Они остаются ныне тем же, чем были столетия назад, и они так и останутся в силе до тех пор, пока само масонство не перестанет существовать».

Позвольте мне здесь сделать паузу, чтобы предоставить слово желающим изложить свою точку зрения скептикам, пусть я и не