Глубокая выемка - Всеволод Шахов

переменил тему, как-то сник, – эх, теперь нормы порежут, здесь ничего и не заработать. Перейду на другой участок. Как нормальную сдельную оплату для трудколлективов ввели, можно и выгоду искать. Кто покрепче предпочитают на ручной подъём становиться, там ставка выше. А это… – он кивнул на подъёмник, – это хорошо для совсем хилых. Матвей смерил Олега взглядом снизу вверх.

Внезапно послышался скрежетащий звук и транспортёр остановился. На подъёме замерли четыре гружёные тачки. Наверху, из моторной будки повалил густой дым, выскочил моторист.

– Неужели мотор сгорел? – прошептал Олег, – с таким трудом нашли…

– Наверное, дублёром надо ручную лебёдку поставить, – вполголоса съязвил Матвей, – и меня за двойной паёк.

Олег спешно карабкался наверх по глинистому склону.

10

Ващенко оттолкнул заспанного дежурного, в барак влетели вохровцы.

– Всем встать, одеться, готовить личные вещи к досмотру!

Заспанные зеки нехотя сползали с нар. В полутьме вытаскивали к проходу свой убогий скарб и недовольно шикали: "Пять утра… приспичило… дня не хватает…"

Макаров заметил в дальнем конце барака суетливое оживление и понял – цель его плана достигнута. Нужно было дать время, чтобы урки засветились.

Зеки удивлялись – проверка шла нестандартно. Слышалось недовольство: "А у нас руки не отвалятся? Это, надеюсь, не кислота?" Ващенко подходил к каждому зеку, требовал, чтобы он вытянул перед ним ладони. Один вохровец подносил ведро с мутной жидкостью, другой смачивал в ней белую тряпку и протирал руки зека, рукава одежды, засаленные места у карманов штанов. Ващенко заставлял вохровца периодически разворачивать к нему белую тряпку, желая увидеть результат.

Макаров тоже внимательно смотрел. Первым засветился дежурный. Химическая реакция безотказно сработала, оставив ярко-малиновое пятно, после того, как вохровец протёр у того рукав телогрейки. Макаров про себя ликовал, когда ещё у трёх человек, среди которых был и Лыков, пятна проступили после протирания мест ниже карманов.

– Нашёл! Тут целая пачка! – ещё один вохровец вбежал в барак, устремляясь к Макарову. "Вот!" – протянул бумажный свёрток. Макаров не взял, велел развернуть. Пачка денег. Ващенко переглянулся с Макаровым и уловил разрешение. Сам взял кусок белой тряпки, макнул в ведро и провёл по бумаге. Малиновый цвет проявился чётко. Зеки осознали, послышалось: "Теперь понятно!"

– Под окном заметил… выбросили… из щели… – вохровец поворачивался, то к Макарову, то к Ващенко, от волнения удавалось чётко выговаривать только ключевые фразы.

Макаров достал из кармана платок, аккуратно подхватил свёрток с деньгами, завернул, не дотрагиваясь до бумаги, и спрятал в карман.

…Засветилось. Именно так, Макаров охарактеризовал эффект, когда несколько дней назад увидел, как своенравный, неряшливый на вид, Сергей Иванович – зек-профессор, – смешивал компоненты.

– Берём фенолфталеин…

– Чего? – Макаров отпрянул.

– Ну, пурген! От запоров, в таблетках есть в медсанчасти.

– А, ну этого добра навалом. Тут запоров не бывает, зеки срутся без проблем, – Макаров смотрел, как профессор положил таблетку на стол, раздавил и немного растолок её металлическим основанием от какого-то штатива.

– Теперь… ну допустим сюда, – Сергей Иванович сыпанул щепотку порошка на тыльную сторону ладони левой руки, смахнул лишнее, – теперь берём щёлочь.

– Чего?

– Можно стиральную соду или… вот, точно… цемент и немного воды… этой водой и протирайте, – но Сергей Иванович капнул на руку из какого-то пузырька с мутной жидкостью, и ярко-малиновое пятно покрыло кожу.

– У-ух ты! – выпалил Макаров и уже благодушно добавил, – о, да вы опасный человек, Сергей Иванович.

– Что, не зря сижу? – Сергей Иванович ухмыльнулся. Макаров хохотнул.

…Очередь дошла до Клеща. Тот покорно вытянул ладони. Ващенко протёр их, потом выше, прошёлся по рукавам телогрейки, щедро смочил области у карманов. Макаров ждал, но малиновых пятен не появлялось.

Клещ удовлетворённо хрюкал.

– Начальник, да я то при чём?

Макаров сощурился.

– Ну-ка, дай сюда… – Макаров вынул из нагрудного кармана гимнастёрки маленький пузырёк с белым порошком и немного сыпанул на ладонь Клеща. Ващенко провёл тряпкой. Ярко малиновое пятно залило ладонь.

– Начальник, эт-то чего? чего? так не по правилам, все же видели, – Клещ простонал.

– Вот-вот, все видели. Ващенко, всех с метками тащи в ШИЗО, – Макаров развернулся к выходу.

Макаров был доволен. Засветилась вся цепочка. Теперь можно откалибровать добычу. Лишних списать на Север, тех, кто покладистее – оставить. Сеть информаторов из этого опасного сброда мелких воров, ходящих под Клещём, ему не нравилась. Естественно, лучше держать легко управляемых, самосознательных работяг. Те сами, как на духу, будут рассказывать, за идеалы. Макаров был доволен, что схема сработала. Выявлена вся цепочка: новёхонькое шмотьё, отобранное у новоприбывших, урки прятали в телегу вместе с вывозимыми на захоронение трупами, вольняшки, заловленные снаружи, признались куда сбагривали краденое, а маркированные деньги, через Аньку переданы курьеру и доставлены в общак Клеща.

– Лыков, где же ты так испачкался? – Макаров смотрел на Ивана, сидевшего с опущенной головой.

– Та-ам, – тот лишь промычал и затих, уставившись на руки, сложенные на коленях.

– Лыков, ты понимаешь, что тебе светит за кражу в составе группы?

– Ничего хорошего… но, я не знал, меня попросили – я отнёс… Ну, так же, как тогда Ващенко просил портфель передать, так и здесь, – Иван пытался оправдаться.

– Ну и как? Передал? – Макаров попытался изобразить заинтересованность.

– Будасси очень обрадовался, когда портфель увидел. Он думал, урки утащили, с концами. А там, по работе, важные расчёты, эскизы… Он даже мне рассказал о новом проекте разгрузки составов, – Иван тараторил.

– Ух ты, какое к тебе доверие, – Макаров переключился на суровость, – а ты непростой, с начальством, смотрю, ладишь… Это хорошо.

Иван молчал.

– Лыков, легко тебе живётся. Хорошеньким хочешь быть… и ударником стать и бандитам помогать, – Макаров побарабанил пальцами по столу, – ну, ничего, теперь, в северные лагеря поедешь. Ты ещё молодой, закалишься, ударным трудом перекуёшься.

– М-мм

– Ну, ты же знал, чем Клещ занимается, чем живёт вся его свора?

– Догадывался, – Иван вдруг посмотрел в глаза Макарову, – но, они бы мне… меня… у меня же выход из лагеря свободный…

– Значит, на север не хочешь? – Макаров игрался внаглую, – ну, тогда будешь мне докладывать, что у Клеща происходит.

– Эт-то… стучать, что-ли? – Иван опять смотрел на свои руки, – они же меня убьют.

– Э, Лыков, как у тебя со словами-то непросто. Это называется, со-дей-ст-во-вать, – Макаров встал, подошёл к окну, – Кстати, на тебе ещё подозрение в науськивании к саморубной деятельности, твой же топор у Джебраилова был.

Иван молчал.

– Ну вот, всё понимаешь, даже не отнекиваешься. Иди… и вот ещё совет: держись Будасси, по нему тоже информация не помешает. Здесь тебе, наверное, проще будет, так как он тебе классово чуждый. Вон на него компромата сколько! – Макаров ткнул пальцем на стопку бумаг на