Мифы и мины для подрыва Российской государственности - Сергей Григорьевич Горленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот тот же Батицкий – конечно герой: ведь именно он, согласно собственным мемуарам, исполнил приговор суда. Однако в деле есть копия протокола, согласно которой Берия был расстрелян специальной командой. По-разному описывается и поведение Берии перед расстрелом. Прославленный маршал Жуков, получивший, кстати, четвертую Звезду Героя из рук Хрущева не только за подавление Будапештского восстания, но и за причастность к антибериевскому заговору, злорадно заявил, что «палач» Берия у стенки банально наделал в штаны. Никто больше эту грязь не подтверждает, но каков Георгий Константинович со своей подленькой местью за страх, который ему приходилось испытать перед некогда всесильным наркомом! Не делает это ему чести, хотя с честью у маршала не всегда бывало благополучно.
Чего стоит история с обыском у него на даче, когда Жуков списал горы навезенного из Германии добра на жену и адъютанта. Десятки перламутровых аккордеонов (хотя сам играл только на баяне), коллекция охотничьего оружия из нескольких десятков стволов с инкрустациями (зачем столько?), сотни штук дорогой материи (ателье, что ли, собирался открывать?) и тисненная золотом библиотека на немецком языке (хотя сам немецким языком не владел) – это все, оказывается, складировали глупая женщина и безответный (или бестолковый) офицер-адъютант, а геройский маршал был не при делах. Нашел за кого спрятаться!
Правда, все трофейное добро передал, спустя некоторое время, в правление делами Совета Министров СССР, и на этом спасибо! Но не в том, скажем прямо, дело, что Жуков нахапал этого добра выше всякой меры, что сильно смахивает на мародерство. В конце концов, немцы у нас награбили несравнимо больше. Главное заключается в том, что у него, человека сугубо военного, имевшего на тот момент несколько золотых звезд Героя Советского Союза, не хватило мужества взять на себя вину в этой не самой красивой истории. В итоге, маршал не нашел ничего лучше, чем свалить всю вину на жену, боевую подругу и мать его детей.
При ближайшем рассмотрении версия об аресте Берии в Кремле и последующем заточении в бункере штаба ПВО вызывает большое сомнение. Возможно даже, лучше об этом сказать, что версия эта не выдерживает никакой критики. Впрочем, пусть читатели сами сделают собственный вывод.
С 26 июня 1953 года Лаврентия Павловича живым никто не видел, и нет ни одного серьезного документального подтверждения, что Берия действительно содержался в бункере штаба московского округа ПВО, хотя там был многочисленный персонал, который должен был видеть арестанта – кто-то ведь должен был носить ему еду и выводить его на прогулки. В материалах фиктивного дела нет ни одного протокола очных ставок Берии с его подельниками, что давало бы возможность следователям изобличать их преступные замыслы, а странно – они ведь содержались где-то там же, где и главный арестант.
Помимо этого, нет ни одного кадра фото– и киносъемки с судебного процесса по делу Берии, а уж тут-то, казалось бы, хрущевская пропагандистская машина должна была раскрутиться на полную мощь и наглядно показать «палача» в самом неприглядном виде. Однако «при наличии отсутствия» главного обвиняемого до постановки костюмированного представления с двойниками, париками, гримом и тому подобными театральными атрибутами на судебном процессе дело не дошло.
Правда, председатель ВЦСПС Николай Шверник, включенный почему-то в состав судебного присутствия по делу Берии, признался в частном разговоре Серго Берии, что на скамье подсудимых был не его отец, а человек, даже отдаленно не слишком напоминавший его и не произнесший на суде ни единого слова. То же подтвердил и другой член суда, секретарь Московского обкома партии Николай Михайлов. Но более детальной информации на этот счет нигде нет.
При всей своей косности постановщики «шоу абсурда» осознавали, что с увеличением числа действующих лиц в качестве двойников кратно возрастал бы и риск утечки информации о реальном положении дел, а это грозило неприятными последствиями для вершителей грязной расправы. В общем, все свидетельствует в пользу второй версии, которую изложил на страницах своей книги сын главного чекиста Серго Лаврентьевич Берия.
В тот роковой день 26 июня 1953 года ему позвонил близкий друг, дважды Герой Советского Союза, прославленный летчик Амет-хан Султан, который встревоженным голосом сказал: «Серго! У тебя дома беда! Твой отец, видимо, погиб! Дом окружен военными, была перестрелка, и из дома выносили носилки с телами, покрытыми брезентом». Естественно, что вокруг этой истории по понятным причинам сложился заговор умолчания, но впоследствии нашлись все же свидетели, подтвердившие присутствие военных во дворе особняка Берии 26 июня и слышавшие звуки перестрелки. Перестрелка была между военными и сотрудниками личной охраны Берии, которые, ввиду немногочисленности, были быстро перебиты. Возможно, при этой стрельбе погиб и сам Берия, выглянувший в окно, чтобы понять, что происходит. Его труп, покрытый брезентом, и был, по всей видимости, вывезен военными.
Большая вероятность такого исхода подтверждается не только немногочисленными свидетельствами очевидцев, но главным образом, как мы уже отмечали, полным исчезновением Берии из поля зрения окружения и средств массовой информации. По всей вероятности, вторжение военных в особняк на Малой Никитской не преследовало цель физического устранения маршала. Берия должен был быть арестован и препровожден в тюрьму для предания показательному суду, но случайная его гибель спутала планы заговорщиков. Вместо организации помпезного спектакля с привлечением отечественной и зарубежной прессы перед Хрущевым и его приспешниками возникла необходимость как-то объяснять общественности суть произошедшего.
Речь ведь шла о ликвидации одного из высших руководителей страны, видного государственного деятеля и носителя всех мыслимых советских титулов и наград. Причем ликвидация была осуществлена без суда и следствия! И тут опять изобретательному Мыките, как звал его Сталин, небогатому государственным умом, но гораздому на каверзы и пакости, пришла очередная спасительная идея – сделать Берию мишенью для такого количества грязи, которое перекрыло бы в глазах рядового обывателя все заслуги и почести главного советского чекиста и сделало бы оправданным применение к нему любого произвола и беспредела.
Либеральные историки поголовно держатся за хрущевскую версию событий, и среди них в первых рядах – научный руководитель Госархива профессор Мироненко. Он считает записки Серго Берии досужей выдумкой с целью оправдать отца, грубой фальсификацией, хотя сам не подкрепляет свои выводы никакими
