Частная жизнь корейской знати. Запреты, положение женщин, быт и идеалы эпохи Чосон - Елена Хохлова

когда живет в доме родителей, слушаться отца; выйдя замуж, слушаться мужа; если его не станет, слушаться сына. Женщина не смеет предпринимать что-либо сама. Она не должна выходить за пределы дома, ее дело — готовить еду и заниматься домашними делами[199].

Такое положение женщины объяснялось принципом отношения полов, в основе которого лежало убеждение, что «мужчина — это небо, а женщина — земля и существа они неравные, поскольку их сущность противоположна». Мужчина — это ян, светлое начало, существо активное и доминирующее, а женщина — инь, темное начало, существо пассивное. Отношения мужчины и женщины не были установлены человеком, так распорядилась природа: темное следует за светлым, пассивное подчиняется активному, поэтому, только когда женщина следует за мужчиной, устанавливается порядок.

Считалось, что от того, насколько успешно женщина выполняет свои обязанности, зависит гармония в обществе и государстве, так как несоблюдение норм поведения в семье, пренебрежение ритуалами приводят к хаосу не только в доме, но и в государстве. Роль женщины очень важна, но она определялась набором занятий, связанных с продолжением рода, воспитанием детей, поддержкой мужа, почитанием его родителей и предков, организацией быта семьи.

В период Корё общество было знакомо с такими идеями, но они не являлись основообразующими. Положение женщин не было абсолютно равноправным по отношению к мужчинам, они не участвовали открыто в делах управления страной, не имели определенной социальной роли, но обладали правами, которые гарантировало государство. Например, аристократки имели собственное имущество, поскольку наследство делилось поровну между всеми детьми. После вступления в брак женщина сама распоряжалась своими средствами. Женщины могли расторгать брак и повторно выходить замуж. После свадьбы мужчина преимущественно жил в доме родителей жены, то есть на территории женщины, где воспитывались их дети.

С приходом новой династии был запущен процесс изменения положения женщин, внедрения неоконфуцианских правил, по которым должны были выстраиваться отношения полов. Конфуцианские сановники стремились закрепить систему родства по отцовской линии и создать патриархальный уклад в семьях, «обуздав» женщин, привыкших к свободным условиям существования. Летописи сохранили возмущенные обращения саримов к ванам с призывами изменить положение женщин из янбанских семей, так как их задевало, что китайские послы высмеивали корейских мужчин, позволявших своим женам вести себя более свободно, чем дозволено китаянкам.

Уже через несколько лет после образования государства зазвучали призывы изменить обычаи супружеской жизни. Чон Точжон (

1342–1398), идеолог нового государства, критиковал систему брака, при которой мужчина переезжал в дом жены и оказывался в чужом лагере, где женщина чувствовала поддержку семьи и вела себя с мужем высокомерно[200]. Такая система не соответствовала конфуцианским представлениям, предписывающим следование женщины за мужчиной, и китайским правилам заключения брака, когда женщина после замужества переезжала в дом родителей мужа и прекращала отношения со своими родными. В 1414 году сановники обратились к вану Тхэчжону:

Наша страна во всем следует Китаю, только браки заключаются по старым обычаям, и мужчина (ян) следует за женщиной (инь), отправляется в дом жены, там рожает сыновей и внуков, дети растут в доме родителей жены, и люди не понимают, насколько важен родовой отличительный знак пон[201].

Сановники настаивали на скорейшем установлении новых правил, чтобы закрепить мужчину в статусе главы семьи, как завещал в своих текстах Чжу Си. Ван внял их просьбам и вынес решение:

Наша система заключения браков, когда мужчина живет в доме жены, делает из мужчины посмешище, поэтому приказываю ее пересмотреть[202].

Однако вопрос не решился сразу. В 1434 году ван Сечжон снова обратил внимание на неверность обычая, когда мужчина после свадьбы остается жить в доме супруги. Понимая, что это древняя традиция и приказом ее не отменить, ван решил внедрить новый принцип в первую очередь для королевской семьи. По его приказу принцессы после свадьбы отправлялись жить в дом мужей[203]. Сам Сечжон в 1435 году с целью продемонстрировать новый порядок выехал из дворца навстречу своей невесте, а после привез девушку во дворец. Такой инсценировкой поездки жениха в дом невесты ван показал, что супруги должны жить на территории мужа. Этот порядок заключения брака получил название панчхинён (

), и правитель надеялся, что подданные будут проводить свадебные обряды в доме невесты, а после переезжать в дом мужа.

Однако инициатива Сечжона не возымела серьезного действия. До XVII века мужчины после свадьбы по-прежнему переезжали в дом родителей жены или жили на два дома. Так, герой Имчжинской войны генерал Ли Сунсин (

1545–1598) после свадьбы поселился в доме родителей жены и, по всей видимости, благодаря тестю стал военным: старший родственник не давал будущему генералу спуска до тех пор, пока тот не сдал экзамен на должность военного чиновника[204]. Сын упомянутого Ли И жил в доме родителей жены несколько лет, пока отец не помог ему завести собственное хозяйство. И это лишь два примера из множества.

Традиция эпохи Корё была очень сильна, и столь же сильно было нежелание янбанов отправлять дочерей в чужой дом. Ярким примером может служить история Син Саимдан (

1504–1551), матери Ли И. Отец отказывался отпускать ее в дом мужа вплоть до своей смерти.

В янбанских семьях долго не могли решить вопрос финансовой поддержки молодой семьи. Дело в том, что, когда мужчина после брака жил в доме жены, расходы на себя брала ее семья. Но после введения системы панчхинён встал вопрос, как именно семья невесты должна участвовать в создании и поддержке новой семьи. Если жених жил в доме жены, то он свободно навещал своих родителей. Но если невеста переезжала в дом мужа, то связь с родительским домом слабела, ведь женщине путешествовать было сложнее и бытовало убеждение, что жена не должна покидать мужа. Это приводило к тому, что финансовая поддержка молодой семьи родителями невесты постепенно сокращалась[205].

Система панчхинён стала превращаться в правило только спустя сто пятьдесят лет и закрепилась в XVIII–XIX веках, хотя и с оговорками. Нередко молодая жена оставалась в доме своих родителей на один-два года, там же рождался первый ребенок, и только после этого она переезжала в дом родителей мужа. Например, сын чиновника по имени Квон Саниль (

1679–1759) после женитьбы навещал жену раз в месяц в доме ее родителей, где родился их первый ребенок; жена переехала в дом родителей мужа только спустя два с половиной года, когда ребенку исполнилось восемь месяцев.