Да – тогда и сейчас - Мэри Бет Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Куда не пришел? – удивилась Кейт.
– На похороны.
– Нет, что ты. Я все равно была занята.
– Хорошо. – Эдди перевел дыхание. – Знаешь что? Меня включил в список ожидания колледж Святого Креста.
Он достал из кармана письмо.
– Кто знает? А вдруг меня примут? И тебя тоже.
Эдди обнял Кейт за талию и легонько подтолкнул к машине. Чтобы увезти к брату в гараж, разумеется. Был конец недели, а Джек явно не любил проводить выходные дома.
– Действительно, кто знает, – согласилась Кейт и впервые за несколько месяцев почувствовала, как ее накрывает прохладная волна облегчения.
Скоро он уедет в Массачусетс, и она, если сумеет придумать отговорки на все каникулы и праздники, больше никогда его не увидит.
– Кейт. – На пороге появился отец. Кейт вспыхнула. Интересно, долго ли он подслушивал, стоя за дверью. – Тебя мама зовет.
Эдди вздрогнул и выпустил ее руку.
– Мне пора, – сказала Кейт и скрылась в доме.
Фрэнсис остался на крыльце, Эдди тоже не двигался с места, пытаясь понять, прогоняют его или нет.
– Она классная, – сказал он наконец. – Кейт, я имею в виду. Мы как раз говорили…
– Она лучше всех, – проговорил Фрэнсис, по-прежнему не двигаясь и пристально глядя на Эдди, словно ожидая чего-то. – Самая лучшая на свете.
Мимо промчалась на велике Дана, остервенело давя на звонок.
– Кейт много пришлось вынести, – продолжал Фрэнсис. – Ей и сейчас тяжело, хоть по ней и не видно.
– Я понимаю, – нетерпеливо отозвался Эдди.
Уж кому-кому, а ему Фрэнсис мог бы и не объяснять.
Глава девятая
К телефону Джордж и Питер не подходили. Джордж говорил, что звонят только всякие рекламщики, а тот, кому действительно надо, найдет его на работе. Энн не звонила никогда, а если ей требовался свитер, или тапочки, или кусок хорошего мыла, поскольку от больничного у нее начиналась сыпь, сообщение на автоответчике оставлял социальный работник. Дядя и племянник не стали уведомлять «Датч-Киллс» об отъезде Брайана, а значит, официальным опекуном Джордж не считался. Когда в школе требовали подпись родителя, он попросту подписывался именем брата. В школьной канцелярии имелись телефоны и профсоюза, в котором состоял Джордж, и всех объектов, на которых он работал. Они с Питером прокручивали записи с автоответчика где-то раз в неделю и почти всегда стирали, не дослушав до конца. «И трындычит, и трындычит…» – бурчал Джордж, приваливаясь к стене, словно слушать автоответчик стоя сил у него уже не было. Изредка появлялись сообщения от Брайана – он кричал в трубку так, словно звонил из Бейрута и связь могла оборваться в любой момент. Брайан просил прощения, говорил, что приехать никак не получается, но в следующий раз он уж наверняка… Джордж выслушивал брата до конца и бесстрастно интересовался у Питера, не хочет ли тот послушать еще раз или сохранить запись. Если Питер говорил, что можно стереть, Джордж равнодушно нажимал на кнопку. Брайан всегда звонил во время уроков, и Питер долго не мог взять в толк, почему отец забыл, что днем он ходит в школу.
Через год после отъезда Брайана автоответчик сломался. Как-то вечером он принялся перематывать пленку так быстро, что она полезла наружу. «Да чтоб тебя!» – рявкнул Джордж и выкинул пленочный ком в мусорное ведро. В первые дни он обещал Питеру купить новую пленку, но так и не купил. «А кого мы хотим услышать?» – пожимал он плечами.
Осенью на тренировки зачастили рекрутеры из колледжей, подтянутые парни, сами из бывших бегунов, в кроссовках и деловых брюках, с блокнотами и секундомерами.
– Особо в голову не бери, – говорил тренер Белл, – но ты сейчас в отличной форме. Они это подмечают.
Впрочем, к Питеру никто из гостей не подходил. По всей видимости, тренер ошибался.
Весной пришло письмо от тренера первого дивизиона из Пенсильвании. Незадолго до этого Питер побил собственный рекорд и обогнал Бобби Обоньо, сына олимпийского атлета и действующего чемпиона Нью-Йорка. Через неделю пришло письмо от другого тренера. К нему прилагалась анкета, призванная выяснить, чего Питер ждет от колледжа в плане учебы и спорта. Еще через неделю тренер из Пенсильвании подошел к нему познакомиться после отборочных соревнований, поздравил с отличным результатом и поинтересовался планами на будущее.
– Твои здесь? – спросил тренер, глядя через плечо Питера на толпу измученных и голодных родителей, которые день напролет торчали на стадионе, дожидаясь заветных тридцати секунд, когда побегут их отпрыски.
– Сегодня не смогли прийти, – ответил Питер. – Но, разумеется, о колледже мы уже начали думать.
На неделе школьный консультант попросила его составить список предпочтительных профессий, чтобы наметить стратегию поступления. Ее руки порхали, словно птички, перед стендами с рекламными проспектами, пока она не набрала для Питера целую стопку.
Летом начались звонки. Тренер Белл полюбопытствовал, когда в его квартире отремонтируют чертов автоответчик, а то он по двадцать раз на дню пытается связаться с Питером, хотя вообще-то не нанимался ему в секретари. Этим летом Джордж собирался приобщить племянника к ремеслу сварщика. Начальству пришлось соврать, что Питеру уже есть восемнадцать. Тренер сообщил, что тренировки начнутся в июле. Питер ответил, что постарается ходить, но все зависит от его смены на стройке. Он зарабатывал девять долларов двадцать центов в час – намного больше, чем одноклассники на летних подработках, – и все отдавал Джорджу. Тренер долго молчал. Слишком долго, как показалось Питеру.
– Ладно, постараемся приспособить расписание к твоим сменам, – сказал он наконец. – Только ради всего святого, постарайся обойтись без травм. Ты же понимаешь, к чему у нас тут идет дело?
– А к чему идет дело? – спросил Питер.
– К поступлению в очень хороший колледж. Не хочется обнадеживать тебя раньше времени, но у них есть специальные программы. Если попасть в такую, платить придется не намного больше, чем в Городском колледже Нью-Йорка.
– Сколько в Городском колледже платить?
– Не знаю. Где-то в районе трех тысяч.
Питер попытался разделить три тысячи долларов на девять долларов двадцать центов.
– Ничего себе! А частный?
– Разве консультант тебе об этом не говорила?
– Мисс Каркара все хочет с отцом это обсудить. – Питер понял, что проговорился, но самому ему все равно не справиться, и продолжил: – В этом году на родительские собрания ходил дядя Джордж, все подумали, что он мой отец, а он никого разуверять не стал. Когда тренеры присылают анкеты, в графе «Родители» я ставлю прочерк. Просто не знаю, что писать.
– С
