Имя Кати - Павел Николаевич Губарев

— Хотелось бы надеяться, — буркнул Джо.

— Это не вопрос желаний, — отрезала Галя. — Ты и сам знаешь, что встретишь его ещё раз. И знаешь, что это будет скоро. И это будет испытанием. И надо быть готовым, нужно иметь про запас масло для лампад. Потому что много званых, но мало избранных.

Джо поднял руки, будто хотел закрыться от Гали.

— Я в целом согласна, — сказала Сандра. — Что-то назревает. Робот что-то задумал.

— Или его владелец, — вставил Джо. — Ладно-ладно, или он сам. Мы об этом спорили сто тысяч раз.

Все трое набрали воздуха в грудь и посмотрели друг на друга, но все поняли, что дальше говорить смысла нет: всё уже давно сказано. Джо кивнул, будто согласился с невысказанным, и пошёл спать.

Сандра провела пальцем по сукну бильярдного стола.

— Джо хитрец, — сказала она. — Он ведь понял, что мы что-то от него скрываем, и первым выложил карты, чтобы мы ему всё рассказали. Манипулятор.

— Не переживай, — сказала Галя. — Мы встретим Его, и всем нам будет немного стыдно. Но кому-то — больше, чем другим. Умом мы можем не понимать всего, что с нами происходит, но каждый из нас чувствует дорогу под ногами. Даже не видит её глазами. Куда бы мы ни шли, самое страшное — это неведение. Но от него Он нас спасёт.

На зарядке

«У старого, занудного брата есть одно преимущество — своя машина», — хотел съязвить Ани, но прикусил язык.

— Как-то ты легко согласился меня отвезти, — с подозрением сказала Катя.

«Так хоть будешь под присмотром. Знаю же, что иначе всё равно попрёшься — сама или в компании с каким-нибудь типом», — подумал он.

— Ты у меня единственная сестра, верно? — сказал Ани, не отрывая взгляда от дороги.

— Это уклончивый ответ.

— Учусь у тебя.

— Разве?

— Я полчаса назад спросил, неужели ни у кого из твоих новых друзей не нашлось машины. Ты что сказала?

— Я сказала «М-м-м. Хм-м-м». Это было уклончиво?

— Очень.

— Ну просто…

— Да я всё понимаю.

— Неужели?

— Смотри: тебя только во вторую очередь интересует, кто и зачем отправляет детей в библиотеку. А в первую? В первую очередь ты поняла, что попала в компанию себе подобных, и решила стать первой, лучшей и главной.

— Да что ты!

— Да. Кто тебя знает лучше, чем я? Ты не будешь соперничать за лидерство, но точно перетянешь на себя внимание. Когда ты хотела быть актрисой, разве ты хотела играть? Нет, ты хотела блистать. Так и сейчас: тебя интересует загадка собрания? Нет, просто ты хочешь разгадать её первой. Чтобы друзья восхитились.

— М-м-м. Хм-м-м. А тебе самому не интересно, что это за робот, а, Зигмунд?

«Так я уже давно выяснил», — подумал Ани.

— Тебе надо научиться переводить разговор чуть более ловко, — сказал он вслух.

— Так тебе не интересно?

Ани помолчал.

— Осень уже, кстати, — сказал он после паузы. — Не смотри, что сегодня ясно, дожди скоро зарядят.

— Да здравствует мерзкий, бесконечный московский дриззл!

— Тебе в школе на русском не говорят, что по-русски дождь называется «дождь»?

— В Москве осенью не дождь, а дриззл. Звучит точнее. В «дожде» нет этого «ззз», которое такое бр-р-р.

— За сапогами своими вырвиглазными когда заедешь? В кроссовках ноги промокнут. Тем более, ты без носков.

Катя не ответила.

— Ну хорошо, — сдался Ани. — Как ты вычислила, где его искать?

— Ага! То-то же.

— Ну так?

— Роботу нужно где-то подзаряжаться, так? А у меня был его RMAC-адрес — я его прочитала, когда мы встретили робота в Макдональдсе, — а системы зарядки считывают адрес, прежде чем выдавать ток.

— Зачем?

— Ну как минимум, чтобы не раздавать электричество бесплатно.

— Значит, за робота кто-то платит?

— Не сейчас. Но когда-то, кто-то и сильно вперёд.

— Хм. То есть, у тебя есть этот RMAC-адрес, а никто больше прочитать его не догадался?

— Не все носят с собой планшеты с сетевыми снифферами. И все ребята встречали его только по одному разу. Так что только у меня есть кусочек технической информации о Посланнике.

— Ишь ты, какая умненькая. А ты не задумывалась, почему этот район Московской области называют Подмышкой?

— Вообще да, странноватое место он выбрал. Мог бы подзаряжаться на любой станции в центре. Но все станции в городе — крупные, сетевые, они следят, чтобы у них не заряжался кто попало. А в глуши есть небольшие частники, которые заряжают кого угодно, лишь бы платил. Если он избегает полиции, а он избегает, то выбор очевиден. Но есть и минусы. Логи зарядок мелких станций иногда утекают в плохие руки.

— Плохие руки? Погоди, как ты добыла логи этой заправки?

— Ну… нашла кой-каких ребят.

Ани вздохнул.

Катя помолчала, разглядывая чахлый кустарник, мелькавший за окном, и стала размышлять вслух:

— Я всё пытаюсь понять, почему робот свёл меня и всех этих ребят вместе. Мы что, правда осколки чего-то целого? И если так, то что это за целое такое? Если это зеркало, как Галя говорит, то кто в нём отразится?

— И как, есть догадки?

— Пока нет. У каждого есть много хороших качеств. Джо честный. Сандра красивая. Галя видит чужую боль. Оди хороший математик. Ну и так далее. Но пока, — Катя показала, как пальцы сцепляются в замок, — ничего не складывается.

«Как хорошо размышляет. Но делает одну ошибку. Буквально одну», — Ани прикусил язык.

Под Катиным каблучком хрустнул кусок штукатурки.

— Здравствуйте, Катя, — сказал робот не поворачиваясь.

Он стоял спиной к входу и смотрел в окно. Из-под полы его дорогого шерстяного пиджака свисал провод. Катя и Ани нашли робота на третьем этаже заброшенного недостроя напротив Александро-Васильевского кладбища. Это была потемневшая от недавнего дождя бетонная коробка, штукатурка с которой облезла и держалась только редкими пятнами, как шерсть на больной собаке.

— Здравствуйте, — сказала Катя. — Как… ваши дела?

— Хорошо. Спасибо. Я прекрасно выгляжу и полон энергии.

Робот говорил с артистизмом, какого Ани за всю жизнь ни разу не слышал от машины. Он терпеть не мог позёров, но робот сумел вложить в голос обезоруживающую