Мифы и мины для подрыва Российской государственности - Сергей Григорьевич Горленко

может выписывать коварная судьба, могли позволить себе такие высказывания, только будучи уверенными, что месть со стороны «лубянского маршала», неожиданно вернувшегося во власть, им уже не грозит, его уже попросту нет в живых.

Итак, Берия был мертв, его авторитет и репутация видного государственного деятеля были успешно втоптаны в грязь партийной камарильей на июльском пленуме ЦК КПСС, но оставался последний акт драмы – чтобы, по словам басни Крылова, «делу дать законный вид и толк», должен был состояться суд над Берией и его ближайшим окружением. В самом деле, все, что произошло в июне 1953 года, находилось далеко за рамками закона, и только то, что для одних советских граждан Берия был фигурой таинственной, а для других, в силу своей профессии, откровенно зловещей, не дало выплеснуться справедливому возмущению в партийных рядах.

Не был, по правде сказать, Лаврентий Павлович любимцем партии и советского народа. Его боялись, но не любили – такова судьба почти всех государственников, посвятивших жизнь делу охраны безопасности своей страны. Это обстоятельство, несомненно, помогло Хрущеву совершить акт беззакония, по существу, совершенно нелегитимный государственный переворот с физическим устранением самого опасного соперника на пути к абсолютной власти, хотя Берия, судя по всему, и не собирался убирать с дороги будущего «кукурузника». Его вполне устраивал сложившийся расклад высших руководящих должностей, который, однако, никак не устраивал многих других членов Президиума ЦК КПСС.

Маленков и Хрущев отчаянно опасались Берию, как носителя убойного компромата на них и других высших чинов, Молотов всегда ненавидел Берию, отвоевывая место рядом со Сталиным, и испытывал законное мстительное удовлетворение при виде падения старого врага. Каганович, как мы помним, не мог простить Берии своего фиаско на Кавказе, Микоян справедливо опасался, что «другу Лаврентию» известны кое-какие тщательно спрятанные факты времен Бакинской коммуны. Военные, во главе с Жуковым и Коневым, дружно ненавидели Берию за осведомленность об их фронтовых прегрешениях. Словом, баланс сил был далеко не в пользу Берии, чем и воспользовался Хрущев.

Суд над Берией, вернее его некая инсценировка, согласно коротенькому сообщению в газете «Правда» от 24 декабря 1953 года, якобы состоялся 18–23 декабря 1953 года. Для этого действа было образовано Специальное судебное присутствие Верховного Суда СССР в составе: председатель Присутствия Маршал Советского Союза Конев И.С; члены Присутствия: Шверник Н.М. – председатель ВЦСПС, Зейдин Е.Л. – первый заместитель Председателя Верховного Суда СССР, Москаленко К.С. – генерал армии, Михайлов Н.А. – секретарь Московского обкома КПСС, Громов Л.А. – председатель Московского городского суда, Лунев К.Ф. – первый заместитель министра внутренних дел СССР, Кучава М.И. – председатель Грузинского республиканского совета профсоюзов.

Эти люди, связанные круговой порукой молчания, наряду с Хрущевым и всем «ленинским ЦК родной партии» должны отвечать перед Всевышним за ложь и клевету, приведших Берию и его товарищей на эшафот. Ни отчетов из зала суда, ни каких-либо публикаций о состоявшемся процессе в тогдашних советских газетах не было, только еще одно скупое сообщение о приведении приговора в исполнение. Вне всякого сомнения, освещение в прессе судилища было бы совершенно иным, будь Берия жив.

Итак, подлый заговор восторжествовал. Берия и его товарищи пали жертвой коварной интриги мелкого авантюриста (или волюнтариста – это кому как больше нравится) и большого подлеца Никиты Хрущева. Кто палач, кто жертва, мы установили. Остается понять, за кого страна должна молиться и вспоминать с благодарностью, а кому воздавать справедливую хулу и презрение.

Иначе говоря, по выражению Маяковского, «кто более матери-истории ценен?» – государственник, борец с врагами социалистического Отечества и создатель ракетно-ядерного щита, который до сих пор хранит нашу страну, незаслуженно оклеветанный Лаврентий Берия или ничтожный демагог, бесталанный реформатор, разваливший все и вся во внутренней и внешней политике, палач новочеркасских рабочих Никита Хрущев, тщетно пытавшийся построить собственный культ личности, подобный сталинскому. Классик отечественной литературы М.А. Шолохов по этому поводу справедливо заметил: «Культ-то Сталина, конечно, был, но и личность была!»

Подведем короткий итог. Первое, что можно отметить в деятельности Берии – это то, что он успешно доводил до конца любое порученное ему дело. А дела эти были нешуточные. Уже в молодые годы он был направлен органами ЧК на нелегальную работу в штаб азербайджанских националистов-мусаватистов и достойно справился с важным заданием. Это хороший трамплин в его карьере – молодой сотрудник выдвигается на руководящий пост в ОГПУ Закавказья, а затем становится секретарем ЦК Компартии Грузии.

На этом посту Берия проявляет недюжинные способности крупного хозяйственного руководителя. За несколько лет ему удается создать в нищей до того грузинской экономике передовое сельское хозяйство. Отказавшись от выращивания зерновых культур, он отдает приоритет чаеводству, виноградарству, виноделию и посадкам цитрусовых. В прибрежной зоне активно строятся санатории и дома отдыха. Хозяйство республики становится рентабельным, что не остается незамеченным в Москве.

Следующее назначение Берии на пост главы НКВД хотя его и не порадовало, но он с привычной энергией берется за дело. Очищает наркомат от последышей преступника Ежова, проводит вместе с Косыгиным огромную работу по подготовке к эвакуации оборонных предприятий на Урал и в Сибирь, создает базы партизанского подполья в будущих зонах вражеской оккупации. Попутно проводит в 1939 году первую волну амнистирования политзаключенных.

В ходе начавшейся вскоре Великой Отечественной войны Берия умело руководит деятельностью разведки и контрразведки, организует охрану тыла Красной Армии и успешно выполняет поручения Сталина в качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандования на Кавказе. С присущей ему тщательностью, в сжатые сроки и без применения оружия выполняет он нелегкое задание правительства по переселению народов Кавказа, Крыма и Поволжья в районы Сибири и Казахстана. На нем также лежало обеспечение безопасности во время встреч в верхах в Тегеране, Ялте и Потсдаме, которые прошли без каких-либо инцидентов, несмотря на активные попытки немцев эти встречи сорвать.

И, наконец, вершина послевоенной карьеры Берии – руководство проектами по созданию атомной бомбы и ракетной техники для систем ПВО. Примечательно, что Сталин доверил возглавить созданный 20 августа 1945 года Спецкомитет № 1 по ядерной энергии не военному, тому же многоопытному наркому боеприпасов Б.Л. Ванникову, не ученому, например академику П.Л. Капице, который, яростно критикуя в письме к Сталину Берию за некомпетентность, спал и видел себя во главе проекта. Нет, мудрый вождь безошибочно выбрал именно «некомпетентного» Берию, зная его железную хватку и мощный пробивной напор. Сталин не ошибся – Берия сам подобрал команду ученых и администраторов, организовал тесное сотрудничество с разведкой, и в считанные годы советская атомная бомба была готова.

В день испытаний, как